— Нравится. Однако я все равно волнуюсь — а вдруг выступлю не так хорошо, как хотела. Но из-за этих волнений и страхов я не собираюсь отказываться от того, что мне нравится. От того, что я люблю делать. Послушай, Ванесса, я уже говорила твоей маме, что у меня нет волшебных средств. Алек, то есть мистер Уэйнрайт, сказал, что ты хочешь заниматься в классе драмы?
— Может быть. Я не знаю. Как вы считаете, это поможет?
— Может быть. Я не знаю, — эхом отозвалась Гвин и широко улыбнулась. — Правда, могу сказать тебе, что после того, как выставишь себя полной идиоткой на репетиции, сделать какой-то там доклад — это вообще раз плюнуть.
Ванесса хихикнула, потом посерьезнела. Гвин догадалась, о чем она думает.
— Никто не станет смеяться над тобой, Несса. А не то я их побью. — Она снова посмотрела на часы и взяла сумку. — Послушай, мне пора на репетицию. Идем, я должна закрыть класс на ключ. Кстати, тебе известно, что я пробуду в школе только до каникул?
Ванесса вздохнула.
— Да. Мама сказала. — Потом ее лицо осветилось. — А после того, как вы снова вернетесь в Нью-Йорк, можно мне будет иногда навещать вас?
Гвин подняла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть идущего к ним по коридору Алека. Их глаза встретились, и сердце Гвин сжалось.
— Конечно, дорогая, — сказала она, отворачиваясь, чтобы запереть дверь. — Это будет замечательно.
Учитывая, что во время подозрительно тихого ужина Мэгги не сводила с нее глаз, Гвин совсем не удивилась, услышав поздно вечером стук в дверь своей спальни и тихий голос:
— Гвинни?
Да, видимо, детские имя и прозвище будут преследовать ее всю жизнь.
— Войдите!
Устав за день, Гвин рано облачилась в пижаму и халат, и теперь сидела, скрестив ноги, на кровати и писала — подумать только! — поурочные планы. Экономка бесшумно, как кошка, вошла в комнату, держа в руках небольшой поднос, на котором стояла чашка. Бобо поднялся на ноги, заставив Мэгги сделать шаг в сторону.
— Ах ты, лохматая бестия, я же могу сейчас расплескать все это, — сказала она.
Пес, извиняясь, махнул хвостом и снова улегся на свой коврик.
— Мне подумалось, что ты не откажешься от чашки горячего шоколада, — сказала Мэгги с вопросительной улыбкой.
— Спасибо. С удовольствием.
Экономка поставила поднос на тумбочку и сделала жест в сторону кровати.
— Можно мне присесть?
— Конечно, — сказала Гвин, пожимая плечами, и взяла чашку.
Устроившись на краешке кровати, Мэгги сказала:
— Я чувствую, что должна извиниться.
— Ну что вы, Мэгги, забудьте об этом.
— Нет-нет, я не имела никакого права налетать на тебя только из-за того, что была не в духе. И кроме того, ты права.
— Насчет чего? — Гвин откинулась на подушки и осторожно сделала глоток.
— Насчет продажи гостиницы, конечно. Если твой дед хочет продать гостиницу, это его дело. Не мое. И я не могу обвинять в этом тебя. Как ты сказала, не ты привезла покупателей.
Гвин помолчала, потом спросила:
— Поппи говорил еще что-нибудь об этом?
Мэгги покачала головой.
— Нет, он только позвонил Кэрол Хенли, чтобы та подъехала сюда. Ты знаешь, она в прошлом году получила лицензию риелтора, несмотря на недовольство своего тупоголового мужа, который не хотел… Но это не важно. Лицензия у нее есть, так что завтра она приедет и сделает — как это Ангус сказал? — ах, да, анализ рынка. Поможет нам понять, сколько стоит это место.
Слово «нам» резануло ухо Гвин, но она не подала виду.
— Вы ведь знаете, все это пока лишь планы. Может случиться много чего, что заставит его передумать.
Мэгги с подозрением посмотрела на Гвин.
— Но я думала, что ты…
— Послушайте, Мэгги. Я хочу только того, чтобы все были довольны. — Гвин вздохнула. Она и в самом деле начинает говорить, как Алек. — И кроме того, Алек согласен с вами. Не со мной.
— Ааа, — протянула Мэгги, — понятно…
— Но… ведь дело не только в гостинице, так?
— Не понимаю, о чем ты говоришь.
— Бросьте, Мэг. — Гвин поставила чашку на тумбочку, наклонилась вперед и обхватила руками колено. — Признайтесь. Как давно… — Она задумалась, подбирая слова, которые были одно не лучше другого. — Как давно вас влечет к моему деду?
Бедная женщина едва не подпрыгнула и прижала руку к груди.
— Гвиннет Робертс! Что вы себе позволяете?
Нисколько не смутившись, Гвин подперла коленом подбородок.
— Я не слепая, Мэгги, — спокойно ответила она. — И мне очень нравится эта идея.
Экономка покраснела, даже кончики ее ушей стали малиновыми.
— Какая идея?
— Не прикидывайтесь, — со смехом сказала Гвин. — Идея, чтобы вы двое были вместе.
Бобо пошевелился во сне, и Мэгги на мгновение бросила взгляд в его сторону.
— Дело в том, — наконец сказала она, — что сейчас это зависит не от меня.
— Так, значит… влечение все-таки есть?
Опустив глаза, Мэгги произнесла таким же голосом, каким могла бы сообщать о прогнозе погоды:
— Более правильно сказать, что я испытываю к нему определенные чувства.
Гвин рассмеялась.
— Именно на это я пыталась намекнуть, не используя слово «любовь».
— Я тоже избегаю этого слова, даже в мыслях, — призналась Мэгги. Потом бросила осторожный взгляд в сторону Гвин. — В моем возрасте такое, наверное, звучит совсем уж глупо?
— Не порите чушь! — Гвин проворно подвинулась ближе, поджав под себя ноги, и обняла пожилую женщину. — Если хотите знать правду, это звучит вдохновляюще. Я определенно надеюсь, что в пожилом возрасте все не заканчивается.
Мэгги фыркнула.
— Для некоторых все только начинается в этом возрасте. Или хотя бы возникает шанс.
— Понимаю… — Гвин спустила ноги на пол, и теперь обе женщины просто сидели рядом. — И что же вы собираетесь предпринять?
— Я не собираюсь ничего предпринимать! — ощетинилась Мэгги. — Это не мое дело.
— Тогда чье же?
— Вот что, дорогая, выслушай меня. Допустим, ты знаешь о моих чувствах. Но не вздумай подталкивать нас друг к другу. Я даю такие намеки, которые считаю нужным. И если Ангус воспользуется ими, хорошо. Если нет, то ничья гордость не пострадает. Но я не хочу, чтобы кто-то еще вмешивался в это дело, ты поняла меня?
Значит, самой Мэгги можно вмешиваться в дела других, а наоборот — нельзя, подумала Гвин. Однако она не стала говорить об этом.
