с. 190.
2. ОПРОВЕРЖЕНИЕ ОДНОЙ ИНТЕРЕСНОЙ
ГИПОТЕЗЫ
Доказывать (или опровергать) какую-либо выдвинутую гипотезу –
это, прежде всего, расширять ее контекст. При тоталитаризме
такой контекст иногда бывает совершенно безумным.
Рассмотрим пример, основанный на реальных событиях.
Итак,
Цитата первая
<<В начале войны [4 ноября 1941 года] Нейгауза как немца по
национальности арестовали. Через несколько дней после его
ареста пришли с повесткой к Рихтеру [в московскую квартиру
Г.Г. Нейгауза]. Когда в дверь позвонили, он принимал ванну.
Мила, дочь Генриха Густавовича, передала ему эту бумагу прямо в
ванну. «Здесь написано: «Лихтеру явиться с вещами, – обратился
Светик к пришедшему, не вылезая из воды. – А я Рихтер и никуда
не пойду». Так посланец и ушел ни с чем [! – А.Л.]. А Святослав
переехал в нашу коммуналку[1], и больше его никто не трогал.
НАВЕРНОЕ, НА ЛУБЯНКЕ БЫЛО НЕ ДО НЕГО [выделено мной
– А.Л.]. Хотя мы всю войну не ложились спать до 4 часов утра –
именно в это время обычно происходили аресты. Сколько мы книг
за это время перечитали – и Мольера, и Шекспира, и Ибсена.>>
См. Прохорова В.И. «Светик». – АиФ, вып.12 от 21 марта 2001 г.
Выдвинутая гипотеза – это текст В.И. Прохоровой, набранный
заглавными буквами. На первый взгляд, все вполне убедительно.
Попробуем, однако, вглядеться в исторический контекст.
Цитата вторая
<<РАПОРТ НАЧАЛЬНИКА УНКВД г. МОСКВЫ И
МОСКОВСКОЙ ОБЛАСТИ М.И. ЖУРАВЛЕВА НАРКОМУ
ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СССР ГЕНЕРАЛЬНОМУ КОМИССАРУ
ГОСБЕЗОПАСНОСТИ Л.П. БЕРИЯ О ХОДЕ ВЫПОЛНЕНИЯ
ПРИКАЗА О ПЕРЕСЕЛЕНИИ НЕМЦЕВ
№ 1/732 19 сентября 1941 г.
В соответствии с приказом НКВД СССР № 001237 от 8 сентября
1941 г. в г. Москве и Московской области всего выявлено лиц
немецкой национальности 11567 (без политэмиграции), из них:
арестовано – 1142 человека
намечено к переселению – 10425 [человек]
<…> Всего на 19 сентября с.г. переселено 8449 человек, в том
числе из г. Москвы 3524 человека и районов Московской области
4925 человек.
<…> Переселяемые из г. Москвы направляются в Карагандинскую
область Казахской ССР, а из районов Московской области – в
Кзыл-Ординскую область.
<…> Оставлено на жительство в г. Москве (включая членов
семей) 1620 человек, из них:
а) лиц, главы семей которых не являются немцами по
национальности – 912 человек
б) в связи с преклонным возрастом – 364 [человека]
в) членов семей красноармейцев – 100 [человек]
г) по оперативным соображениям – 97 [человек]
д) как крупные специалисты – 147 [человек]
В связи с переселением в Управление и райотделы НКВД
поступило 701 заявление <…>
Среди лиц немецкой национальности в связи с переселением
зарегистрированы следующие происшествия [перечисляются
случаи самоубийств, а также попыток к самоубийству].
Скрылось от переселения 10 человек. Приняты меры к их
розыску. [Выделено мной. – А.Л.]
Начальник управления НКВД МО
старший майор государственной безопасности Журавлев
Архив ФСК РФ. Заверенная копия.>>
Цит. по «Москва военная. 1941–1945». – М.: Мосгорархив, 1995, с. 79–80.
Что касается Рихтера, то он, как это следует из рассказа
Прохоровой, скрылся, но при этом особенно не скрывался:
Цитата третья
«… всю войну он [Рихтер] прожил у нас [т.е. в квартире, где жила
Прохорова], причем не проявляя никакого страха [!]. Все равно
ходил через день или каждый день к тете Милице. Я [т.е.
Прохорова] ему говорю: «Тебя же могут арестовать». А он
говорил: «Нет, я иду спокойно, книжку даже читаю по дороге. Они
не будут думать, что я прячусь». Так и вышло».
См. «ХХ век в истории одной судьбы…» (интервью, взятое Т. Головиной
у В.И. Прохоровой). – Газета КИФА, 2010.
А вот исторический контекст, позволяющий должным образом
оценить необычайную храбрость Рихтера:
«… в те [сталинские] годы все работники коммунальных служб, от
дворника до могильщика, входили в наркомат [НКВД]».
См. Альбац Е. Мина замедленного действия. – М.: Русслит, 1992, с. 45.
Цитата четвертая
<<…казанскому историку А.В. Литвину удалось-таки
познакомиться в архиве НКВД с досье другого гостя Елабуги –
С.Я. Лемешева. Прославленный певец появился в городе спустя
несколько месяцев после гибели Цветаевой. Он провел здесь почти
два месяца – с конца мая по июль 1942 года. Документы,
обнародованные Литвиным, доказательно опровергали
представление о российской глубинке как о месте, где легко было
схорониться от настойчивых преследований Учреждения.
