или безопасность всей Дивии? Если у низких есть один акраб, способный долететь до летающей тверди, то вдруг у них есть сотня таких акрабов?
— Ты полагаешь…
— Я уверен, что во славу Дивии можно нарушить приказ хоть самого Совета Правителей. Мы обязаны поймать низких и узнать, откуда у них этот акраб.
Софейя злобно на меня зыркнула. Видать, ей было очень важно расположение старших её рода. А вот Маджа посмотрела на меня с непонятной благодарностью. Потом встрепенулась и отдала приказ:
— Инар, ты пойдёшь со мной и Самираном. Остальные — охраняйте пленников.
Обычно все распоряжения Маджи подвергались оспариванию теми членами отряда, которые оставались недовольными. Но, кажется, очередное серьёзное дело научило молодёжь тому, что приказы не обсуждаются.
Вибол Сарит, недовольный тем, что в погоню взяли не его, а брата отошёл к пленникам и сердито ударил одного из них по голове:
— Чё уставился? В землю смотри, грязь!
Неронг был заметно доволен, что не надо никуда бежать. Он спокойно сел на пол перед пленниками.
Маккаве Хево снял шлем и погрузил пальцы в свою пышную причёску «афро», показывая, что тоже не прочь остаться и сторожить.
Софейя открыла было рот, чтобы протестовать, но поняла, что сестра не взяла её с собой из-за того, что она высказалась против погони. И бросила на меня ещё один недовольный взгляд. Будто я виноват в том, что она проявила осторожность в поддержке самой старшей!
О чём думала глухонемая Эхна — непонятно. Её лицо закрыто шлемом-маской с косыми прорезями для глаз. Но как только мы направились к краю площадки, она двинулась за нами.
— Самая старшая приказала тебе остаться, — сказал я, надеясь, что девушка смотрела на мои губы и поняла, что я сказал.
Эхна сняла с пояса каменную табличку и показала мне и Мадже заранее начертанный иероглиф:
НЕТ
Маджа с сомнением посмотрела на Эхну: мол, на фига нам эта инвалидка в опасной погоне?
Я снова подсказал самой старшей:
— Эхна Намеш — дочь учителя. Лучше пусть будет с нами, чтобы Урсаг Намеш смягчил наказание за ослушание. Ведь для этого ты и взяла её в отряд, не так ли?
— Ты слишком много болтаешь, Самиран, — недовольно ответила Маджа. Потом повернулась к Эхне и раздельно сказала: — Ладно, иди. Но если ещё раз ослушаешься моего приказа — выгоню из отряда. И мне нет дела, что скажет на этой твой папа. Понятно?
Эхна кивнула.
— А теперь все за мной, — крикнула Маджа.
Присев, оттолкнулась ногами и одним прыжком взлетела на несколько балок вверх. Эхна последовала за ней, расправив свои прекрасные крылья цвета белого мрамора.
Я не рискнул использовать крылья, поэтому снова стал подниматься на верёвках. Выбрасывал петли вверх и закреплял их на балках с помощью «Отталкивания Вещества». Как человек-паук, подтягивался на верёвках к дальним балкам. А «Проворство Молнии» применял, чтобы перепрыгнуть через небольшие расстояния.
Инар Сарит сильно обогнал меня. Я так и не понял, с помощью чего он так быстро перемещался на большие расстояния, причём по воздуху, а не твёрдой поверхности. Это не могло быть просто «Проворством Молнии» или «Порывом Ветра». Создавалось впечатление, что Инар сочетал сразу два озарения. Но какие и как — это, скорее всего, семейная тайна рода Сарит.
Я вообще понял, что Инар, вместо того, чтобы унижать меня словами, называя трусом и слабаком, решил доказать это делами. Он явно метил на то, чтобы превзойти меня в иерархии отряда.
Минут пять мы прыгали по балкам, а Эхна Намеш порхала вокруг нас, как огромная бабочка с чёрным телом и белыми крыльями.
Ещё бросок вязки. Я подтянулся к краю и увидел, что выше балок нет. Конец пути. Мы на крыше Ветролома Моваха.
22. Высокий акраб и низкие люди
✦ ✦ ✦
Здесь дул такой сильный и холодный ветер, что меня пробрало даже сквозь доспехи. А Эхна Намеш закувыркалась в воздухе, её крылья задрожали и рассыпались в белую исчезающую пыль. Девушка ловко перевернулась и приземлилась на ноги.
В слабом свете зари я увидел Ветролом Моваха во всей его величине. Мы словно стояли на плоской крыше чёрного небоскрёба. Так как каждый ветролом становился тоньше к вершине, то крыша оказалась не слишком широкой, но вытянутой в длину. Широкий конец указывал в центр Дивии, скрытый туманом, а тонкий — во внешний мир. Гладкие стены ветролома, изгибаясь, уходили вниз, в тёмно-синий утренний туман, накрывавший город. Далеко от нас торчала из тумана крыша другого ветролома. Его вершина уже алела треугольником света — утреннее солнце.
Кстати, стало хорошо видно, что ветролом — это не сплошная стена. Он состоял из множества гладких частей, между которыми имелись значительные зазоры в несколько метров, сквозь которые и проходил свет внутрь ветролома. Впечатление монолитности конструкции создавалось только на расстоянии.
Подозрительный акраб заметили сразу.
Он покачивался метрах в ста от дырки, из которой мы вылезли. Внешний вид этого экипажа резко отличался от тех, что летали в Дивии. Он непропорционально высокий, как башня. На нём нет флагов и длинных пафосных надписей металлическими иероглифами. И он был каменным. Камень использовался в дивианских акрабах, но только в самых дешёвых, да и то в ограниченном количестве. Обычно акрабы Дивии создавались из дерева, тканей и железа. Полностью каменный акраб — новинка для меня.
Между фундаментом этой башни и поверхностью ветролома просвет в пару метров. Башня медленно покачивалась под напором ветра. Только это и выдавало, что сие сооружение именно акраб, а не просто башня. На плоской крыше башни стояло пять-шесть человек, вооружённых длинными луками. Такое оружие я впервые увидел в Дивии.
В нижней части башни светился красный прямоугольник — вход внутрь. Свет давали не синеватые лампы, какие применялись в дивианских экипажах, а обычные факела, воткнутые в каменные стены.
У входа суетились люди, замотанные в тряпки, словно слуги, но лица их открыты. Черты лиц несвойственны дивианцам: глаза не узкие, но раскосые, но не так сильно, как у азиатов, носы плоские и широкие. Все коротко стрижены.
Эти люди спешно клали круглые деревянные крышки на огромные, ростом с человека, кувшины и обматывали их верёвками. Похожие кувшины я видел в бандитском кабаке, куда меня привёл Раккир на встречу с ворами граней.
Один закрытый и завязанный кувшин положили набок и закатили внутрь акраба по деревянным сходням.
В работе низким помогали четыре прирождённых жителя Дивии, те самые сборщики грибной муки. Их легко отличить не только по лицам и разрезу глаз, но и по одежде и поясам, увешанным коробочками и шкатулками.
Увидев нас, прирождённые жители молча бросили кувшин и побежали врассыпную. Из кувшина высыпалась белая пыль, которую моментально унёс ветер.
Низкие закричали на незнакомом языке, совершенно
