Разумеется, легче рассказать об этом, нежели сделать. С тех пор как три тысячи лет назад на фронтоне храма Аполлона в Дельфах были высечены слова «Познай себя», люди, усвоившие их, соглашались, что любому, кто рассчитывает на достойную жизнь, для начала следует разобраться в себе самом. Однако и поныне прогресс человечества в самопознании не слишком впечатляет. Слишком часто те, кто громче всех восхваляет бескорыстие, на самом деле движимы жадностью и амбициями.
В XX веке идея самопознания наиболее тесно ассоциировалась с психоанализом по Фрейду. Взошедший на почве глобального цинизма, присущего эпохе между двумя мировыми войнами, психоанализ вобрал в себя некоторые черты времени: предлагая человеку познать себя, он ни слова не говорит о том, что нам делать с этим знанием. Кроме того, предлагаемое психоанализом глубокое понимание себя на практике оказывается весьма ограниченным: оно открывает перед нами далеко не все ловушки, в которые попадает наше эго, а лишь те из них, что связаны с проблемой внутрисемейного треугольника и подавлением сексуальности. И хотя это открытие оказалось чрезвычайно важным, оно в итоге внушило людям ложное чувство безопасности, заставив их поверить, что, проработав детские травмы, они станут жить долго и счастливо. Увы, наше эго куда хитрее и сложнее подобных представлений.
Психоанализ строится на том, что клиент вспоминает и проговаривает свой предшествующий жизненный опыт профессиональному психоаналитику. Подобная процедура под присмотром специалиста бывает весьма полезна, при этом по форме она мало чем отличается от дельфийских наказов. Сложности начались, когда из-за популярности этого вида психотерапии люди поверили, что, вглядываясь в свое прошлое и подвергая его анализу, они смогут справиться со своими текущими проблемами. Однако этого не происходит, поскольку наш взгляд на собственное прошлое, подобно плохо подобранным очкам, искажает те самые проблемы, от которых мы хотим избавиться. Таким образом, чтобы получить пользу от самопознания, необходим опытный специалист либо очень долгая работа.
Более того, привычка к самокопанию, к которому подталкивает наше нарциссическое общество, на самом деле может ухудшить положение вещей. Исследования по методу ESM показывают: когда люди думают о себе, они, как правило, пребывают в дурном настроении. Когда человек занимается самоанализом, не имея при этом необходимых профессиональных знаний, первыми в его голову приходят депрессивные мысли. В то время как в состоянии потока мы забываем о себе, в состоянии апатии, беспокойства и скуки собственная личность, напротив, находится в центре нашего внимания. Таким образом, если вы не владеете искусством самоанализа, привычка «обдумывать проблемы», как правило, не облегчает, а, напротив, усугубляет их. Большинство людей размышляет о себе лишь в случаях, когда дела идут плохо, попадая, таким образом, в порочный круг: текущее беспокойство кидает тень на прошлое, а болезненные воспоминания, в свою очередь, окрашивают реальность еще более мрачными красками. Один из способов вырваться из этого круга — выработать в себе привычку осмысливать собственную жизнь, будучи в прекрасном настроении, когда есть чему радоваться. А еще лучше тратить психическую энергию на достижение целей и отношения, которые непосредственно способствуют гармонизации вашей личности. Когда мы ощущаем поток, взаимодействуя с окружающими по разнообразным вопросам, мы получаем конкретный и объективный отклик и чувствуем себя лучше, не прикладывая к этому особых усилий.
Чтобы испытать чувство потока, необходимы ясные цели — не потому, что их достижение исключительно важно само по себе, а для того, чтобы как следует сконцентрироваться и не рассеивать внимание. Так, скалолаз ставит цель добраться до вершины не потому, что ему жизненно необходимо само это достижение, просто цель позволяет ему пережить ощущение преодоления. Если бы не вершина, восхождение превратилось бы в бессмысленную прогулку, способную вызвать лишь беспокойство и апатию.
Существует множество свидетельств, что, действуя во имя поставленных целей, человек испытывает подъем, даже если не достигает ощущения потока. К примеру, общение с друзьями обычно поднимает настроение, особенно если наша встреча происходит в тот момент, который мы сами считаем подходящим. Но если мы знаем, что в это время нам нужно работать, мы проводим время с теми же людьми с гораздо меньшим удовольствием. Точно так же даже нелюбимая работа помогает нам почувствовать себя лучше, если мы считаем ее частью процесса достижения поставленных целей.
