и в библиотеку вошел знакомый ему человек. Он был страшен – исхудавший, высокий, с
заросшим бородой лицом. Только глаза горели яростным огнем фанатика, огнем без тепла, огнем поломанной души.
- Я ждал тебя, - сказал генерал и поднял голову. – Я это заслужил. Давай.
Человек поднял пистолет, когда в библиотеку вбежала коротко стриженая девочка четырех
лет с криком «Деда, я не лягу, пока ты мне не почитаешь!». Увидев человека с пистолетом, она притихла, молча подошла к генералу, настороженно блестя черными глазами,
положила голову ему на колени. Человек с пистолетом перевел взгляд на книгу – это были
детские «Сказки про бурундучка и мешок бобов».
- Анюш, иди ложись, я сейчас договорю с дядей и приду, милая, - мягко проговорил
Бельведерский, подталкивая ребенка к двери.
- Точно придешь? – смешно шепелявя, спросила девочка.
- Точно, точно, котенок, иди. Нам нужно с дядей поговорить.
Девочка недоверчиво фыркнула, но убежала. Бельведерский перевел взгляд на гостя.
- Жизнь за жизнь, - объяснил он. – Я готов.
- Да пошел ты, сука старая, - процедил человек сквозь зубы. Глаза его потухли, он
отшвырнул пистолет и вышел в ночной осенний сад.
Генерал остался сидеть в кресле. Руки его дрожали.
Часть 3
Глава 13
Наше время, начало сентября
Часто бывает так, что, вспоминая уже свершившиеся события, их участники поражаются, насколько синхронно происходили в их жизни изменения, неумолимо подталкивающие их
к участию в этих событиях. Казалось бы, человек живет своей привычной жизнью, ест,
спит, встречается с друзьями, но неумолимая судьба уже включила его в свои планы, и с
каждым шагом он, не ведая этого, приближается к моменту, после которого его жизнь
никогда не станет такой, как прежде.
Первый осенний день в Иоаннесбурге и области выдался на редкость ненастным и
дождливым. И рано утром, когда все порядочные граждане еще видели сладкие сны,
нашим героям не спалось, правда, по разным причинам.
Рано встала наследница Рудложского престола, принцесса Ангелина. Сегодня был первый
учебный день, и она, привычно разжигая печь и готовя завтрак и обед для большой семьи, испытывала смутное волнение, будто это она была первоклассницей, идущей первый раз в
школу. Нет, она, конечно, подготовилась, выучила программу, сделала план уроков и даже
отрепетировала свой первый урок с младшей сестрой, но врожденная ответственность и, что греха таить, присущий ей перфекционизм, не дали ей нормально поспать. И теперь
она, нарезая овощи на суп, бормотала себе под нос темы уроков своего первого рабочего
дня. Со времени ее налета на кабинет директора школы прошла неделя, тревога,
вызванная начавшимися по всем СМИ восхвалениями и раскаяниями в адрес королевского
семейства, утихла, и она была готова вступить в новую жизнь.
Не спала в студенческом общежитии и ее младшая сестра Полина. Сегодня они с группой
выдвигались к проснувшемуся вулкану, и она перепроверяла рюкзак, болтала с
одногруппницами и пила крепкий чай. До выдвижения ей нужно было посетить еще одно
место, и она очень боялась опоздать.
Рано встала и Алина, поступившая в Магический университет. Ей было одновременно
немного страшно и любопытно, и она убивала время до утреннего сбора первокурсников, просматривая взятые накануне в университетской библиотеке учебники. Чтобы не
разбудить соседок по комнате, она вышла в холл и сидела за столом, периодически бросая
взгляд за окно, где постепенно светлело, уже начинали ездить редкие машины, а
непрекращающийся дождь рисовал на подзапотевшем стекле прозрачные узоры.
Не спалось в гостиничном номере Иоаннесбурга и Владыке драконов Нории
Валлерудиану, который накануне прибыл в город со своим братом Энтери и мастером
мечей Четери на поиски девушки с королевской кровью. До того, как он увидел город-
хотя брат и рассказывал ему, как все изменилось, да и энциклопедия, привезенная Энтери, тоже сыграла образовательную роль, он и не подозревал, насколько трудной будет задача
найти в этом огромном муравейнике одного человека. Машины, листолеты, светофоры,
рекламные огни, телевидение и рестораны поразили его, и он с друзьями как дикарь,
вертел головой и подпрыгивал от внезапно пролетающего мотоцикла или вспыхивающих
огней светофора. К вечеру они попривыкли, хотя и были оглушены разницей между
памятным им средневековым городком и нынешней ревущей столицей. И обилие
впечатлений сделало сон Владыки беспокойным. Вдобавок ко всему у него был очень
чуткий слух, и он ловил и смех и разговоры внизу, в баре гостиницы, и звуки открываемых
дверей номеров, и храп соседа с одной стороны, стук кровати и стоны любовников с
другой. Устав мучиться, он встал, облокотился на подоконник, и сквозь пелену дождя стал
наблюдать за жизнью просыпающегося города.
