форме общепринятую догму века и вместе с тем разрушавшему расовую основу антисемитизма. В течение нескольких лет французские евреи, наблюдая антисемитскую вакханалию в соседних странах, могли еще утешаться мыслью, что от них отхлынет эта волна реакции, — но они ошиблись.
Во второй половине 80-х годов антисемитизмом воспользовались как политическим орудием шовинисты из «Лиги патриотов» Деруледа и антиреспубликанцы, мечтавшие о перевороте при помощи военного министра Буланже. В литературе передовым бойцом их был Эдуард Дрюмон, ловкий журналист, опубликовавший в 1886 г. обширную книгу «La France juive» («Еврейская Франция»). В этом памфлете, одном из наихудших произведений юдофобской литературы, прошлое и настоящее французских евреев изображены так, чтобы отравленный ненавистью читатель мог воскликнуть: «Forsan ex nobis exoriatur ultori» (Может быть, из нашей среды восстанет мститель!) Украшенное этою латинскою цитатою, введение к книге начинается дерзким сравнением: «Тэн писал (в своей истории французской революции) о якобинском завоевании: я хочу писать о еврейском завоевании». Извращенная Дрюмоном история рисует евреев как завоевателей Франции еще в средние века: против этих экономических покорителей страны боролись христианнейшие короли и католическое духовенство путем репрессий, инквизиции, клеймения еврея желтым кружком на одежде, наконец, путем массовых выселений. Разгромленный вместе с евреями в средние века католический орден тамплиеров оказывается чем-то вроде космополитической еврейско-масонской организации, которая поэтому была уничтожена королем Филиппом Красивым. После окончательного изгнания евреев в 1394 г. Франция вздохнула свободно, но в нее впоследствии стали проникать тайные и явные евреи, которые к концу XVIII века составили вместе с франкмасонами грозную силу. Эта сила сначала добилась изгнания из Франции иезуитов, «прозорливых людей, олицетворявших французский дух в его наилучших проявлениях», а потом устроила губительную революцию 1789 года. Для большего эффекта Дрюмон превращает в еврея мрачного героя террора Марата, который будто бы был потомком беглых испанских марранов, и восклицает: «Потомок иудействующих ответил на костры Испании гильотиною во Франции». Революция, давшая евреям гражданское равноправие, является источником всех бедствий, постигших затем страну. Эмансипированные евреи превратили католическую Францию в страну безбожия и масонства; они властвуют в ней силою капиталов Ротшильда; они толкнули ее в последнюю несчастную войну с Пруссией и под главенством Гамбетты (которого Дрюмон тоже уличает в еврейском происхождении) утвердили в стране республиканский строй с лозунгом: «Клерикализм — вот враг!» Против этого лозунга светской республики Дрюмон выставляет свой: «Еврей — вот враг!» Все содержание «Еврейской Франции» изобличает происхождение этой книги: она вышла из темных недр католической реакции и издана на средства иезуитского ордена. Помесь древнего епископа Агобарда с лживым газетным репортером конца XIX века — таков Дрюмон. В этом сочетании ядовитых элементов старой и новой Франции заключалась его сила. Памфлет Дрюмона имел колоссальный успех: он перепечатывался в ряде изданий и читался нарасхват: приятно было читать пикантный фельетон с примесью парижской сплетни под видом «очерка современной истории» (подзаголовок книги). Для многих «Еврейская Франция» стала евангелием юдофобии. Успех поощрил автора на новые литературные подвиги в том же роде.
Оставалось претворить слово в дело. Была организована «Национальная антисемитская лига Франции», куда вошли разорившиеся маркизы, обанкротившиеся купцы, буланжисты и реакционеры всех оттенков. Неудача государственного переворота, задуманного буланжистами (1889), на время обезоружила врагов республики: все бонапартисты, орлеанисты и клерикалы убедились, что трудно сокрушить новый строй при помощи заговоров. Пришлось более серьезно взяться за дело подкопа под устои республики. Все усилия были направлены к тому, чтобы пропитать народ духом воинствующего национализма и реванша, держать его под постоянным страхом германского нашествия и в этой атмосфере тревоги создать призраки «внутренних пруссаков» — евреев и масонов. Ненавидя немцев, патриоты подражали, однако, немецким антисемитам. В 1891 г. группа депутатов французской палаты внесла дикое предложение об изгнании евреев из Франции. Палата не снизошла даже до обсуждения этого средневекового проекта, но антисемиты не смутились неудачею попытки, которая имела для них только значение демонстрации, и продолжали свое дело. В 1892 г. была основана в Париже ежедневная газета «Libre Parole» («Свободное слово»), выходившая под редакцией Дрюмона при денежной поддержке иезуитов (во главе администрации газеты стояло лицо, заведовавшее фондом иезуитского ордена). То был яркий образец прессы, развращающей общественное мнение, орган клеветы на целые корпорации и на отдельных представителей общества. Газета «Libre Parole» пользовалась всяким общественным событием или просто скандальным происшествием для того, чтобы натравливать толпу на тайный союз евреев и масонов — фикцию, которою антисемиты пугали недалеких людей. Банкротство предприятия по сооружению Панамского канала, скомпрометировавшее многих политических и финансовых деятелей, в том числе и нескольких евреев, дало повод газете объявить всех евреев «панамистами», разорителями Франции. Дрюмон и его сотрудники непрерывно клеветали на еврейских офицеров в армии и намекали на способность их совершить государственную измену, что вызвало ряд дуэлей оскорбленных лиц с сотрудниками лживой газеты. Одна из этих дуэлей — между еврейским капитаном Майером и сотрудником Дрюмона маркизом Моресом — кончилась смертью благородного офицера. Военный министр Фрейсинэ в своей речи в палате депутатов резко осудил антисемитскую травлю как преступление против отечества, и палата присоединилась к его декларации (1892). Тогда антисемитские заговорщики, подобно изуверам церкви, создали процесс о государственной измене одного еврейского офицера для того, чтобы опозорить все французское еврейство. Так возникло в 1894 году знаменитое «дело Дрейфуса», которое вызвало страстную политическую борьбу во Франции и в течение ряда лет волновало весь цивилизованный мир.
§ 24 Дело Дрейфуса (1894-1899)
Это дело выросло, как ядовитый гриб, на почве милитаризма и реванша. Установившиеся тогда европейские коалиции — тройственный и двойственный союзы, находясь в состоянии «вооруженного мира», зорко следили друг за другом. Военные агенты при посольствах великих держав старались путем шпионства выведывать тайны генерального штаба противной стороны о состоянии ее вооружений и военных планах. Такую секретную разведку имело при себе и германское посольство в Париже. В свою очередь, и французский генеральный штаб имел бюро контрразведки для противодействия этому шпионажу. Однажды, в сентябре 1894 года, французское разведочное бюро доставило военному министру Мерсье анонимное препроводительное письмо, или «бордеро» (bordereau), выкраденное из бумаг германского посольства и содержавшее перечень посланных туда копий секретных документов французского генерального штаба. Было ясно, что среди офицеров генерального штаба завелся изменник, который передает военные секреты агентам враждебного государства. Стали искать изменника и остановились на молодом капитане-еврее, который с недавнего времени состоял на службе в генеральном штабе. Сын фабриканта в Эльзасе, Альфред Дрейфус (род. в 1859 г.) учился в парижской Политехнической школе, служил в армии, дошел до чина капитана артиллерии и стремился к высшему военному
