Джонсон и Робертсон попробовали перенести Дэвида, отчего тот очнулся, причем был в полной уверенности, что находится в Британской Колумбии. Альпинисты вбили крюк, привязали к нему страховку и начали спускать Дэвида вниз. В это время опять появился огонь святого Эльма. Роб и Стивен, у которых уже сформировалась вторичная эмоция, не раздумывая бросились на веревку, к которой был прикреплен Дэвид. Им повезло — единственный кронштейн, державший веревку, выдержал их вес. К счастью, у Джонсона оказался передатчик любительской радиосвязи и ему удалось связаться с кем-то, кто известил Джона Дилла, смотрителя парка Йосемити, о происшедшем. Если бы альпинисты удосужились узнать прогноз погоды на то утро, они знали бы о грозовом предупреждении. На этот раз Природа оказалась милостива к ним и все остались живы. В официальном отчете о происшествии написано: «У природы хорошее чувство юмора — четверо из альпинистов оказались по профессии специалистами по электрическому оборудованию».
Если вы вникнете в суть открытий, сделанных за последние сто лет в психологии, а за последние десятилетия в нейробиологии и когнитивистике, то поймете, что человек всегда остается Homo, но не всегда sapiens. Человек — существо эмоциональное, то есть, по сути, телесное. Жозеф Леду писал, что «люди совершают массу действий, сознательно не отдавая себе в этом отчета… одна из основных задач сознания — поддержание жизни человека в виде связного повествования и единого концепта». В общем, получается, что каждый из нас герой собственного фильма.
Поэтому нет ничего удивительного, что заложенные в нас и наработанные опытом механизмы выживания не только сильнейшим образом формируют наше поведение, но и достигают максимальной эффективности тогда, когда находятся вне сферы сознательного принятия решений, полностью отодвигая разум на второй план. Как только появляется эмоциональная реакция, возникает стремление к действию, которое невозможно подавить.
Впрочем, существует много приемов, помогающих «переписать сценарий» и адаптироваться к опасным ситуациям. Один из них — подготовка. Вряд ли Нил Армстронг смог бы посадить на поверхность Луны космический модуль Eagle, если бы много лет не тренировался не только в технических вопросах, которые он освоил до автоматизма, но и в практике самоконтроля. Высококлассные профессионалы (спортсмены, актеры, музыканты) тренируются и репетируют очень интенсивно, и если кто-то собирается следовать их примеру, то необходимо уделять подготовке столь же много внимания и вырабатывать в себе такие качества, как исключительная бдительность и осторожность. Когда люди неподготовленные отправляются в путешествие по диким местам, они сталкиваются точно с такими же трудностями, что и хорошо обученные специалисты. Природа никому не делает поблажек и не дает форы.
В дзен-буддизме есть представление, что невозможно в наполненную до краев чашку добавить чая — он начнет выливаться. То же самое можно сказать про ум. Принцип «я уже знаю все» и установка на закрытость системы приводят к тому, что вы лишаете себя ценной информации. Дзен-буддизм учит открытости. Инструкторы по выживанию называют эту открытость «смирением». Я много раз сталкивался с работой высококлассных профессионалов и на личном опыте знаю, что, например, такие специалисты, как горноспасатели, рискующие своей жизнью ради других, отличаются исключительным душевным равновесием, будучи одновременно людьми и смелыми, и смиренными. Такими же качествами обладают и космонавты.
Природа любит расставлять нам ловушки, и нам лучше знать об этом заранее, чтобы быть готовыми к любым ситуациям. Стоит помнить, что люди относятся к отряду приматов, которых лишь недавно усовершенствовали, снабдив такой — еще не вполне проверенной — деталью, как новая кора, или неокортекс. Само название этой области коры головного мозга указывает на ее новизну, хотя «нового» в неокортексе только размер и более высокий уровень сложности. Может быть, сбои нашего мозга — результат неторопливости природы, которая неспешно что-то в нем меняет в процессе эволюции. И то сказать: куда ей торопиться — у нее впереди целая вечность. Природа ставит опыты на огромном количестве особей каждого биологического вида, и мы всего лишь ее последний эксперимент. Поэтому наш мозг время от времени любит покуролесить, но… «ничего личного». Как полагал римский император и стоик Марк Аврелий, в нашей смерти тоже нет «ничего личного»[27].
Мы часто совершаем ошибки, которые то и дело объясняем невниманием, отсутствием опыта, глупостью. Большинство людей живут в условиях низкой степени риска, когда действие, бездействие и превратности мозга несут за собой минимальные последствия. Ошибки чаще всего остаются незамеченными. На американских дорогах в 2002 году погибло 42 850 человек. Тем не менее бóльшая часть смертей от несчастных случаев происходит не на автомагистралях, а внутри дома и рядом с домом — оказывается, именно там люди чаще всего совершают роковые ошибки. Теперь вы понимаете, почему, когда покидаете тепличные условия и выходите на просторы дикой природы, должны вооружаться новым планом и новым видением реальной действительности.
