— Нет, таких мы не нашли, — сказал я.
Я мог бы отвести их в ряды с осветительными приборами, но тогда они увидели бы, что все рождественские гирлянды и фонари исчезли. Черт.
— Думаю, я видел генератор, — сказал Джейк.
— Нет, — ответил я. – У нас ничего нет.
— Ага, у воздуходувки и прочего хлама.
— О чем ты говоришь?
— Дамы, дамы, разберитесь с этим,— сказал Пейтон. — Мы будем проходить физическую подготовку через тридцать минут, и мне нужно, как можно больше света. Затем мы сделаем общую инвентаризацию этого места. Я хочу, чтобы в список было внесено все, вплоть до тампонов.
— Сэр, да, сэр! – прокричал Джейк.
— Сэр, да, сэр! – повторил я, с опозданием и неправдоподобно.
— Разойдись, шестерки, – сказал Пейтон с нежной ухмылкой.
Джейк повел меня в сторону отдела по благоустройству дома.
— Зачем ты сказал, что у нас есть генератор? — прошипел я, как только мы оказались вне пределов слышимости. — Они разочаруются!
— Я просто пытался остаться с тобой на секунду наедине, — ответил он. — Послушай, мы убьем их... Это единственный способ уберечь Астрид с малышами от опасности.
— Мы не можем убить пятерых парней, Джейк, — возразил я.
— Нам просто нужно заполучить полуавтомат черного парня.
— Я не хочу убивать пятерых ребят, Джейк! Ты не знаешь, каково это!
Джейк пристально посмотрел на меня.
— Они убили Брейдена. Моего лучшего друга. Они убили его! Ты думаешь, что мы просто забудем об этом? – огрызнулся Джейк.
— Джейк, ты не думаешь логически, — запротестовал я.
— Они убили его, и я заставлю их заплатить.
— От этого тебе не станет лучше, — сказал я.
— Нет, я знаю это. Ничто и никогда не заставит меня чувствовать себя лучше, — сказал он. Он пожал плечами. — Но мы должны уберечь Астрид от опасности. И поэтому, мы убьем этих курсантов.
— Нет, Джейк, — сказал я. — Нам просто нужно захватить Анну. Возможно, взяв ее в заложники, мы сможем заставить их уйти!
Джейк посмотрел на меня, жуя уголок своего рта.
— Согласен. Давай. Да, это классный план, — сказал он.
— Эй! — подбежал Зарембер. – Не заставляйте Пейтона ждать! Это первое, что вы должны уяснить!
В том месте, где стоял автобус, Пейтон заставил курсантов разбить небольшой тренажерный зал.
Они принесли штанги из спортивного отдела, и положили кучу резиновые матов – своеобразно складывая их друг на друга.
Джейк прихватил из Дома несколько фонарей на аккумуляторных батареях.
Нам следовало с самого начала просто рассказать им о нем. Это была бомба замедленного действия — когда Пейтон обнаружит, что спрятано в Доме, он слетит с катушек.
Джейк установить фонари, а я принес с собой несколько автомобильных аккумуляторов и прикрепляющиеся настольные лампы в коробках. Я сказал Пейтону, что должен найтись способ подключить их к автомобильным аккумуляторам.
— Вот это находчивость. Посмотрите на это! — скомандовал Пейтон курсантам.
— Благодарю вас, сэр! — заорал я.
Каждый раз произнося это, я ощущал себя лицемером и обманщиком.
В результате из-за моей руки, моей «покалеченной руки», как выразился Пейтон, я был освобожден от физической подготовки.
Я работал над подключением ламп, а Пейтон оценивал Джейка и других в изнурительной программе по подниманию веса и кардионагрузке.
— Да, правильно, Симонсен! – кричал он. – Давай под нее. Давай, Зарембер, толкай, толкай, толкай!
Честно говоря, казалось, что Джейку это нравится.
Я увидел Анну, медленно идущую в сторону отдела женской одежды.
Я положил лампу.
«Я последую за ней в ряды и схвачу ее».
От этой мысли меня затошнило.
Но это спасет Астрид?
Я сделаю это.
— Куда-то собрался? – требовательно спросил Пейтон.
— Ни-никуда, — запнулся я.
Пейтон в три шага оказался возле меня. Он схватил меня за грудки.
— Анна — «запретная зона», ты меня слышишь? Никто к ней не прикасается. Никто не думает о ней. Понятно? — Он стоял так близко, что брызгал слюной мне в лицо. Его зубы были желтые, и его дыхание свежее, пахнущее мятой.
— Да, — сказал я. — Да, сэр!
— Я скажу тебе вот что – раз у тебя столько времени на твои руки, почему бы тебе не приготовить обед?!
У меня что – на лбу написано «повар»?
Я отправился в продовольственный отдел, в прямо противоположную сторону той, куда пошла Анна.
Что я мог сделать этим идиотам? И что я мог приготовить на медной костровой чаше?
