Капиталисты поневоле - Ричард Лахман

к денежным повинностям в полном объеме лишь для богатых крестьян произошел в тех провинциях, где централизация феодальной системы породила скорее воюющие фракции, чем объединенное управление магната. Сложная ситуация в Пикардии, где в некоторых областях фракции пользовались неоспоримой властью, при том, что в других частях провинции передел власти продолжался, объясняет, почему в некоторых частях провинции трудовые повинности можно было усилить, а в других крестьяне, воспользовавшись конфликтом элит, добились для себя свободы.

Лангедок — исключение, которое подтверждает важность конфликта элит как главного определяющего фактора перехода от трудовых повинностей к денежным налогам во Франции. Конфликт в Лангедоке не был фракционным. В нем участвовал недавно появившийся магнат в союзе с духовенством с одной стороны и слабеющий блок светских землевладельцев с другой. Приоритет конфликта элит перед классовым подтверждает готовность графа Лангедока и духовенства расширить права крестьян даже ценой сокращения доходов с собственных маноров, лишь бы ослабить конкурирующих землевладельцев (Fliche, 1957, с.71-90).

Наконец, Иль-де-Франс представляет еще один тип конфликта элит. Здесь французский король и его сторонники смогли ослабить и подчинить и церковных, и светских феодалов. Попытки ослабить конкурирующие правовые системы и институции, занятые извлечением прибавочной стоимости из сельского хозяйства, привели к освобождению крестьян от трудовых повинностей, хотя королевские налоги повышались даже в том случае, когда денежные повинности в манорах не менялись и даже снижались (Fourquin, 1976, с.176-178).

Несмотря на общий уровень крестьянской солидарности и силы, которую Бреннер (Brenner, 1976; 1982) находит повсюду во Франции, различия между провинциями указывают на то, что именно тяжесть конфликта элит и результирующих вариаций в структуре элиты отвечают за различия способностей феодального правящего класса в каждой провинции. Приведенный выше сравнительный анализ заставляет предположить, что различия в структуре элиты влияли и на единство и способности крестьян. Возможности крестьян отвечать на притязания феодалов частично зависели от правовой защищенности, идущей от церковных судов, как свидетельствует контраст между стабильными трудовыми повинностями в провинциях, где духовенство было сильно, и растущими трудовыми повинностями в провинциях с доминированием магнатов, где власть духовенства была меньше.

Пределы изменений в аграрном секторе во Франции до 1450 г.

Три случая изменения в классовых отношениях французского аграрного сектора после «черной смерти» помогут определить параметры изменения во Франции в конце XIV и в XV вв. В Иль-де-Франс король сохранил возможность противодействовать власти светских землевладельцев, что привело к освобождению беднейших крестьян от трудовых повинностей. Тотальное освобождение всех нормандских крестьян от трудовых повинностей в эту эпоху нельзя объяснить ни демографическими факторами, ни даже опосредованными классовыми силами, как это пытается сделать Буа (Bois [1976], 1984). Буа ошибочно обобщает отдельный случай Нормандии — единственной провинции, в которой стабильная структура элиты была разрушена конфликтом в столетие, последовавшее за «черной смертью». Буа ошибается, считая, что достижения нормандских крестьян объясняются удачным демографическим положением области после чумы, не учитывая того, что крестьяне в других провинциях, чей скудный труд имел такую же ценность для местных землевладельцев, не сумели избежать существовавших трудовых повинностей. Эти крестьяне оставались под контролем объединенных феодальных элит, и только нормандцы смогли воспользоваться новыми конфликтами, чтобы обрести свободу.

Буа, Леруа Ладюри (1987) и его последователи приводят дополнительный аргумент, что Столетняя война уменьшила численность, добавив демографическое и экономическое преимущество выжившим крестьянам в наиболее пострадавших от войны областях. Однако Нормандия понесла сравнительно небольшой урон от войны (Canon, 1977, с.9).

Столетняя война оказала в Нормандии уникальное влияние на классовые отношения не потому, что английские солдаты убили какое-то особенно большое число крестьян, и не потому, что сильно разорила нормандские пашни, но вследствие того, что в Нормандии, как и в некоторых областях Гиени, их присутствие ощущалось наиболее явственно, и в этих областях они сильнее всего разрушили организационную сплоченность местных французских элит (Canon, 1977, с.14-15).

В то же время только в Бретани конфликты элиты после чумы разрешились созданием новой системы феодальной сплоченности, регулируемой магнатом, и лишь в Бретани землевладельцы смогли разрешить демографический кризис, наложив новые трудовые повинности на своих арендаторов.

Незначительность изменений в классовых отношениях аграрного сектора Англии и Франции за два столетия, последовавшие за «черной смертью», объясняется стабильностью структур элит в это время. Таким образом, если мы хотим понять, почему так много французских крестьян отрабатывали свои повинности в это время, необходимо спросить, почему так мало изменилось в структуре элит. Инертностью отношений элит можно объяснить то, что переход к денежным выплатам не привел к сельскому капитализму, как предполагали Леруа Ладюри и др.

Пределы структурных изменений элит в XIII и XIV вв. рассматриваются в третьей главе, в которой показано ограниченное воздействие городской политики и экономики на отношения национальной и провинциальной элиты и на классовые отношения в аграрном секторе, и в четвертой, где определено, как и почему элиты были реорганизованы в рамках «государств» в XVI и XVII вв. Для лучшего понимания проблемы в этой главе рассматриваются элитные и классовые отношения в Англии и сравниваются характерные черты элитных, классовых и демографических факторов в формировании социальных отношений в аграрном секторе феодальных Англии и Франции.

Классовая динамика в Англии, 1250-1450 гг.

Элитная и классовая структура средневековой Англии во многом благодаря нормандскому вторжению 1066 г. была более единообразной, поэтому ее легче анализировать, чем обстановку во Франции, где провинциальные различия углублялись теми же нормандскими правителями [32]. Английские монархи в предчумную эпоху, в отличие от французских, играли крайне важную роль в формировании классовых отношений аграрного сектора на местном уровне. В каждом английском графстве корона была способна вознаграждать своих вооруженных сторонников фригольдом—землей, которую сторонники могли обрабатывать или сдавать в аренду, не неся никаких трудовых повинностей лорду, на чьем маноре располагался фригольд. Таким образом, в каждом английском графстве было два слоя держателей земли: привилегированная группа фригольдеров, не обязанных отрабатывать повинности и плативших номинальные денежные налоги манориальному лорду, и намного больший слой вилланов, которые должны были отрабатывать повинности манориальному лорду (Postan, 1972, с.82; Kosminsky, 1956, с.68-151).

Поверхностно это разделение в английских манорах напоминает положение в Иль-де-Франсе и Гиени (табл. 2.1), где богатые крестьяне платили денежную ренту, а бедные отрабатывали ее. Английская система стратификации арендаторов отличалась от этих двух провинций по двум важным пунктам. Во-первых, статус английских