С Иисусом на горе благословений - Джордж Найт

Пища и вода необходимы для жизни. Без них все другое не имеет большого значения. Например, какой смысл в новом автомобиле или новом доме, если владелец их умирает от голода или жажды? Однако пища и вода имеют удивительную способность усваиваться. Мы можем есть и пить досыта, но на следующий день опять будем нуждаться в пище. Мы питаемся, но не насыщаемся навсегда.

То же самое характеризует наши отношения с Богом. Мы можем исполняться Им, но всегда желать большего. Мы будем чувствовать это всю нескончаемую вечность. Мы всегда будем желать большей любви к Нему, большего общения с Ним, большего уподобления Ему. Одно из самых радостных переживаний во вселенной — способность не только насыщаться истиной, но и постоянно желать большего. Небеса уже начались для христиан в том смысле, что они нынче же испытывают радость исполнения Богом.

Хотя верно, что дети Божьи всегда жаждут Его благости, важно признать также значение их исполнения в настоящем. Когда мы читаем, что алчущие и жаждущие праведности «насытятся», мы имеем дело с Евангелием.

Обетование о насыщении относится как к настоящему, так и к будущему времени. Именно Бог насыщает тех, кто стремится к Нему. Такоро Евангелие благодати. Бог даром насыщает каждого, приходящего к Нему. «Приходящего ко Мне, — сказал Иисус, — не изгоню вон» (Ин. 6:37). Это обетование абсолютно. Все, алчущие и жаждущие праведности, насытятся.

Сегодня они насытятся Божьей оправдывающей праведностью, поскольку уже избавлены от наказания за грех. Всякий день они будут насыщаться Божьей освящающей праведностью, поскольку им дана победа над силою греха. И при Втором пришествии они наполнятся прославляющей праведностью, когда будут избавлены от присутствия греха.

Пятая заповедь блаженства представляет собою поворотный пункт. Первые четыре заповеди связаны с нашим отношением к Богу. Начиная с пятой и в последних трех речь идет о наших отношениях друг к другу. Следовательно, заповеди блаженства проще всего разделить так же, как были разделены Десять Заповедей на каменных скрижалях.

Такой подход основан на глубокой истине. Христианство направляет любовь и внимание не только к Богу. Согласно обоим Заветам, христианство учит любить как Бога, так и других людей. Нам не сказано любить либо Бога, либо людей, но — и Бога, и людей.

Фактически я не могу любить Бога, не любя других людей. Таким же образом, реально размышлял, мы придем к выводу, что невозможно искренно любить других людей, не любя Бога. Слишком часто то, что выдается за братскую или сестринскую любовь вне Божественной любви, является просто искусно замаскированной формой человеческого эгоизма. Я люблю тебя за то, что ты можешь сделать для меня, — вот лейтмотив этих отношений.

Наш Господь расположил заповеди блаженства именно в таком порядке, в каком совершается спасение. Каждая заповедь блаженства логически вытекает из предыдущей. Следовательно, понимая, что я нищ духом и у меня нет собственной праведности, я оплакиваю свою полную беспомощность. Я вопию об избавлении, и понимание моего истинного состояния делает меня по–настоящему кротким, а не высокомерным. Видя собственное отчаянное положение, я естественно жажду и алчу Божьей прощающей и укрепляющей праведности.

Тогда Всемилостивый Бог откликается, принимает мое покаяние, объявляет меня прощенным и насаждает во мне новое сердце. Я искуплен, спасен Его милостью, явленной мне. Таково обетование первых четырех заповедей блаженства.

Но каким будет мой отклик? Это отражено на «второй скрижали» заповедей блаженства. Я буду милостивым, чистым сердцем, миротворцем, терпеливым, даже если со мной поступают несправедливо. Короче говоря, посредством Божьей силы я все более и более буду уподобляться Иисусу.

Легче всего извратить сказанное. Это особенно верно в отношении пятой заповеди блаженства. Многие читают ее так, будто она говорит: «Если я буду милостивым и буду прощать других, Бог будет милостив ко мне и простит меня». Иначе говоря, если я милостив к другим, то только тогда и никак не раньше Бог будет милостив ко мне.

Несостоятельность такого подхода заключается в том, что он бросает вызов всему Писанию. Полностью упускается из виду, насколько потерянным и безнадежным человеком я являюсь. Совсем не учитывается глубина проблемы греха.

Библия представляет милостивого Бога, Который всегда берет на Себя инициативу, чтобы войти в положение потерянных и помочь им в их беде — прежде, чем они узнают, что потерялись.

Именно Бог ищет Адама и Еву, устыдившихся своей наготы после грехопадения. Именно Бог берет на Себя инициативу и находит потерянную овцу и потерянную монету (см. Лк. 15), и именно отец выходит поговорить с безнадежно потерянным старшим братом блудного сына (там же).

Бог так возлюбил мир, что взял на Себя инициативу и отдал Своего единственного Сына, Который пришел «взыскать и спасти» приговоренных к смерти. Елена Уайт красиво говорит об этом: «Бог Сам является Источником всей милости. Он "человеколюбивый и милосердый" (Исх. 34:6). Он не поступает с нами, как мы того заслуживаем. Он не спрашивает, достойны ли мы Его любви, но изливает на нас ее богатства, чтобы сделать нас достойными» (Правша счастливой жизни, с. ориг. 22).

Следовательно, я милостив не потому, что хочу быть спасенным. Нет! Как христианин я милостив, потому что уясе спасен. Я был избавлен из бездны греха и смерти всемилостивым Богом.

В итоге я полон сердечного желания быть милосердным в моей повседневной жизни. Я хочу и другим передать Божий дар.

Милость легко спутать с потворством злу. Но милостивый человек — это не тот, кто встречает грех с улыбкой безразличия.

Рассматриваемый нами текст удерживает строгое равновесие между состраданием Божьим и Его твердостью, которая отказывается мириться с противлением и греховностью. Нам открывается Бог любящий и справедливый, Бог, верный принципу, но желающий быть милостивым к тем, кто алчет и жаждет лучшей жизни.

«Кого Я люблю, — говорит Иисус, — тех обличаю и наказываю. Итак будь ревностен и покайся» (Откр. 3:19). Бог любит нас слишком сильно, чтобы позволять нам разрушать нашу жизнь и не только лишать счастья