компанию при банке, потом сам банк, потом налоговую, для которой папа ещё жив и с того света платить должен!
Мой итальянский бог рассмеялся:
— Я куплю тебе самую красивую биту, мой ангел, но может, лучше сначала в суд?
— Совместим!
— Ты восхитительна, Боккачина! — поцеловал меня в макушку Лука. — И я бы точно не хотел быть Наполеоном на твоём пути.
— Почему Наполеоном? — удивилась я.
— С русскими воевать нельзя, — заметил мой итальянец. — За два дня в России я это понял. А Наполеону пришлось проиграть целую войну. Раньше я любил читать о нём, а теперь… Болван он, вот что я скажу!
* * *
Штольц прилетел утром в понедельник. Мы встретили его вместе с Лукой в нашем красивом, ультрасовременном международном аэропорту, построенном к Чемпионату мира по футболу. Финансовый консультант миллиардера, похожий на сушёную щуку в элитном льняном костюме, был не один. С портфелем. Также его сопровождал невысокий тощий парень в очках с чемоданчиком, похожим на ядерный, и четыре крепких, целенаправленных, как боеголовки с авианосца, мужчины.
Мне сразу подумалось о Воване с друзьями на всякий случай. Хотя радовало одно — миллиардеру я ничего не должна. Иначе он не прислал бы мне вчера в ВотсАпе селфи с шизовыми глазами и счастливой улыбкой из лесов Амазонки с подписью: «Жизнь прекрасна, Соня! Аяваска кайф, деревья вау! Теперь твоя очередь пробовать!»
Ну уж спасибо, я как-нибудь и без шаманов с ума сойду…
Остроносый, зубастый Штольц с невыразительным лбом и глазами игуаны сухо поздоровался и сказал, кивнув на Луку:
— Ваш знакомый? Ему можно доверять?
— Можно, это мой молодой человек. Он итальянец и по-русски не понимает, — вежливо заверила я.
Не собираясь оставаться в стороне, Лука уверенно протянул руку для рукопожатия и сказал гораздо чище, чем вчера:
— Лука Дельмаре. Йа не говору парусски, но вся понимай. Я быт риадам Софи.
Штольц кивнул, представился, беспристрастно пожав ему руку. А я расширила глаза: когда это Лука успел выучить? Неужели пока я с документами разбиралась? Да он просто лингвистический гений!
* * *
Штольца встречали не только мы. Вежливые люди в костюмах проводили нас в серебристый фургон, и мы покатили мимо донских степей, свернули в какую-то деревню, поколесили по пустоши, а потом снова оказались на трассе. Лука посматривал в окно с интересом, а я заледенела от кондиционированного холода внутри и снаружи. Казалось, сейчас что-то вскроется, такое, от чего жизнь может перевернуться на сто восемьдесят градусов. Страшно!
— Вы что-нибудь ещё выяснили? — уточнил Штольц, наблюдая за мной, как за ящерицей в террариуме.
Неприятный тип. Впрочем, главное, что готов помочь, остальное не важно.
Я подробно рассказала ему всё, что обнаружила, что услышала от от папиного друга и то, что произошло вчера в Новочеркасске. Тощий паренёк, почти подросток, слушал внимательно и кивал с таким же серьёзным видом, что и Штольц, периодически поправляя очки.
— Извините, а вы кто? — не выдержала я.
— Незаменимый специалист, — ответил Штольц.
— Обойдёмся без имён, — улыбнулся по-мальчишески «специалист».
Я пожала плечами и стала рассказывать дальше. Почему-то в голове мелькнула мысль о том, что возможно, не случайно документы лежали в папке о строительстве? Мне по-прежнему не давал покоя вопрос о том, для чего папа брал все эти кредиты.
Я вздохнула:
— Жаль, нельзя собрать вместе всё, что известно по кредитам.
— Почему же? — бесстрастно ответил Штольц. — Любой человек может узнать кредитную историю в Центральном каталоге. Всё, что не можете выяснить сами, можно затребовать через суд, в некоторых случаях через нотариуса.
Я улыбнулась.
— Всё равно нельзя выяснить, на что человек брал кредит, если это не ипотека.
— Отчего же? Кое-что мы узнали.
— Что?! — воскликнула я слишком громко для официозной тишины роскошного пассажирского фургона.
— Немного терпения, вы всё узнаете.
— Ты уточнила, куда мы едем? — спросил Лука по-французски.
— В офис филиала компании «Техносинергия», — ответил на том же языке Штольц с ужасным акцентом.
— На моё бывшее место работы? — удивилась я, начиная волноваться ещё больше.
— Да.
— Но зачем?!
— Терпение.
Хорошо, что мы не успели купить биту, терпения у меня как раз уже и не было. Я нервно вцепилась в руку Луки и подумала почему-то, что возможно через несколько минут увижу Пашу.
Господи, что будет? Снова драка, ревность, разборки и претензии? Нет, я больше ни за что не вернусь к Красикову!
* * *
С зашкаливающим волнением мы вышли из автомобиля у современного офисного здания, в котором моя бывшая компания арендовала два этажа. Сели в зеркальный лифт, доехали до пятого этажа и пошли в сторону конференц-зала. Гульчевский, наш администратор поприветствовал Штольца подобострастно, а меня с изумлением.
— Привет, — ответила я севшим голосом.
— Красиков прилетел из Москвы? — спросил Штольц, размещаясь во главе круглого стола конференц-зала. Получив утвердительный ответ, уточнил: — А нотариуса вызвали?
— Тоже здесь.
— Пригласить ли Антохина, руководителя филиала?
— Нет, с ним я встречусь позже.
Сопровождающие Штольца рассредоточились по большому светлому помещению, где у нас обычно проходили собрания. Очкастый парень без имени уселся, как расхлябанный школьник за партой и положил перед собой серебристый чемоданчик.
Не зная, что и думать, я тоже присела на краешек стула. Лука, которому я шепнула, что тут работала, осмотрелся с внимательным прищуром и встал за моей спиной, будто телохранитель.
— Так что Красиков и нотариус? Приглашать? — елейно спросил Гульчевский.
— Через пять минут, — командным тоном ответил Штольц. — Сначала мы обсудим вопрос с господином Красиковым, затем пригласите нотариуса. Распорядитесь, чтобы остальные нас не беспокоили. Даже господин Антохин. И о госпоже Трофимовой я бы не стал на вашем месте никому распространяться.
— Да-да, конечно, — с готовностью закивал наш администратор и скрылся за дверью.
Моё сердце сжалось.
Штольц достал документы из портфеля, прошёлся по переговорной и взглянул в окно.
«Да говорите же!» — мысленно выкрикнула я. Лука положил горячую руку
