Не раз автор этой книги призывал его соединить трагическое и комическое вместе, но не получалось. Отдельные его произведения – сплошь юмористические. Стоит взяться за повесть «Полтора квадратных метра» (Дружба народов. 1982. № 4), как позабудешь о всех своих проблемах и будешь решать вопрос: на чью же сторону стать в острейшем коммунальном вопросе. А на самом деле речь здесь идёт об основах общественной системы родного отечества. В иронии Б. Можаева – протест против системы, цензуры.
В критике и литературоведении роман «Мужики и бабы» чаще всего пытаются противопоставить роману М. Шолохова «Поднятая целина», но эти романы исторически нельзя сопоставлять: Шолохов написал роман в 1932 году, а Б. Можаев через пятьдесят лет, Шолохов видел процесс коллективизации своими глазами, а Б. Можаев – изучал по документам и по старым воспоминаниям действующих лиц, а это огромная разница.
Можаев Б.А. Собр. соч.: В 4 т. М., 1989.
Владимир Алексеевич Солоухин
(17 июня 1924 – 4 апреля 1997)
Родился в селе Алепине Владимирской области в зажиточной крестьянской семье, дед Алексей Дмитриевич и отец Алексей Алексеевич, кроме занятий земледелием, были пчеловодами, у них в саду стояло двадцать шесть ульев.
Владимир Солоухин – поэт, прозаик, публицист, коллекционер, был ярким и неординарным русским человеком. Иногда на собраниях ему хотелось подразнить своих недоброжелателей. Об одном из эпизодов он рассказывает в автобиографической повести «Смех за левым плечом» (Франкфурт-на-Майне, 1988; М., 1989): «Дело в том, что мой дедушка Алексей Дмитриевич держал два завода.
…Ну и ахнула вся аудитория, ну и гул пошёл по рядам! А из общего гула оттуда и отсюда из разных углов и рядов прорезались не сочувствующие, нет, восторженно-визгливые реплики: «А я вам что говорил?!», «А я вам что говорила!», «Цацкались, нянчились. Николая Второго на палец надел – простили. Церкви стал защищать – простили. Икон у себя по всем стенам навешал – простили. В Париже с эмигрантами якшался – простили. В Загорске с патриархом и другими попами якшался – простили. Действительность нашу, счастливую, светлую действительность нашу в рассказах, повестях и очерках критиковал – простили. Стихотворение «Волки» написал, казалось бы, теперь-то можно было понять – всё простили. Думали – случайные ошибки, временные заблуждения, а вот оно и открылось!» (Солоухин В.А. Собр. соч.: В 10 т. М., 1995. Т. 1. С. 39). Когда-то мать, наставляя своего сына делать добро, говорила: «У тебя, где бы ты ни был и что бы ты ни делал, всегда за правым плечом стоит Ангел, а за левым плечом – сатана. (Она называла его – Лукавый.) Они видят всё, что ты делаешь, и даже знают о том, что ты думаешь» (Там же. С. 27—28). Делаешь добро, Ангел улыбается, а Лукавый морщится; делаешь недобрые дела, Ангел печалится, а Лукавый смеётся. И в повести «За левым плечом» автор последовательно раскрывает всю правду о своём рождении и происхождении. Дед был великим мастером-пчеловодом. У него был медный котёл, наливали туда воду, насыпали труху старых пчелиных сотов, используя сложную систему, в которой принимали участие отец и брат, получали «каравай чистого воска». Воск шёл на церковные свечи и пр. «Второе предприятие деда тоже было сезонным» – с помощью мастера и двух подмастерьев делали кирпич. Вот какими были два завода деда.
В. Солоухин был членом КПСС, но он чаще всего переступал порог дозволенного.
Юный Солоухин учился в сельской школе, окончил Механический техникум.
Во время войны был призван в армию, до 1945 года служил в войсках, охранявших Кремль, писал стихи, иногда прозу. «Я никого на свете не убил. / Так получилось. Даже мышь не тронул. / Ни из рогатки галку и ворону, / Ни петуха на щи не зарубил. / Так получилось. Не был на войне, / И не успел к охоте пристраститься» (Там же. С. 643), – писал позднее Солоухин.
С 1946 по 1951 год учился в Литературном институте имени А.М. Горького. В 1953 году вышел первый сборник стихотворений В. Солоухина «Дождь в степи», второй сборник «За синими морями» в 1956 году. К этому времени В. Солоухин – уже член КПСС и член Союза писателей СССР. Не раз бывал за границей.
