А.Д. Сахаров в «Предвыборной платформе» (1989) выдвигал такое требование: «Немедленное прекращение финансирования Министерства водного хозяйства и его ликвидация или перевод на полный хозрасчет». И это не глас вопиющего в пустыне! Это говорит человек, бывший безусловным авторитетом в среде гуманитарной и научно-технической интеллигенции!31
Академик А.Л. Яншин, председатель Научного совета по проблемам биосферы АН СССР, писал: «Имена покровителей министерства [Минводхоза] мы узнаем лишь в будущем, но делало оно свое темное дело вполне сознательно и агрессивно».
Н.П. Шмелев, депутат Верховного Совета, ответственный работник ЦК КПСС, ныне академик, пишет в программной книге «На переломе: перестройка экономики в СССР» (1989): «Рукотворные моря, возникшие на месте прежних поселений, полей и пастбищ, поглотили миллионы гектаров плодороднейших земель».
Шмелеву рукоплескали, хотя, чтобы увидеть нелепость этого утверждения, достаточно было протянуть руку и взять справочник. При строительстве водохранилищ в СССР было затоплено 0,8 млн га пашни из имевшихся 227 млн га — 0,35% всей пашни. Водохранилища не «поглотили миллионы гектаров плодороднейших земель», а позволили оросить 7 млн га засушливых земель.
Нетрудно было узнать и такие сведения: на тот момент в США было 702 больших водохранилища (объемом более 100 млн куб. м), а в России — 104. Больших плотин (высотой более 15 м) было в 2000 году: в Китае — 24 119, США — 6 389, Канаде — 820, Турции — 427 и в России — 62. Отставание России в использовании водохозяйственного потенциала рек колоссально; но общество легко приняло ложь о том, что водное хозяйство приобрело у нас безумные масштабы.
В 1970-е годы в РСФСР были построены крупные оросительные системы. Если за 1961-1970 годы было введено 0,55 млн га орошаемых земель, то за пятилетку 1971-1975 годов — 2,4 млн га, за 1976-1980 годы — 1,74 млн га. Но и в течение 1980-х годов еще вводились в действие крупные площади орошаемых земель, несмотря на активную идеологическую кампанию против мелиорации, начатую в 1985 году. В 1981-1985 годы ввели 1,4 млн га, а в 1986-1990 годы — 0,97 млн га. За 1985-1990 годы ввод в действие орошаемых земель сократился в РСФСР в три раза, а затем упал почти до нуля. За пятилетку (1992-1996 годы) ввели 0,057 млн га, а за 2004-2008 годы — 0,005 млн га (рис. 24).
Рис. 24. Ввод в действие орошаемых земель в России, тыс. га
Эти данные говорят и о том, что прекратились также работы по ремонту и реконструкции имевшихся ирригационных сооружений, поскольку уже в 80-е годы ввод в действие орошаемых земель в значительной части был следствием реконструкции.
Итак, защитой России от засухи (и в большой степени от жары) была созданная в 1960-1970-е годы большая система ирригации и лесопосадок, которая позволяла подать в сельское хозяйство засушливых районов большое количество свежей воды для орошения и хозяйственных нужд. В 1984 году российские села получили для этих нужд 27 куб. км воды. С 1985 года расширение и модернизация этой системы были прекращены, а сама система стала разрушаться и выводиться из строя. В результате, снабжение сельского хозяйства водой стало снижаться и с 2004 года колеблется на уровне около 8 куб. км — в 3,4 раза меньше, чем в 1984 году (рис. 25).
Мы не затрагиваем здесь тему лесных пожаров, хотя она тесно связана с проблемой водоснабжения и орошения. Проблема лесных пожаров все же лежит в стороне от той мифологии, которой обосновывалась ликвидация систем орошения сельскохозяйственных угодий.
Рис. 25. Использование свежей воды на орошение и сельскохозяйственное водоснабжение в России, км3
После 1997 года Росстат перестал публиковать данные о площади орошаемых земель. Имеющиеся официальные данные приведены на рис. 23. Точка 2002 года проставлена на основании приказа Минсельхоза РФ от 29.04.2003 № 721 «Об итогах работы водохозяйственных организаций по мелиорации земель и сельскохозяйственному водоснабжению в 2002 году», в котором сказано: «В 2002 году осуществлены поливы сельскохозяйственных культур на площади 2,42 млн га». Номинально часть старых орошаемых площадей продолжает считаться орошаемыми, но в действительности половина их не поливается совсем, а для другой половины воды недостаточно.