Выяснилось, что прямо вслед за Лемешевым и его женой из
Москвы в Казань, а из Казани в Елабугу на имя старшего
лейтенанта Козунова, начальника елабужского отделения НКВД,
последовал циркуляр. Он предписывал установить НЕУСЫПНЫЙ
КОНТРОЛЬ ЗА КАЖДЫМ ШАГОМ [выделено мной – А.Л.]
знаменитого тенора и его жены, ибо они «разрабатывались» (так
принято выражаться на языке НКВД) как предполагаемые
шпионы.
ОПИСАНИЕ СОДЕРЖИМОГО ДОСЬЕ ПРОИЗВОДИТ
СИЛЬНОЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ. ОНО ЗАПОЛНЕНО СВЕДЕНИЯМИ
О
В
ЕРБОВКЕ СОСЕДЕЙ ЛЕМЕШЕВА, ЗНАКОМЫХ ЕГО
ЗНАКОМЫХ, А ТАКЖЕ УСЕРДНЫМИ ДОНЕСЕНИЯМИ ТЕХ И
ДРУГИХ. ЛЕМЕШЕВУ ЗАБОТЛИВО ПОСТАВЛЯЮТ
ПАРТНЕРОВ ДЛЯ ПРЕФЕРАНСА, ЕГЕРЕЙ, НАПАРНИКОВ
ДЛЯ ЛЮБИМОЙ ОХОТЫ, – А ОН И НЕ ПОДОЗРЕВАЕТ, ЧТО
ВСЕ ОНИ СТАРАТЕЛЬНО ЗАПОМИНАЮТ КАЖДОЕ ЕГО
СЛОВО, ЧТОБЫ СООБЩИТЬ ЗАТЕМ КУДА НАДО.
КАКОЙ ЖЕ ПОСТУПОК ПОВЛЕК ЗА СОБОЙ СТОЛЬ
ЭНЕРГИЧНЫЕ ДЕЙСТВИЯ «ОРГАНОВ»? ОКАЗЫВАЕТСЯ,
ВСЕГО-НАВСЕГО – Н
ЕМЕЦКАЯ ФАМИЛИЯ ЖЕНЫ ПЕВЦА !
[выделено мной – А.Л.]>>
См. Кудрова И.В. Путь комет, т. III. – СПб.: Крига, 2007, с. 229–230.
Цитата пятая
<< В этом городе [Тбилиси, 1943] я [т.е. Святослав Рихтер] сделал
пренеприятное открытие: я находился под надзором, за мной
велась слежка. <…> Кое-кого из моих друзей даже вызывали в
НКВД, чтобы выпытать у них что-нибудь на мой счет.>>
См. Монсенжон Б. «Рихтер. Диалоги. Дневники. – М.: Классика-XXI,
2007, с. 57.
Похоже, что гипотеза, выдвинутая В.И. Прохоровой, не
выдерживает критики…
P.S. Кстати, предположение Прохоровой чем-то напоминает мне
слова самого Рихтера о Г.Г. Нейгаузе: «Его [Нейгауза] обвинили в
умышленном сокрытии своего немецкого происхождения и
посадили в тюрьму. Но в нем было столько обаяния, что ему
удалось смягчить даже эти инстанции. Через два месяца его
выпустили и эвакуировали в Свердловск…» (См. цитированную
книгу Б. Монсенжона, с.43.) [2].
Москва, 2008
[1] См. мою статью «Мышеловка».
[2] Эти слова Рихтера удачно откомментировал Г. Гордон в своей книге
«Эмиль Гилельс. За гранью мифа». – М.: Классика – XXI, 2007, с. 154.
3. ПЕРЕСЕЛЕНИЕ РИХТЕРА (добавление к «Мышеловке»)
В «Мышеловке» я уже обосновывал свое мнение о том, что
переезд Рихтера в квартиру В.И. Прохоровой был результатом
спецоперации, спланированной на Лубянке. Приведу еще
несколько исторических сведений, подкрепляющих мои
соображения. Действительно, к моменту этого переселения В
МОСКВЕ УЖЕ БЫЛО ВВЕДЕНО ОСАДНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ (20
ОКТЯБРЯ 1941 ГОДА) С КОМЕНДАНТСКИМ ЧАСОМ,
РАССТРЕЛОМ ПОДОЗРИТЕЛЬНЫХ ЛИЦ, УСИЛЕННЫМ
ПАСПОРТНЫМ РЕЖИМОМ, ТРИБУНАЛАМИ ВМЕСТО
СУДОВ (25 ОКТЯБРЯ 1941 ГОДА) И ПРОЧИМИ ПРЕЛЕСТЯМИ.
Обладателю немецкой фамилии [1] – если для него «органами» не
было сделано специального исключения – прожить в чужом доме
без прописки, как я полагаю, можно было только до первой
ночной проверки паспортов. Впрочем, как следует из
воспоминаний Прохоровой, милицейские патрули по какой-то
причине к ней не заходили. (Если бы это было не так, патруль,
обнаружив Рихтера в квартире Веры Ивановны, не оставил бы
Рихтеру никаких шансов...)
Понимала ли Вера Ивановна, предлагая Рихтеру переехать к ней в
«освободившуюся» комнату, что это смертельно опасно?
Для сравнения:
<<Ходили слухи, что таких как она [Марина Цветаева] будут
выселять из Москвы, а значит, ЛУЧШЕ УЕХАТЬ САМОЙ, НЕ
ДОЖИДАЯСЬ… [выделено мной – А.Л.] Уже начали высылать