Эти данные говорят о том, что простой способ улучшить качество жизни — взять под контроль собственное поведение. Значительную часть наших действий (примерно две трети) мы совершаем из чувства долга либо потому, что в данный момент нам больше нечем заняться. Огромное число людей всю жизнь ощущают себя марионетками, двигаясь лишь по велению поддерживающих их нитей. Оказавшись в подобной ситуации, мы, разумеется, чувствуем, что наша психическая энергия растрачивается впустую. И вот вопрос: почему же мы не хотим делать больше? Ведь искреннее желание действовать само по себе помогает сфокусировать внимание, расставить приоритеты в сознании — и в результате ощутить внутреннюю гармонию.
В жизни существует много вещей, которыми мы не хотим, но все же вынуждены заниматься. Это может быть участие в совещаниях, уборка мусора, ведение счетов. Некоторые из этих дел абсолютно неизбежны: вы можете сколько угодно изобретать способы избавиться от них, и все же вам придется их выполнять. Выбор прост: действовать из-под палки, жалуясь на непомерные тяготы, или работать с удовольствием. Все равно делать придется, только во втором случае мы получим более позитивные ощущения. Можно ставить цели даже для самых нелюбимых дел, к примеру постричь газон как можно быстрее и эффективнее. Сам процесс постановки целей делает рутинную работу менее неприятной.
Подобное отношение к процессу выбора хорошо отражено в формуле amor fati — «любви к судьбе», центральном понятии ницшеанской философии. К примеру, рассуждая о том, что значит жить полной жизнью, Ницше пишет: «Моя формула величия человека сводится к amor fati — любви к судьбе: не хотеть ничего иного, ни впереди, ни позади, ни во веки веков… Не просто мириться с неизбежным, но полюбить его». И далее: «Я хочу бесконечно учиться видеть прекрасное в необходимом — лишь тогда я стану одним из тех, кто делает окружающее прекрасным».
Абрахам Маслоу в ходе своих научных изысканий пришел к тем же заключениям. На основе клинических исследований и интервью с людьми, которых сам Маслоу считал самореализованными личностями, включая художников и ученых, он заключил, что процесс роста приводит к достижению так называемых пиковых переживаний. Он описывает их как слаженное взаимодействие человека и внешней среды, гармонию между «внешними побудительными мотивами» и «внутренними», между «я хочу» и «я должен». Когда подобное происходит, «человек свободно, радостно, всем сердцем воспринимает реальность. Человек выбирает и с радостью принимает свою судьбу».
Психолог Карл Роджерс приходит к очень похожим выводам. Вот что он пишет о человеке, которого называет «полноценно функционирующим»: «Такой человек по собственному желанию и выбору следует наиболее экономичным курсом по отношению ко всем внешним и внутренним стимулам, поскольку именно такое поведение в итоге приносит наибольшее удовлетворение». В результате, продолжает он, «полноценно функционирующий человек… не только испытывает, но и использует в своих целях наиболее полную свободу, когда по собственной воле, свободно и добровольно, охотно выбирает то, что уже предопределено». Таким образом, так же как у Ницше и Маслоу, любовь к судьбе предполагает стремление принять на себя ответственность за свои действия — как добровольные, так и вызванные необходимостью. Именно это принятие ведет к личностному росту и дарит чувство безмятежной радости, изгоняющее бремя энтропии из повседневной жизни.
Качество нашей жизни улучшится, если мы научимся любить то, что должны делать, — в этом Ницше и остальные были совершенно правы. Однако, оглядываясь назад, мы замечаем ограниченность гуманистической психологии, выдающимися лидерами которой были Маслоу и Роджерс. В золотые дни середины XX столетия, когда всеобщее благосостояние росло и повсюду чудился мир и покой, предположение, что самореализация любой личности имеет лишь позитивные стороны, представлялось вполне логичным. В то время не было нужды делать пессимистические сравнения в части самоактуализации, задаваясь вопросом, может ли один набор целей быть лучше другого: важно было само наличие целей. В дымке оптимизма сглаживались границы, и мы разрешили себе поверить, что все зло идет от невозможности для человека реализовать свой потенциал.