В упомянутом приказе сказано: «Значительные площади орошаемых земель не поливались. В 2002 году субъектами Российской Федерации было запланировано проведение поливов только на 63% от предусмотренной к использованию площади орошаемых земель».
Другим показателем деградации ирригационного хозяйства России служит динамика парка поливных и дождевальных машин. Большая часть орошаемых земель не требует обильного (промывочного) полива, их орошают с помощью машин. Парк этих машин за годы реформы сократился почти в 15 раз и продолжает неуклонно сокращаться (рис. 26). Этот парк интенсивно формировался во второй половине 1970-х годов, а в 1980-е годы для его поддержания производились стабильные поставки около 8 тыс. машин ежегодно. В 2009 году на всю Российскую Федерацию было приобретено 55 дождевальных машин и установок (а списано 305). Российские поля оказались беззащитными перед засухой.
Рис. 26. Парк дождевальных и поливных машин и установок в сельскохозяйственных предприятиях России, тыс. штук
Орошение — энергоемкая технологическая операция. Глубину и темп деградации этой технологии в России можно характеризовать сокращением потребления электроэнергии на производственные цели в сельском хозяйстве России в четыре раза. Конечно, этот показатель говорит об общей технологической деградации сельского хозяйства, но разрушение культуры ирригации — важная сторона той революции регресса, которая обрушилась на Россию под флагом реформы.
Надо сказать, что, начиная с древних «гидравлических» цивилизаций, системы орошения становились важной частью всего жизнеустройства и сельской инфраструктуры. Во многих регионах современной России эти системы выполняли ряд важных функций, о которых не думали, пока все было в порядке. Когда происходит сбой, становится видно, что мы потеряли, бросив эти системы на произвол судьбы.
В конце 2002 года, после наводнений с человеческими жертвами на Северном Кавказе, радиостанции «Эхо Москвы» дал интервью зампредседателя Госстроя Л. Чернышов. Он так объяснил причины катастрофы: «Проблема в чем? Что длительное время гидротехнические сооружения, которые создавались "Минводхозом" еще в советские времена, во-первых, утратили свое значение в целевом плане, т. е. все каналы, которые орошали рисовые поля, поливали пустынные степи Ставрополья, они не эксплуатировались порядка 10-15 лет. Во-первых, прекратило существование ведомство "Минводхоз", который всегда держал на балансе и в плановом порядке осуществлял эксплуатацию, обновление и т. д. этих объектов. Когда пытались специалисты там открыть задвижки или шабера, все заржавело, невозможно было ничего с ними сделать. Т.е. можно было скомпенсировать удар, который пришелся тогда на ряд населенных пунктов, но это сделать по техническим причинам невозможно из-за того, что те объекты, которые сейчас есть и которые не эксплуатируются, — они ни у кого, по существу, бесхозными являются».
Красноречив тот факт, что в кампании против ирригации ни разу не вставал вопрос о том, как с ней обстоит дело в США. Одно это показывает, что вся эта кампания была лживой — ведь США нам ставили в пример. Площадь орошаемых земель в США в начале 80-х годов была примерно такой же, как и в СССР (20 млн га). Благодаря высокому уровню агротехники и интенсивному использованию удобрений эффективность орошения там велика. Так, в 1982 году с орошаемых земель, составлявших 6,1% всей площади, было получено 30% сельскохозяйственной продукции. Ирригация — один из важнейших факторов сельского хозяйства США.
Невозможно представить себе, чтобы какая-то группировка начала в США кампанию за ликвидацию национальной ирригационной системы и, тем более, чтобы эта кампания была поддержана интеллигенцией. Но это на наших глазах произошло в России, и пока мы с этим не разберемся, ни о каком преодолении кризиса не может быть и речи. Мы будем раз за разом клевать на такие приманки и безропотно повиноваться провокаторам с их дудочками, ведущим нас в болото.
Кампания против мелиорации и ирригации, против строительства водохранилищ, ГЭС и каналов — большая культурная программа, основанная на мифотворчестве. В ней приняли участие крупные силы, видные обществоведы и деятели культуры. Основной смысл, видимо, заключался в подрыве легитимности вообще всех больших научно-технических и социально-экономических программ советского типа. Идеологические кадры для дискредитации всей водохозяйственной политики СССР готовились заранее и смогли выступить сразу широким фронтом (здесь мы не вдаемся в геополитический аспект прекращения строительства больших ирригационных систем в СССР, в частности, подрыв важных оснований союза РСФСР со среднеазиатскими республиками).