Несколько лет назад вместе с исполнителем кантри Лайлом Ловеттом я оказался в мексиканском городе Энсенаду, где стартовали гонки на мотоциклах-внедорожниках (Baja Off Road Tours), организованные Крисом Хайнсом. В компании двадцати парней мы проехали восемьсот непростых километров по пустыням и горам. Лайл уже шестой раз ездил вместе с Крисом — гонщиком-мотоциклистом, пятнадцать лет подряд проводившим ралли-рейд Baja-1000. Альбом Лайла «Дорога на Энсенаду» (The Road to Ensenada) вышел в 1996 году с такими словами благодарности: «Спасибо Крису Хайнсу, ранчо Mike’s Sky, отелю San Nicolas, моему папе и пиву», — что само по себе прекрасное описание нашего маршрута. В группу пробега входили: Билл Ловетт — «папа», которому был посвящен альбом, его ассистент Вэнс Ноулз, виолончелист Джон Хэйген. Ударник Джеймс Гилмер ехал на одной из машин технической поддержки, и мама Лайла Бернел вместе с ним. К Лайлу присоединились его друзья-мотоциклисты, среди которых был нью-йоркский повар Дэвид Боули и владелец магазина по продаже мотоциклов в Остине Билл Кассон.
Пробег начался на грунтовой дороге, состояние которой быстро ухудшилось из-за эрозии почвы от проливных дождей. Рытвины на дороге превращались в канавы, потом в целые овраги. Через час после старта у нас появился первый пострадавший: мотоцикл одного участника, владельца магазина с Восточного побережья, не вписался в поворот, потому что шел на слишком большой скорости, и вылетел в кювет (мы называем такое «снять пробу почвы»). Я увидел его, когда сам делал крутой вираж на повороте, — бедняга стоял посреди дороги с окровавленным лицом и сломанным большим пальцем. Больница находилась далеко от нашего места, и парень пересел в грузовик к Бернел. Свое он отъездил.
Первый день начался в курортном отеле San Nicolas и закончился в горах на ранчо Mike’s Sky — популярном в этом регионе месте отдыха мотоциклистов. На ранчо было мало электричества, отсутствовал телефон и имелся древний бассейн, который больше напоминал отравленный колодец. Постепенно участники пробега собрались вместе, все пили пиво и курили — в воздухе повисла настоящая дымовая завеса. Из кухни потянуло запахом маисовых лепешек. Садилось солнце. Вдруг мы поняли, что с нами нет отца Лайла.
Вместе с Лайлом и его матерью мы вышли на парковку и стали всматриваться в горы, словно те были в состоянии открыть нам тайну судьбы Билла. Солнце село, громады гор слились с небом безлунной ночи, а звука четырехтактного мотора Kawasaki мы так и не услышали. Становилось холодно. Многие из нас приняли оказавшийся ледяным душ в ванной комнате рядом с четырехместными номерами, в которых мы расселились. Потом мы надели свитера и куртки и вышли на улицу, засунув руки в карманы, чтобы было теплее. Каждый думал приблизительно об одном и том же: что там вдали делает одинокий Билл. Все были на месте, и только он не вернулся. Мы чувствовали стыд за то, что не смогли уследить за членом нашей группы. Если мы не заботимся друг о друге, то чем мы лучше койотов?
Через час после наступления темноты Крис снарядил поисковую группу из двоих человек на мотоциклах и одного на грузовике. Они нашли продрогшего Билла на полпути к ранчо. Билл медленно ехал на своем Kawasaki, освещая себе дорогу тусклым светом фары.
За ужином Лайл, Бернел и Билл сели вместе. Шестьдесят байкеров шумели, ели и пили. Сначала Билл поклялся, что никогда в жизни не сядет на мотоцикл, но потом заметил: «Нет, давайте не будем принимать никаких решений на ночь глядя. Так у нас в семье не принято». Во время еды Лайл постоянно клал руку на плечо отца и спрашивал его: «Пап, у тебя все в порядке?» Билл кивал и говорил, что все нормально. Он хорошо поел: курицы, бобов, плоских маисовых лепешек с острым соусом; потом они с Бернел встали и сказали, что решили лечь пораньше. Билл пожелал сыну спокойной ночи, наклонился и поцеловал в щеку. Мы с Лайлом не спешили выходить из-за стола. Лайл сворачивал лепешки и ел их с сахаром, который обильно белой струей сыпал из сахарницы-шейкера.
