Lе Sadisme de Baudelaire. P., 1948. P. 73–100.
Baudelaire Ch. Œuvres complètes. T. 1. P. 367. На полях другой страницы (см. р. 369) набросаны разделы книги: «Парижские вещи. Сны. Символы и морали». По этому предварительному плану видно, что поэт предполагал отвести снам центральное место – между текстами, связанными с парижской реальностью, и текстами более аллегорическими. Впрочем, известно, что у Бодлера реальное, воображаемое и аллегорическое трудноразделимы.
Во втором перечне замыслов (р. 369) в скобках прибавлено: («Возможно, новелла»).
Baudelaire Ch. Œuvres complètes. T. 1. P. 369.
О платоновских мотивах в творчестве Бодлера см.: Eideldinger M. Le Platonisme de Baudelaire. Neuchâtel, 1951. Напомним, что оригинальность Бодлера заключается, среди прочего, в том, что его «идеал» в сновидениях никогда не бывает пресным. В «Парижском сне» великолепное видение именуется «ужасным пейзажем», а беззвучность рек и водопадов – «ужасным новшеством». В «Двойной комнате» у Богини-Идола «ужасные глазищи», исполненные «устрашающей злобы». Но и возвращение к реальности не означает полного исчезновения снов: «стук в дверь», который прогоняет чарующее видение, сам предстает мрачной разновидностью сновидческого опыта: «Но тут раздался ужасный, тяжелый стук в дверь, и, как бывает в страшных снах, я словно получил удар лопатой в живот». Судя по всему, желудочные боли были одной из постоянных составляющих бодлеровских кошмаров.
Baudelaire Ch. Œuvres complètes. T. 1. P. 372. Курсив Бодлера.
Baudelaire Ch. Œuvres complètes. T. 1. P. 654.
Письмо г-же Опик, 13 декабря 1862 г.
Письмо майору Ипполиту Лежону, 13 ноября 1865 г. (Ж. Крепе напоминает о стихотворении «Лета»: «Я хочу спать! лучше спать, чем жить»).
Baudelaire Ch. Hygiène // Baudelaire Ch. Œuvres complètes. T. 1. P. 672.
«Pascal avait son gouffre, avec lui se mouvant. / – Hélas! tout est abîme – action, désir, rêve, / Parole! et sur mon poil qui tout droit se relève / Mainte fois de la Peur je sens passer le vent. / En haut, en bas, partout, la profondeur, la grève, / Le silence, l’espace affreux et captivant… / Sur le fond de mes nuits Dieu de son doigt savant / Dessine un cauchemar multiforme et sans trêve. / J’ai peur du sommeil comme on a peur d’un grand trou, / Tout plein de vague horreur, menant on ne sait où; / Je ne vois qu’infini par toutes les fenêtres. / Et mon esprit, toujours du vertige hanté, / Jalouse du néant l’insensibilité. / – Ah! ne jamais sortir des Nombres et des Êtres!» («Цветы зла», стихотворения, включенные в издание 1868 года (Ibid. T. 1. P. 142). Cм. заметки и комментарии Клода Пишуа, а также Жака Крепе и Жоржа Блена в критическом издании «Цветов зла» (Baudelaire Ch. Les Fleurs du mal. Paris: Corti, 1942). Cм. также: Fondane B. Baudelaire et l’expérience du gouffre. Paris, 1947; Milner M. Baudelaire. Enfer ou ciel, qu’importe! Paris, 1967).
«Цветы зла», CXXV (Baudelaire Ch. Œuvres complètes. T. 1. Р. 128).
«Connais-tu, comme moi, la douleur savoureuse, / Et de toi fais-tu dire: “Oh! l’homme singulier!” / – J’allais mourir. C’était dans mon âme amoureuse, / Désir mêlé d’horreur, un mal particulier. / Angoisse et vil espoir, sans humeur factieuse, / Plus allait se vidant le fatal sablier, / Plus ma torture était âpre et délicieuse; / Tout mon corps s’arrachait au monde familier. / J’étais comme l’enfant avide du spectacle, / Haïssant le rideau comme on hait un obstacle… / Enfin la vérité froide se révéla: / J’étais mort sans surprise, et la terrible aurore / M’enveloppait. – Eh quoi! n’est-ce donc que cela? / La toile était levée et j’attendais encore». («Познал ли ты, как я, блаженное страданье / И сам в чудачестве сравнился ли со мной? /Я думал умереть. И ужас, и желанье, / Как редкостный недуг, росли в душе больной; / В тоскливом чаянье, без бунта, без дерзанья, / Чем тек быстрей песок в клепсидре роковой, / Тем злее было мне и тягостней терзанье, / И сердцем рвался я покинуть мир родной. / Я жаждал, как дитя, скорей увидеть пьесу, / И ненавидел я мешавшую завесу, / Но наконец возник студеной правды мрак. / И мирно умер я, объят зарей холодной. / И больше ничего? Да как же это так? / Поднялся занавес, а я все ждал бесплодно» (пер. С. Петрова). – Прим. перев.)
«La Curiosité nous tourmente et nous roule / Comme un ange cruel qui fouette des soleils» («Нас Лихорадка бьет, как тот Архангел злобный, / Невидимым бичом стегающий миры» (пер. М. Цветаевой). – Прим. перев.). Ср.: «Смерть не ведет ни в Рай, ни в Ад, ни в Небытие. Она лишь бесконечное повторение нашего нынешнего состояния, нескончаемое продолжение безнадежного ожидания» (Galand R. Baudelaire, poétique et poésie. Paris, 1969. P. 424). См. также: «Потусторонний мир мыслится под знаком Того же самого – Того же самого, бесконечно повторяющего нынешнее положение и вызывающего тревогу оттого, что состояние, считавшееся невыносимым уже на этом свете, продолжается на том» (Jackson J.E. La Mort Baudelaire. Neuchâtel, 1982. P. 109). Этот комментарий относится разом и к «Сну любознательного», и к «Скелету-землепашцу», к которому я еще вернусь.
Baudelaire Ch. Correspondance. Paris, 1973. T. 1 (Bibliothèque de la Pléiade). P. 339–341.
Аутоскопия – форма психического расстройства, характеризующаяся видением самого себя в пространстве. – Прим. перев.
Butor M. Histoire extraordinaire. Paris, 1961. P. 229–231.
Artémidore d'Éphèse. La Clef des songes / Trad. et notes d’A.-J. Festugière. Paris, 1975. Кн. I. 78; кн. II, 49. (Рус. пер. М.Л. Гаспарова: Вестник древней истории. 1989. № 1. http://annales.info/ant_lit/artemidor/1.htm. – Прим. перев.)
«De ce terrain que vous fouillez, / Manants résignés et funèbres, / De tout l’effort de vos vertèbres, / ou de vos muscles dépouillés, / Dites, quelle moisson étrange / Forçats arrachés
