не очухалась, королева начала говорить.
Она говорила о том, что разделяет и понимает желание протестовать в сложных условиях
жизни, но при этом уверяла, что делает все для преодоления кризиса. Королева описала, как болит ее сердце, когда она видит стольких неустроенных, но социально активных
людей и поблагодарила за то, что они своей активностью донесли до нее проблемы в
государстве, которые не всегда доносил кабинет министров во главе с премьером.
Сказала, что имеет возможность, но не хочет отправлять их по домам силой, и поэтому для
всех протестующих будут оборудованы палатки для сна – чтобы не спали на голой земле, переносные души, горячее питание. А для тех, кто потерял работу, сейчас же будет
установлен стол от службы занятости со списком доступных вакансий – чтобы
безработные смогли снова работать и кормить семьи.
- Долой! – вдруг раздался крик из толпы, и несколько голосов поддержали его, но
крикнувших быстро «замолчали» слушающие.
А королева продолжала. Она льстила, подспудно угрожала, обращалась к родительским
чувствам, к чувствам долга и достоинства. Она сказала, что из-за тяжелого положения в
бюджете все на площади будет установлено на деньги, полученные от продажи их с
принцессами личных драгоценностей, за исключением исторических или религиозных
символов короны. И что каждый, абсолютно каждый человек на площади может оставить
ей жалобу или просьбу в специальном ящике для писем, с которыми она обязуется
разобраться. Все это касается всех протестующих во всех городах.
И пусть ее провожали не бурными овациями, а всего лишь одобрительными
аплодисментами, этот раунд она тоже выиграла. Естественно, выступление Ее Величества
транслировалось в прямом эфире, и на особо спорных моментах камера демонстрировала
очаровательную Каролинку, смущенно прячущуюся за мать.
«Королева испугалась и пошла на уступки и подкуп протестующих!» - завопила
смитсеновская пресса.
«Сколько же надо мужества хрупкой женщине, чтобы не побояться без охраны с детьми
выйти на площадь, полную ее недоброжелателей» - возражали им прокоролевские медиа.
И не то, чтобы там не было охраны – на самом деле вся площадь была под перекрестным
прицелом снайперов и охраной гвардейцев и боевых магов, переодетых в штатское. Но
ведь знать об этом никому не обязательно, правда?
Вопли воплями, а возможность поспать в нормальной постели, поесть горячей еды,
помыться и получить работу всегда работают надежнее, чем эфемерные лозунги о
справедливости и смещении власти. Если, конечно, вопящие не делают это за большие
деньги.
Через час после выступления того же дня королевская семья в полном составе дала
развернутое интервью с ответами на прямые вопросы телезрителей. Были там и
неприятные, и даже хамские. Однако все они были встречены улыбками и понимающим
киванием.
- А как вы объясните тот случай, когда принцесса Ангелина черной магией чуть не убила
нескольких десятков людей?
Королева печально улыбнулась в камеру.
- Конечно, уважаемый спрашивающий, никакой черной магии там не было. Всем известно, что аристократические семьи обладают различной врожденной родовой магией. Наша
сила, сила семьи Рудлог – от воплощенного в тело человека Божественного первопредка, Красного Воина. Ангелина – стойкая девушка, но то, что пришлось пережить ей и мне, как
ее матери, я никому не пожелаю!
- Вот у вас, - обратилась она к сидящим в студии людям, - у многих есть дети.
Слушатели закивали.
- Представьте, что ваших детей постоянно преследуют, освещают не только официальные
моменты, но и личные, интимные. Вот вы, уважаемая, - Ирина обратилась к сидящей на
первом ряду полной женщине с лицом, вызывающим доверие, - что бы вы сделали, если б
в примерочную вашей дочери прокрался бы фотограф и сфотографировал ее?
- Да я б прибила его голыми руками! - возмущенно пробасила женщина. В зале раздались
одобрительные выкрики, а королева кивнула:
- Я знала, что мать всегда поймет другую мать. За своего ребенка мы отдадим все. А что
же делать бедной девочке, когда она оказалась одна, без защиты, и мама далеко? Ангелина
– трепетный, очень впечатлительный ребенок, (камера выхватила, как Ангелина
покраснела и потупилась), естественно, подобное хамство ввергло ее в истерику.
Признаться, и я бы была выбита из колеи. А в истерике сработала и родовая магия, которая
к черной не имеет отношения.
- Но как мы можем быть уверены в этом? – спросила ведущая.