В это время он задумался о том, что так давно не был в родных местах. Слушая друзей и знакомых об их поездках в разные места обширной родины, он решил, что и ему пора посмотреть, что произошло в Алепине, в родных местах, ведь прекраснее этого места ничего на свете нет. Обсудили поездку в ЦДЛ, все разом решили поехать, но потом В. Солоухин остался в одиночестве, доехал до неопределённого места, сошёл с рюкзаком на плечах, но не отошёл он от остановки и несколько сот метров, как его догнала Роза, жена, которая решительно заявила, что она разделит с ним тяготы путешествия. Вскоре вышла книга «Владимирские просёлки» (1958), в которой день за днём описано это путешествие. В первый же день Солоухины случайно встретили московского друга, так что приём и ночлежка были обеспечены, в трудных случаях, когда что-то хотелось посмотреть, а чиновники препятствовали, Солоухин доставал «бумажку», выданную во Владимирском обкоме, и все препятствия на их пути исчезали. В одном доме они пили очень вкусный чай, молодая хозяйка не смогла открыть им секреты приготовления этого чая, пришла старая хозяйка, но и она сказала лишь общие слова: «Даже в дорогу дала нам горсть, вытряхнув остатки из огромного осьминного мешка, а рассказать не захотела» (Там же. С. 39). Так день за днём идут наши путешественники по Владимирской земле, поражаясь её удивительной красоте, встречаются с разными людьми, с колхозниками, с председателями, узнают и горькую правду: «Колхозникам давали на трудодень по двадцать восемь копеек, и они разбегались в города… Там скотный двор до крыши наво зом оброс… Коровы давали по четыреста литров в год… Восемь рублей давало государство колхозу за центнер… Это фактически бесплатно…» (Там же. С. 40). С трудом колхоз поднимается, приезжают люди, стали платить по 3 рубля в день. А на четырнадцатый день Солоухины оказались в селе Варварино, в котором когда-то жил Иван Сергеевич Аксаков, сосланный Александром II за яркую речь против пересмотра Сан-Стефанского договора, по которому в Берлине требовали больших уступок, и русское правительство шло на эти уступки. Как председатель Славянского комитета в Москве, Иван Аксаков выступил, об этом тут же донесли императору, который приказал сослать Аксакова в Варварино. Третьяков тут же послал художника Репина написать портрет Аксакова для галереи. Аксаков был женат на второй дочери Тютчева – Анне Фёдоровне. Уже в Москве Солоухин, работая над книгой, решил уз нать, где может быть портрет Аксакова. Оказалось, что портрет – у профессора Зильберштейна. Солоухин побывал у Ильи Самойловича, посмотрел картину и убедился, что в селе Варварине они стояли на том самом месте, где и сидел художник Репин, работая над картиной. На сороковой день путешественники удивились, как девушка подходила то к одной сосне, то к другой и собирала живицу, но отказалась что-либо говорить о своём ремесле. И затем следует целое повествование о живице, которая заживляет раненую сосну. Вскоре они добрались до конца своего пути – до Вязников. И замечательная лирическая повесть заканчивается песней одолень-траве, которая помогает одолеть злых врагов.
За «Владимирскими просёлками» последовали столь же лирическая повесть «Капля росы» (1960), потом сборник стихотворений «Имеющий в руках цветы» (1962).
Только после этого Владимир Солоухин начал работу над автобиографическим романом «Мать-мачеха» (1964).
Но сборники стихотворений, лирические повести «Владимирские просёлки» и «Капля росы» поставили Владимира Солоухина в ряды профессиональных писателей, сделали его имя известным широкому кругу коллег, обратили внимание руководителей Союза писателей и партийных работников. А широкая известность к нему пришла после того, как в журнале «Молодая гвардия» (1966. № 9—10) были опубликованы его «Письма из Русского музея». Вроде бы ничего удивительного не было в этих письмах, ну что в том такого, что писатель, приехав в Ленинград, восхищается красотой и гармонией Невского проспекта и замечает, что вообще Ленинград «весь как продуманное стройное произведение искусства… Дело в том, что у Ленинграда есть, сохранилось до сих пор своё лицо, своя ярко выраженная индивидуальность… И есть награда: увидишь город, не похожий ни на один из городов, построенных на Земле» (Солоухин В.А. Собр. соч.: В 4 т. М., 1984. Т. 3. С. 11). Самое удивительное в этих первых страницах очерка было то, что москвич Солоухин восхищается Ленинградом, а не Москвой, перед которой свои головы склоняли и Пушкин, и Лермонтов, и Кнут Гамсун, запечатлевший своё восхищение в книге «В сказочной стране», и славянофилы, и Виктор Васнецов, и Василий Суриков, и Александр Островский… И Солоухин перечисляет количество памятников в Москве, которые исчезли за годы советской власти (более четырёхсот), в том числе и храм Христа Спасителя, который строился сорок лет на народные деньги как памятник русского непокорства в годы войны с Наполеоном. «А Ленинград стоит таким, каким сложился постепенно, исторически, – завершает эту часть своих «Писем» В. Солоухин. – И Невский проспект, и Фонтанка, и Мойка, Летний сад, и мосты, и Набережные челны, и Стрелка, и Адмиралтейство, и Дворцовая площадь, и Спас на Крови, и многое-многое другое… Все отдают предпочтение Ленинграду. Они отдают легко и беззаботно… я с болью в сердце. С кровавой болью. Но вынужден. Плачу, а отдаю» (Там же. С. 17).
