— Знаешь, дорогая, иногда твой дар как иголка в заднице, но в такие времена как сегодня — он настоящий спаситель.
На следующий день мы с Адриан проспали завтрак. Полночи мы прогудели в баре и домой отправились только в три часа. Мы выпили слишком много для того, чтобы управлять машиной, поэтому вызвали такси, оставив прокатный автомобиль в клубе. После душа и таблетки Тайленола{29}, мы уговорили Ванду отвезти нас к бару, чтобы забрать нашу машину. Оттуда мы снова отправились на французский рынок и купили недостающие подарки. Удалось нам посетить и Riverwalk.
Мы купили подарки для всех, кроме одного — для Ирис. Выбор для нас оказался большой проблемой. Мы никак не могли договориться, пока не попали в Victoria’s Secret. Проходя мимо магазина, я схватила Адриан за руку и втащила ее внутрь.
— Давай купим ей что-нибудь, от чего глаза Коула выпадут из головы.
Я повела Адриан через ряды бюстгальтеров и трусиков любых цветов и моделей, какие только можно себе представить.
— Эй, посмотри на это, — сказала Адриан и потянула меня за руку. Это была зеленая ночнушка с почти открытой грудью и чуть прикрывающая верх бедер.
Я потерла глаза, пытаясь стереть из своей головы изображение Ирис в этой одежде, и которой так восхищалась Адриан.
— Наверное, это была плохая идея. Не хочу даже думать о Ирис, надевшей это.
— Не могла бы ты представить меня, надевающую это, — сказала Адриан и поднесла наряд к своему телу.
— Я не сомневаюсь в том, что ты будешь прекрасно выглядеть в ней, но я предпочитаю видеть тебя голой.
Адриан хлопнула меня по руке и пошла с ночнушкой в кассу.
Вернувшись домой, мы застали Ванду и маму, готовящими ужин, в то время как папа и Джеф развалились на диване перед телевизором. Мы с Адриан помогли столько, сколько нам позволила мама, потому что наши навыки в кулинарии были очень малы.
Традиционно на Сочельник у нас готовили жаркое и индейку на Рождество. Запах жареного мяса ласкал мое обоняние, когда я, сидя на кухне в одиночестве, потягивала вино из бокала. Адриан и Ванда наверху заворачивали подарки. Мама подошла и посмотрела на меня с каким-то странным выражением на лице. По тому, как она ерзала, я могла сказать, что ее что-то беспокоило.
— Хайден, дорогая… Прости…
Прежде чем она смогла закончить, на кухню зашел папа, и она замолчала.
Вместо этого она вздохнула и посмотрела на папу так, как будто он совершил непростительный грех.
— Ричард здесь, — сказал папа и налил стакан вина. — Выйди и поздоровайся с ним.
— Кто такой Ричард? — спросила я. Папа просто сбежал с кухни. Мама сложила руки вместе и прижала их к своей груди.
— Он друг твоего отца. Милая, это была не моя идея, и я совсем ему не рада.
Я склонила голову и посмотрела на нее в недоумении. — Какая идея?
— Вот они, — сказал папа, когда вернулся к нам. Буквально наступая ему на пятки, за ним зашел красивый мужчина.
— Хайден принимала душ и сломала ногу. Прямо сейчас она передвигается очень медленно.
— Привет, Ричард, — сказала мама и позволила ему обнять себя.
— Спасибо вам Маргарет за то, что пригласили меня сегодня, — вежливо сказал он и перевел свой взгляд на меня.
— Ричард, это моя дочь Хайден, — сказал папа, а Ричард протянул руку и пожал мою ладонь.
— Это огромное удовольствие наконец-то встретиться с тобой, Хайден. Твой папа на работе постоянно рассказывает о тебе.
Приехали! Папа пытается свести меня с одним из своих партнеров. И неважно, что я лесбиянкой, а наверху была моя девушка.
— Приятно встретиться с тобой, Ричард, — привкус горечи заполнил мой рот. Я посмотрела на отца, вызывая неловкую паузу в разговоре. Мы все стояли молча в кругу, глядя друг на друга, когда в дверь позвонили.
— Мы ждем еще кого-то, Маргарет? — спросил папа.
— Нет, я пойду и посмотрю, кто это.
— Я оставлю вас двоих, чтобы вы познакомились, — сказал папа и, не встречаясь с моим взглядом, вышел вслед за мамой.
Ричард сел в кресле за столом и улыбнулся.
— Как-то немного неловко. Я никогда раньше не был на свидании вслепую, хотя это нельзя считать свиданием. Твой отец был так взволнован твоим приездом, но я понятия не имею, что ты думаешь об этом.
Ричард болтал несколько минут, очевидно очень нервничая и не зная, куда себя деть. Я кипела от гнева и это, вероятно, отражалось на моем лице, потому что чем больше он смотрел на меня, тем больше заикался.
— Хайден, — сказала мама, войдя в кухню, — здесь есть кто-то, кто очень хотел бы тебя видеть.
— Какая я сегодня популярная! Ричард, пожалуйста, прости меня, — сказала я и потянула свои костыли. Он вежливо стоял рядом, как будто не знал — должен ли он помочь мне.
Когда я вышла в гостиную, то заметила невысокую коренастую женщину, которая стояла в прихожей и разговаривала с отцом. Я определила, что ей около семидесяти лет. Одета она была в спортивную куртку, надетую на синий свитер, заправленный в спортивные брюки цвета хаки, которые доходили ей почти до ребер. Ее волосы, подстриженные “под горшок”, были седыми, за исключением нескольких темных прядей. Когда я подошла, она посмотрела на меня из-за толстых очков.
— Хайден, — сказала она с облегчением, — ты была совсем ребенком, когда я видела тебя в последний раз.
— Это миссис Спайвик, — сказала мама, вводя меня в курс дела, — помнишь, я говорила, что она звонила на днях.
Слабые воспоминания крутились в моей голове, и я вспомнила выходные, которые много лет тому назад провела вместе с тетей Глорией.
— Миссис Спайвик, как замечательно снова увидеть вас, — я сделала все, чтобы костыли не помешали мне обнять ее.
— Извините, что пришла без приглашения, — сказала миссис Спайвик. — У меня нет семьи, поэтому я склонна забывать о значимости праздников.
Ее заявление на секунду повисло в воздухе. У нее нет семьи, ей не с кем отпраздновать этот праздник. Мама очнулась первая и заговорила, заставляя вытянуться папино лицо.
— Тогда вы просто обязаны поужинать с нами. У нас много еды, — мама подняла руку, предупреждая возможный протест. — Блейк пригласил своего друга, так что это уже не семейный ужин. Скажите, что вы присоединитесь к нам.
Хотела бы я сейчас обладать даром Адриан, чтобы услышать мысли своего отца. Мама пригласила подругу Глории к столу, да еще к тому же очевидного дайка, вплоть до мужских мокасин на ее ногах. Ах, как же ему неловко перед Ричардом!
— Все до сих пор называют меня Агги, — сказала миссис Спайвик, когда мама уводила ее на кухню за стаканом вина.