- Это на вас серебряные серьги? – спросила в ответ королева. – Не дадите на несколько
минут?
Ведущая сняла серьги, королева взяла их на руку, сжала в кулак, подержала так секунд
тридцать, разжала. Рука была без опалин и ожогов. Серьги она отдала Ангелине, та тоже
подержала в кулаке и передала дальше сестрам. Черные, по повериям, не терпели серебра, и если краткие прикосновения еще выносили, то долгие давали ожоги и боль.
- Ну, мне кажется, тут даже нечего спорить, - улыбнулась ведущая.
- А вдруг у вас не серебро! – крикнул кто-то из студии. – Давайте еще проверим для
надежности.
Королевская семья перетрогала все серебро, бывшее в студии, на чем тема о природе
королевской магии была закрыта.
«Королева пытается снискать дешевую популярность» - голосили просмитсеновские
газеты и каналы.
«Королевская семья становится ближе к народу» - возражали им оппоненты.
После интервью она встретилась с Алмазом Григорьевичем.
Профессор снова осмотрел ее, недовольно хмыкнул, но ничего не сказал:
- Посмотрел я на вашего оппонента, Величество, - произнес он, кривясь, - точно говорю
-он черный, очень аура похожа на ауру одержимого. В любом случае я на вас и девочек
установлю блоки, он подойти к вам не сможет. Но, к сожалению, на дистанционное
воздействие блок не распространяется. А вот то, что его нужно из мира нашего убирать –
это точно. Влияние нижних на наш мир – как вирус, люди буквально сходят с ума, и чем
дольше он здесь, тем больше людей им заражаются.
- А вы можете его убить? И как вообще это делается? –спросила королева, до последнего
надеявшаяся, что Смитсен просто жадный и беспринципный делец с способностями мага,
а не какое-то там вселившееся существо.
-Убить вряд ли, а вот отправить обратно сможет любой сильный маг. Надо разрушить
физическую оболочку, до такого состояния, что он уже управлять ей не сможет, - маг
сделал характерный жест, будто отпиливал голову. – Лучше всего лишить головы или в
нескольких местах перебить позвоночник. Я попросил уже коллег, знакомых с
демонологией, пожить у вас в замке. Среди них есть духовники. Вы ведь не против,
милочка?
- Нет, нет, что вы, - со смешком сказала королева. Уж очень ее забавлял
покровительственный тон профессора и его непочтительное к ней отношение.
Маг недовольно покрутил головой.
- Легкомысленная девочка, как и все Рудлоги. Все тянешь? Ждешь, пока накроет и
управлять собой не сможешь?
- Да я как-то…королева опустила глаза…стесняюсь…уж проще когда накроет. Тогда вроде
как и не я…
- Считай это лечебной процедурой, а чего тогда ее стесняться? – удивился маг.
- Хорошо, - королева вздохнула, - отправлю куда-нибудь семью и попробую сама.
- Вот и умница, - маг почти по-отечески потрепал ее по голове.
Дети с радостью, а Святослав с некоторой тревогой восприняли мысль на вторую
половину дня уехать телепортом на море, в их семейное имение – Лазоревое. Но королева
их уговорила, с тем условием, что завтра с утра они возвращаются, а после купания
вечером готовятся к завтрашним интервью и встречам. Сама она провела еще несколько
интервью, посетила съемки кулинарного шоу, встретилась с министрами и к половине
десятого вечера еле доползла до кровати. Сняла макияж, приняла душ и провалилась в
сон, забыв и про предупреждение мага, и про свое обещание.
Сны обычно ей снились, полные какой-то чепухи, но не страшные. Сейчас же, стоило ей
закрыть глаза, она сразу поняла, что попала в кошмар. Вокруг нее были зеркала, и в них
отражалась маленькая девочка. У девочки были ее глаза и волосы. Ирина моргнула –
девочка моргнула в ответ. Ирина помахала рукой – ей помахали в ответ.
- Ты кто? – спросила она детским голосом, и многократно усиленное эхо понесло ее
вопрос по лабиринту из зеркал.
- Я – это ты, - сказало одно из отражений, и на глазах начало расти…стареть…рассыпаться
в прах.
Ирина отвернулась, ей стало плохо. В зеркале напротив она увидела себя, обнимающую
окровавленную, переломанную Марину. Она в зеркале подняла глаза и внезапно с улыбкой
подмигнула ей – настоящей.
- Нет! – крикнула королева с болью.