Лорд Люк Кембритч тоже не спал, и причин у него было целых три. Во-первых, сегодня
должны были прислать результаты сравнительного анализа крови Марины Богуславской и
ответить, является ли она членом королевской семьи. Во-вторых, накануне позвонил его
отец и сообщил, что вечером навестит его по крайне важному делу. А так как отца Люк не
переносил, это не добавляло ему спокойствия. А третья причина, которую он, отчаявшись
заснуть, снял для снятия стресса в соседнем баре, в данный момент содрогалась под ним в
оргазме и постанывала в такт его движениям. Гостиничная кровать, не выдержавшая его
темперамента, скрипела и угрожающе качалась, постукивая о стену. Да и дама оказалась
не крепче и заснула, изнеможенная, прежде чем он сумел вымотать себя достаточно,
чтобы уснуть самому. С досадой глядя на спящую жрицу любви, он подумал, что вернее
было бы напиться. Но уже было поздно – за окном светало. Оставив деньги на кровати, он
оделся, закурил и вышел из номера.
Не спала и Марина, но для нее это было нормально. Под утро привезли сразу трех
пострадавших в аварии и она, не успев даже принять столь нужную дозу кофе, повезла
самого тяжелого в готовую операционную, приготовившись ассистировать дежурному
хирургу.
Ворочался в своей постели и ректор Магического университета Александр Свидерский.
Его постаревшее тело выдавало классические для человека в годах реакции – а именно
мало спало, ныло, болели кости и громко стучала кровь в истончающихся сосудах. Он
очень надеялся, что поимка демонического засланца не доставит им хлопот и он снова
сможет вернуться в привычное ему крепкое, мужское тело, которое полно энергии и
желаний.
А вот на другом конце страны, в спальне фамильного имения Байдек, расположенного
посреди северного леса, недалеко от Лосиной заставы, крепко спала вторая принцесса
Василина. Здесь дождя не было. Солнце уже вставало над лесом и редкие лучики
осторожно пробивались сквозь закрытые ставни. В комнате царил полумрак.
Муж пришел чуть позже, когда птицы уже распевали свои песни, и слуги уже начинали
свою утреннюю работу. Сквозь сон она отрывками слышала, как он раздевается, аккуратно
складывает одежду в шкаф, как принимает душ. Мариан всегда был ужасным чистюлей.
Сон у нее, матери троих детей, был очень чутким, потому что малышка ночью стабильно
пару раз просыпалась и требовала молочка. Сейчас она благополучно спала в соседней
комнатке.
Мариан вышел из ванной, растирая тело полотенцем и разглядывая сладко спящую спиной
к нему жену. Это был крепкий, даже мощный мужчина, среднего роста, с внимательными
синими глазами, немного запавшими из-за ночного дежурства, короткой бородкой,
темными, аккуратно стрижеными волосами. Растительность покрывала не только его
лицо, но и плотное, широкое тело.
Он любовался Василиной, скользя глазами от полных красивых плеч по изгибу покрытой
простой сорочкой спины с небольшими складочками на боку, до, о Боги, наполовину
выглядывавших из-под сбившейся сорочки округлых и тяжелых ягодиц, и длинных
крупных ног, одна из которых была согнута в колене и лежала поверх одеяла. Мужчина
аккуратно повесил полотенце на спинку стула, подошел к кровати, наклонился, почти
невесомо целуя сладко пахнущий затылок с щекочущими его губы светлыми волосами.
Затем скользнул к ней за спину, прислонился и приказал себе спать.
И не смог. Она была такая теплая, податливая и мягкая, так волнующе пахла, а попка ее
так удобно вписалась в угол между его животом и бедрами, что он, как всегда, удивился
тому, как идеально они друг другу подходят, как будто боги специально сотворили их друг
для друга.
Прижался к ней, просунул руку под сорочку, чувствуя ладонью ее массивную,
увеличенную материнством грудь, погладил мгновенно среагировавший сосок и тихонько
