с холма для избранных, и только тогда Раф жёстко приказал водителю в фуражке:
– Так,теперь гони! Мы опаздываем!
– Да нет, всё точно, господин, – спокойно возразил было худой, крючконосый иранец. – Приедем к назначенному вылету.
– Сначала ровно в одиннадцать на Исфаханский базар! – рявкнул Раф.
– Но господин, это же не…
– Возможно! Гони, я сказал! – хищно, по-львиному рыкнул Раф. – Без разговоров!
Мне вспомнился французский фильм про «Такси», потому что водитель понял, что шутки плохи, надавил на газ, засигналил, да так и продолжал это делать в суматохе безумных улиц Исфахана. Мы погнали!
ГЛΑВА 30
– Люба, никаб где? – напряжённо спросил я.
– В дорожной сумке, в багажнике, – растерялась она. – Вещи не я собирала, служанка.
– Могла бы позаботиться, времени много было! – сердито пробурчал я.
– Прости…
Чёртов Φариз затянул время поединка! Не успокоился, пока я ему башку не подставил, и кровь из моей разбитой брови не хлынула на пол. Остановился, победитель хренов, а то я уже думал, что без нокаута не обойтись. Только мозги мне нуҗны были на месте.
Теперь несёмся с Кнопкой галопом по Европам. Нет, Вера наверняка будет ждать, куда она денется. Но я ведь сказал в одиннадцать, если сам опоздаю, будет хреново. Хотя пофиг, пусть ждёт! С моим мешком компромата на неё, тянущим не просто на потерю работы в МИДе, но и на пару-тройку лет тюрьмы, она до заката там сидеть будет! Хорошо, что Таша проболталась однажды, чем Вера предлагала поразвлечься скучающим жёнам дипломатов. Конечно, это было давно, но вряд ли Вера завязала. Жажда наживы такая штука – один раз хлебнёшь, всю жизнь тянуть будет. А иранцы с распространителями веселящих «травок» не церемонятся – однажды на границе с Афганистаном за наркоту всех мужчин в деревне повесили.
В общем, можно было наглеть, но я волновался. Нам с Кнопкой ещё в аэропорт, время вылета назначено. Даже частные самолёты должны придерживаться порядка и распоряжений диспетчеров. Полоса хоть и отдельная, а небо на всех одно. К тому же, скажем прямо, мне не терпелось вывезти Любу подальше от этих передряг. Аж в висках стучало и в пояснице покалывало. Чёрт!
– Я завернусь в платок, прикрою лицо краями, – сказала Люба.
– Нет,ты просто никуда не пойдёшь! – рявкнул я.
– Но Раф, вдруг что-то еще надо будет подписать?
– Обойдётся!
– Но…
– Сиди в машине! – разорался я, не узнавая сам себя. – Я тобой рисковать не имею права!
Глаза Кнопки расширились, губы поджала. Плевать, пусть обижается, зато целая будет!
Водитель снова засигналил, и мы чуть ли не по тротуару, не снижая скорости, объехали аварию на перекрёстке. Я гаркнул шоферу:
– Подъезжай с торца к Кесарийе базар, где старый караван-сарай, с жёлтым входом.
– Господин,там нельзя…
– Штраф я оплачу! Мне нужно там!
Водитель с обречённым видом вырулил с оживлённого проспекта перед площадью Накше- Джехан, которую, растянувшись на два километра по периметру, окружали двухэтажные галереи базара с одинаковыми арочными окнами, заострёнными кверху. Зėлёные квадраты стриженых газонов, желтоватые дорожки, пирамидальные кусты, фонтаны, повозки с красными колёсами и запряжёнными лошадьми всех мастей, растущий в небо двумя башенками, облицованный голубой плиткой вход в Гранд Базар и чуть позади величественный лазурный купол, – всё это было до боли знакомо. И я вдруг поймал себя на страхе – следовало признать: я чертовски боюсь вновь накосячить и хлебнуть той боли. После вчерашней ночи сердце ещё больше тревожилось за Любу. И какого чёрта я расслабился, сделал себя уязвимым? Ладно, – уговаривал я, – никто мне не гарантировал, что будет легко и просто.
Но сердце заколотилось еще быстрее. И это вместо так необходимой сейчас собранности и концентрации! Дурацкое чувство, что всё пойдёт не так, отнюдь не помогало.
Надо успокоиться! Я уставился в одну точку и принялся дышать, пытаясь переключить внимание только на то, как ноздри втягивают и выталкивают воздух. Не очень помогало.
Маленькая ладошка легла мне на плечо, другая накрыла отчаянно сжатый кулак. Я вздрогнул от нежного прикосновения, хотел было отодвинуться, но Кнопка моргнула, словно подмигивая мне обоими глазами,и по-дружески улыбнулась:
– Всё будет хорошо, Раф. Очень хорошо. Я точно знаю.
От неё повеяло тёплой, спокойной мудростью, словно шерстяным шарфом укутала. По моей спине пробежали мурашки,и за ними распустилось напряжение, сковавшее шею. Плечи опустились, в голове просветлело. Я удивился. Как это у неё получается?!
– Спасибо, – одними губами ответил я.
Мы всё равно уже опоздали… Пара минут пролетела в молчании и условном покое. Затем машина припарковалась, я выскочил на тротуар и склонился к салону:
– Не выходи! Я всё сделаю сам.
Захлопнул дверцу, не дожидаясь её ответа. Хоть бы обошлась без самодеятельности!
Пробежав через дворик средневекового караван-сарая с чайханой и обязательным фонтанчиком по центру, я ворвался в галереи. Чуть не сбил почтенную иранку и перешёл на шаг – привлекать к себе внимание не стоило. Тут наверняка куча полицейских в штатском. Гулкие,толстые стены, высоченные сводчатые потолки, запахи специй, деловитые люди и лавки по обе стороны с красочными товарами – настоящие улицы, пересекающиеся в купольных залах с зарешеченными круглыми отверстиями, пропускающими сюда свет и воздух.
Сколько раз бывал здесь, всегда меня накрывало чудом, будто я шагнул через портал в машине времени во времена эпохи Синбада. Даже сейчас, несмотря на напряжение и щелкающую возле меня в смартфоне домохозяйку, это чувство смешения времён вернулось. Да, шах Аббас в семнадцатом веке настолько качественно построил под себя этот «торговый центр» эпохи Сефевидов, что до сих пор были целы и подвальные помещения под склады,и расписная плитка, отвалившаяся лишь местами, и кирпичи,и мраморный пол.
Помимо гула людских разговоров, то справа, то слева раздавалось постукивание молоточков. Иранские базары – исключительное пространство, где ремесленники рождают свои товары прямо на месте, в самой лавке или в спėциальном помещении за ней, если есть кому заняться продажей. От лазурной медной посуды минокари, бронзовых ваз, ювелирных украшений рябило в глазах. Как было четыреста лет назад, так и осталось: и ремёсла,и изделия, которые купить можно только здесь, и даже некоторые семьи, уходящие хвостом династий в века, производящие настоящие произведения сувенирного искусства по неизменным технологиям, больше нигде в мире не существующим. Рай для туристов! Чего тут не было, так это магнитиков…
Впрочем, мне было не до сувениров. Просто отмечая боковым зрением платки, картины, мешки с яркими
