проговорил: — Esli фак, to sos. Ya tibe хэлп.
— Спасиба, друг!
Лука был тронут и на прощание кинулся обнимать русского морского котика, чем почему-то смутил Вована. Тот даже попятился. О, Мадонна, в Италии не расстаться ни с кем даже на час, не обнявшись раз десять и не переговорив напоследок обо всех планах. Ох уж, эти странные русские!
* * *
Новочеркасск на маленькие итальянские городки был ничем не похож, а на Москву тем паче. Во-первых, шуба бы тут не понадобилась: на Юге России оказалось жарче, чем в Сан-Ремо — горячий ветер с пылью не оставлял волосам никакого шанса не вздыбиться, солнце обжигало кожу, как в пустыне. Во-вторых, проезжая по городу в такси, итальянец запутался во впечатлениях.
Грандиозная bellissima триумфальная арка с видом на потрясающий византийский храм с куполами вдалеке, и тут же одноэтажные коттеджи с приусадебными участками, словно в деревне. Старинные дома необычной архитектуры, некоторые очень красивые, некоторые требующие руки реставраторов, и на контрасте — не интересные, квадратные здания советской эпохи. Новостройки и хижины рядом. Пустыри врывались участками дикой степи в улицы. Торговля велась везде: современные торговые центры, магазины, павильоны и стихийные мини-рынки красовались на каждом углу — в Европе такого не встретишь!
И сразу ясно: ты не в Монако, где используют рационально каждый квадратный сантиметр, не в Сан-Ремо, где узкие, вымощенные камнем улочки ведут живописными лабиринтами в гору или на море, а из окон дома напротив можно вполне что-то передать соседям, нет, ты в России! А она занимает девятую часть суши на Земле, и поэтому никому тут места не жалко: площади нараспашку, неоправданно широкие улицы, огромные пространства, никак не используемые, засаженные травой или деревьями между домами и дорогой. На многих деревьях листва была желтой, а трава выжженной, как в саванне. Сплошное недоумение: а где же снег и медведи?
Впрочем, при такой жаре Лука не удивился бы и появлению верблюда из-за угла. Но экзотических животных не обнаружилось, зато собаки бегали спокойно и спали в тени палисадников коты.
* * *
Чувствуя себя помятым, как брошенный в стену помидор, Лука вышел из такси во дворе между пятиэтажными кирпичными домами, окружёнными зеленью тополей. Осмотрелся, убедился, что навигатор с введённым адресом геолокации подруги детства Боккачины сюда и вёл. Нашёл в смартфоне фото Софи, чувствуя себя на пороге кульминации, как готовый к раскрытию сложного дела детектив.
Неужели она где-то тут? Столько окон! Но это ничего! Она удивится! Она обрадуется! И сразу же простит! Главное, найти какую-нибудь пожилую синьору, — решил Лука, — они и в Италии словоохотливы и всё всегда знают.
Увы, во дворе никого не было — видимо, и в Новочеркасске бывает сиеста. Вход в подъезды преграждали железные двери и кодовые замки. Оставалось ждать. И Лука занял позицию посреди двора.
Когда мимо прошла молодая женщина с ребёнком, Лука кинулся к ней. Но «Добриден» не сработал, она просто прошла мимо и на улыбку тоже не прореагировала. Следующим показался мужичок в кепке. Он ответил по-русски пространно, не стал дожидаться переводчика в смартфоне и ушёл, мотнув головой. Прошёл час, на улицу вышел парень с кейсом. Он тоже Софи не знал и сказал, что из эмтээс, словно это что-то значило. А потом все словно вымерли. Лука не умел отчаиваться, но в груди зашевелилась тоска. Может, из-за ветра? Что делать, если он ошибся?..
Ждать было трудно. Ужасно хотелось кофе! Хорошего, а не то что предлагалось в американском общепите. Лука выглянул из-за дома и направился к запылённой остановке с мини-павильонами, расклеенными выцветшими изображениями тортов и сладостей, косметики и массой славянских букв. Кофе там не предлагали, только овощи, ягоды, фрукты, подозрительные колбасы и неопределимую молочку.
Лука купил бутылку с водой, выглушил её залпом и вернулся обратно. Да, он итальянец и потому нетерпеливый! Да, он устал, голоден, ему жарко и уже достал этот ветер с пылью! Но он упрямый. Если уж приехал сюда, то найдёт по меньшей мере одного русского, кто скажет о Боккачине хоть слово! И он не сдвинется с места до тех пор, или он не Дельмаре!
И видимо, услышав его, Бог вдруг смягчился — к первому подъезду вместе с Лукой подошли две женщины лет тридцати, рыжая и брюнетка, обе дородные, но в джинсах, с избытком косметики на лице и вместительными сумками в руках. Лука бросился к ним.
— Добридень! Я итшу Софи Трофимова! — воскликнул он на бегу и сунул фото синьорам под нос, чтобы не успели убежать.
— О, Сонка? — удивилась рыжая.
Лука обрадовался и мигом переключил смартфон на языковое приложение.
— Софи! Я итшу Софи! — повторил Лука и через переводчик в телефоне: — Помогите, пожалуйста, найти синьорину Трофимова. Я приехал из Италии. Мне очень нужно с ней поговорить! Это важно!
— Ого, из Италии? — переспросила темноволосая. — Она и там кредитов набрала?
— Ну что ты городишь, Маш! Э-э, мистер… София тут не живёт! — бойко ответила рыжая синьора. — Уехала!
— Софи тут не живёт на самом деле? — обомлел Лука, боясь, что что-то в приложении пошло не так.
— Сбежала. За долги у неё квартиру отобрали! — радостно сообщила брюнетка. — Все думали, что в Москву, а вы вон, говорите, в Италию.
Лука не мог поверить написанному с её слов в Гугл-переводчике. Такой путь зря? И Боккачина может быть где угодно?
Рыжая похлопала его по руке, привлекая внимание, и кивнула:
— Говорю вам: Трофимовы мать и дочь уехали. Квартира пустая. Никого в ней нет и не будет, пока банки с торгов не продадут. Совершенно точно! Можете не искать тут.
Лука кивнул и, поблагодарив, отошёл. Надежда, ожидание, предвкушение встречи, всё мгновенно отхлынуло и обрушилось в желудок вместе с холодным комом. А пару секунд словно громом издалека и вдруг раскатом в голове грянуло осознание: вот о каких проблемах говорила Даша! Хрупкая, нежная Софи и правда в беде — ведь если Москва, о которой сказали эти женщины, означала жизнь с Паоло, значит, теперь Боккачина осталась без дома? Или есть другой дом? Нет, вряд ли. Даша говорила, что у Софи нет средств.
О, Мадонна, а вдруг всё дело в том миллиардере