Суп, решил я. Суп из мясных собачьих консервов — с такими маленькими тефтельками. Пейтону что-то такое понравилось бы.
Еще у нас было много крекера.
Я даже не слышал, как она подошла.
Она коснулась моего плеча, и я обернулся, и Астрид оказалась в моих объятиях, крепко целуя меня и сильно прижимая к себе.
— Где вы спрятались? — прошептал я, когда наш поцелуй прервался. — Это не безопасно.
Астрид указала наверх.
— Я просто... я должна была дать тебе это.
Она положила три пластинки в мою руку. Снотворное. Быстрорастворимое. То, что вырубило Хлою на полтора дня.
— Мы дали одну Луне, и я подумала...
Конечно. Снотворное.
— Это гениально, — сказал я. — Теперь иди.
Она взяла меня за руку и повела к следующему ряду, и я увидел приоткрытый керамический блок в потолке.
Я увидел Каролину, Генри и Хлою, выглядывающих наружу. Они выглядели уставшими, напуганными и грязными.
Каролина помахала.
Астрид приблизила свое лицо к моему уху и прошептала:
— Послушай, я хочу, чтобы ты знал, что для меня ты – один единственный. На случай, если мы умрем. Хочу, чтобы ты знал.
И, легко, как кошка, взобралась обратно на полки, а потом в свое гнездо в потолке.
Я кинулся в соседний ряд.
Я должен был во что-то добавить таблетки. И быстро. Но не в суп. Нет, он будет горячим, и они не смогут съесть его весь.
Сок.
Он был там.
С большим количеством моркови и овощей. Да, да, да. Он был сладкий, очень сладкий, но в нем были овощи, так что если его вкус немного непонятный...
Я взял две большие бутылки и понес их в конец ряда.
Я надеялся, что если кто-то и придет искать меня, у меня будет время, чтобы спрятать таблетки.
Я отвинтил крышки у двух бутылок и начал выдавливать из пластинок снотворное. В каждой упаковке было восемь таблеток, и у меня их — три пачки. Ну, двух таблеток в одной пластине не хватало, но все равно таблеток было много.
Мое сердце забарабанило в моей груди, когда я выдавил таблетки в сок.
Двадцать две таблетки снотворного. По одиннадцать в каждой бутылке.
Двадцать две таблетки снотворного, чтобы вырубить пятерых курсантов и спасти наши жизни.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ. АЛЕКС.
Сложно описать, насколько огромная операция проводилась в аэропорту.
Вначале, мы оказались в зоне ожидания для вновь прибывших. Когда мы до нее добрались, там уже было около двухсот человек, и примерно каждые десять минут автобус привозил еще по 5–20 человек.
Они взяли кресла, стоявшие раньше у входа в аэропорт, и поставили их здесь. Сиденья не были прикручены, поэтому попусту болтались, и занимали большую часть зоны ожидания.
Повсюду были надписи: КАЖДЫЙ ДОЛЖЕН БЫТЬ В МАСКЕ ВСЕ ВРЕМЯ.
На столах валялись горы респираторов. Одни уже использованные, другие новые.
Не было армейских противогазов, вроде наших, но были другие - гражданский вариант. Я схватил по одному: себе, Сахалии и Батиста. Надел свой, и отчётливо ощутил какой-то фруктовый аромат. Запах был отвратителен, но я даже не мог вспомнить что это за фрукт.
— Фу, — простонала Сахалия. — Зачем они нам? Ущерб уже нанесен, ей-Богу.
Но мы натянули их. Каждый. Потому что, если не надеть, придет солдат с винтовкой, и сунет его тебе прямо в руки.
Думаю, они заставляли одевать их лишь для защиты четвертой. Первая и вторая группы и так знали, что обязаны оставаться в масках.
Я видел несколько 4х, с безумными глазами, в автобусе. Казалось, некоторые были достаточно сообразительны, но им все равно не хватило ума удержать маску. С маской, те же сумасшедшие, были спокойны. Истощены и измучены, но спокойны.
У меня не было никаких оснований для подобных предположений, но все-таки, какая-то часть моего мозга верила, что когда мы доберемся до МАД'а, я найду своих родителей. Буд-то они ждут меня у входа, или что-то вроде этого.
Но, я проверил всех людей в масках в зале ожидания. Все мы сидели, кроме Макса. Он уснул в своей коляске.
— Они не здесь, — произнес Батист, озвучивая мои мысли.
— Я знаю, — сказал я. — Но может быть внутри, может внутри...
Наша маленькая группа расположилась вместе, в разных креслах.
Группа солдат в защитных костюмах передвигалась, записывая наши имена, адреса, и номера социального страхования, которых мы не знали.
— Есть какой-нибудь список? — спросил я у мужчины, который брал у меня данные. — Из выживших? Людей, которые здесь находятся?
— Мы его составляем, малыш, — сказал он. Его лица я так и не увидел, но голос прозвучал устало.
