— Да учится то неплохо…
— Это же самое главное. Остальное перерастёт. В том числе и благодаря Вам. Очень приятно было познакомиться. Звоните сразу же мне в случае любых проблем с ней. Я быстро их решу.
Протягивает визитку. Она забирает.
Мои щёки сводит от улыбки. И я кусаю их до боли, стараясь сдержаться.
Разворачиваются к нам.
— Женя, у тебя продлена… — незаметно перехватывает мою руку с сигаретами, отводит её за спину и, забрав пачку, прячет к себе в карман, — …сессия. До первого октября.
— Так я не отчислена?! — распахиваю глаза.
— Нет, — поджимает губы Дарья Алексеевна.
С писком расцеловываю повеселевших котят! Аронова при ней не решаюсь…
— Туманова! — возмущённо. — Проявления чувств в стенах университета запрещены!
— Она не чувства проявляет, — поправляет её Аронов. — Эмоции. То же самое, что расцеловать… ммм… котят, например. Это не эротизм. Не придавайте значения таким её порывам.
Немец закатывает глаза. Мы с Ангелом стараемся не смеяться в голос. Он прячет улыбку, а я не могу.
— До свидания, Дарья Алексеевна.
— До свиданья, Олег Андреевич, — с едва скрываемым раздражением поглядывает она на меня.
Подмигиваю котятам. И иду за Ароновым.
— Сколько она из тебя вытащила бабок?
— Эта милая женщина пошла мне навстречу просто так. Из сочувствия.
— Аронов, хватит врать! Сколько??
— Она мне час рассказывала обо всех твоих экзерсисах на факультете. Я первый раз в жизни краснел за ребёнка!
— Главное, чтобы не в последний! — хохочу я.
— Тьфу, тьфу!! Снизь обороты, детка. Иначе самая гениальная девочка останется без высшего образования. Не думаю, что есть ещё какой-то факультет, где будут терпеть такое.
— Значит, сумма взятки была приличная, да?
— Это была спонсорская помощь факультету. Добровольная!
— Олег Андреевич — меценат… Хм… Нет. Мне не нравится. Я хочу вернуть тебе эти деньги.
— А я хочу, чтобы ты сказала мне просто «Спасибо, Олег», — открывает мне дверцу машины. — «Я это ценю».
— Я больше тебе скажу, — смотрю ему в глаза, мы застываем. — Я сдаюсь. Ты выиграл. Идеален! — развожу я руками. — Совершенство. Ты — мой мужчина. И всегда был. Я хочу тебя обратно.
Его ноздри вздрагивают, и зрачки сначала немного сужаются, а потом расширяются, поглощая радужку.
Ух… Гормончики… Да… Но на этом всё. Вся реакция заперта внутри. Я не могу ничего поймать от него. Мой Зверь прокачался!
И мы продолжаем стоять друг напротив друга.
Сглатывает.
— Нет…
— Нет? — склоняю пытливо голову набок, стараясь влезть под железобетонную, непробиваемую броню.
— Нет. Я отправляю тебя в отпуск. И по работе и… из отношений. Забудь про всё. И про всех. Отдохни, расслабься. Ты абсолютна свободна. Приедешь — всё обсудим. Пока — нет.
— Тебе больше не страшно говорить мне «нет»?
— Я чувствую связь между нами. Моё «нет» её больше не разрушает.
Он обнимает меня сзади, я закрываю глаза, ложась затылком к нему на плечо.
— Ты — моя. Я — твой. Формат — частности.
— Это так. Поймал меня всё-таки… Навсегда?
— Надеюсь. Девять месяцев…
— Девять?
— Мы вместе девять месяцев.
— От какого момента ты считаешь?
— От момента, когда сдался и пропал. Сегодня ровно девять. Логично было бы родить первенца. Девять месяцев — это срок.
— Мне кажется, эта связь и есть то, что мы родили. Как назовём?
— Сouronner*…
— Красиво звучит. Что это значит?
— Это значит, что я всегда буду рядом, моя маленькая королева. Всегда.
Её звали — мечтой.
Он хотел убежать.
Да, не сумел.
И звонили звонки
Через все позвонки.
Да, так он хотел…
Её звали — мечтой…
Её звали — мечтой…
«* — слово имеет два значения: первое — коронованные, возложившие друг на друга царский венец, а второе — венчанные»
