– О, и ведь я еще даже не упомянула твои волосы, – она провела ноготками по моей голове.
– Ладно, теперь я уверен, что ты насмехаешься.
– Ничего подобного. Знаешь ли ты, что у твоих волос точно такой же оттенок, как у тикового дерева, которым был выложен потолок в одном монастыре, где я однажды останавливалась в… думаю, сейчас это Камбоджа?
– Э-э, нет, не знал, пока ты не сказала, – я непроизвольно зевнул.
Она засмеялась.
– Я удовлетворила твое любопытство?
– Э-э, да.
– Тогда тебе следует поспать.
– Не уверен, что смогу.
– Хочешь, чтобы я ушла?
– Нет! – ответил я слишком громко.
Она рассмеялась, а затем начала напевать все ту же незнакомую колыбельную – голос Эдит был подобен ангельскому и ласкал мой слух.
Более уставший, чем предполагал, изнемогая от перенесенного за день психологического и эмоционального стресса, какого до сих пор никогда не испытывал, я погрузился в сон, держа в объятиях ее холодное тело.
Глава пятнадцатая
15. КАЛЛЕНЫ
Я проснулся, разбуженный неярким светом очередного пасмурного дня. Плохо соображая спросонок, я лежал, прикрывая глаза рукой. Что-то – наверное, какой-то забытый сон – пыталось прорваться в мое сознание. Застонав, я перекатился на бок в надежде уснуть снова. И тут в мою память хлынули воспоминания о вчерашнем дне.
– Ох… – я сел так быстро, что закружилась голова.
– Твои волосы еще и способны не подчиняться гравитации, – донесся до меня из угла веселый голос Эдит. – Это вроде твоей собственной суперсилы.
Я машинально потянулся к волосам, чтобы пригладить их.
Она сидела, положив ногу на ногу, в кресле-качалке, и на ее идеальных губах сияла идеальная улыбка.
– Ты осталась! – похоже, я все-таки еще не проснулся.
– Конечно. Ведь ты этого хотел, правильно?
Я кивнул.
Улыбка Эдит стала шире:
– Я тоже.
Я выбрался из постели, не уверенный в том, куда направляюсь, и зная только, что мне необходимо быть ближе к Эдит. Она ожидала меня, и на ее лице не было удивления, когда я опустился перед ней на колени. Я медленно потянулся к ней и положил ладонь ей на щеку. Она прижалась к моей руке, закрыв глаза.
– Чарли? – вспомнил я. Ведь мы разговаривали, не понижая голоса.
– Уехал час назад, с поразительным количеством снаряжения.
Его не будет весь день. Значит, мы остались вдвоем с Эдит в пустом доме и нам не надо никуда идти. Столько времени в нашем распоряжении! Я чувствовал себя как спятивший старый скряга, радующийся грудам золотых монет, только вместо монет копил секунды.
И только тут до меня дошло, что Эдит переоделась. Вместо топа на тонких бретельках на ней был персикового цвета свитер.
– Ты уходила? – спросил я.
Она открыла глаза и улыбнулась, одной рукой придерживая мою ладонь на своем лице:
– Вряд ли я могла выйти сегодня из вашего дома в той же одежде, в которой вошла, – что подумали бы соседи? Как бы то ни было, я отлучалась всего на несколько минут, причем в тот момент, когда ты крепко спал, поэтому уверена, что ничего не пропустила.
Я застонал:
– Что я сказал?
Ее глаза слегка округлились, на лице появилось беззащитное выражение:
– Сказал, что любишь меня, – прошептала она.
– Ты и так это знала.
– Услышать – это другое.
Я заглянул в самую глубину ее глаз:
– Я люблю тебя.
Она наклонилась и осторожно прижалась лбом к моему лбу:
– Ты теперь моя жизнь.
Мы долго сидели так, пока у меня наконец не забурчало в животе. Эдит со смехом выпрямилась.
– Ценность человечности сильно преувеличивают, – пожаловался я.
– Возможно, нам следует начать с завтрака?
Испуганно вытаращив глаза, я схватился свободной рукой за горло.
Эдит вздрогнула, но потом сердито прищурилась, глядя на меня.
Я засмеялся:
– Да ладно тебе, ты же знаешь, что это было забавно.
Она все еще хмурилась:
– Не согласна. Мне перефразировать? Смертному пора завтракать.
– Хорошо. Только вначале мне нужна еще одна человеческая минутка, если не возражаешь.
– Разумеется.
– Не уходи.
Она улыбнулась.
Я снова дважды почистил зубы, после чего торопливо принял душ. И принялся продираться расческой сквозь влажные волосы, чтобы заставить их лежать ровно. Они меня успешно проигнорировали. А потом я внезапно сообразил, что оказался в тупике – забыл взять с собой одежду.
С минуту я колебался, но сжигавшее меня нетерпение не позволило долго паниковать. Все равно этим горю не поможешь. Я плотно обернул вокруг талии полотенце и решительно вышел в коридор с пылающими румянцем щеками. Хуже того – теперь были видны и красные пятна у меня на груди. Я заглянул в комнату, едва высовываясь из-за косяка.
– Мм…
Эдит всё еще сидела в кресле-качалке. И засмеялась, увидев мое выражение лица:
– Значит, встретимся на кухне?
– Да, пожалуйста.
Она пронеслась мимо меня с порывом холодного воздуха и оказалась внизу меньше чем за секунду. Я едва сумел проследить за ее движением – это было похоже на сразу же исчезнувшую размытую светлую полосу.
– Спасибо, – крикнул я ей вслед и поспешил к комоду.
Я знал, что, наверное, должен отнестись со вниманием к выбору одежды, но слишком торопился попасть на первый этаж. Хотя все-таки додумался прихватить пуловер, чтобы Эдит не беспокоилась, что я замерзну.
Я провел пальцами по волосам, чтобы снова их пригладить, а потом побежал вниз.
Она стояла, прислонившись к кухонному столу, и выглядела так, словно была у себя дома.
– Что на завтрак? – поинтересовался я.
Это на мгновение ошеломило Эдит. Ее брови сошлись в одну линию:
– Не знаю точно… А что ты хочешь?
Я засмеялся:
– Всё в порядке. Я вполне способен о себе позаботиться. Тебе разрешается посмотреть, как я охочусь.
Я взял миску и коробку с хлопьями. Эдит снова села на тот же стул, что и накануне вечером, и наблюдала за тем, как я наливаю себе молока и беру ложку. Я поставил еду на стол, потом приостановился. Перед Эдит ничего не было, и я невольно почувствовал себя невежливым хозяином.
– Хм… можно… предложить тебе что-нибудь?
Она закатила глаза:
– Просто поешь, Бо.
Я сел за стол и, продолжая смотреть на нее, приступил к завтраку. Эдит внимательно следила за каждым моим движением. Это смущало. Желая отвлечь ее, я быстро проглотил то, что было во рту, чтобы заговорить:
– У тебя есть какие-то планы на сегодня?
– Возможно, – ответила она. – Это зависит от того, понравится ли тебе моя идея.
– Понравится, – пообещал я, отправляя в рот еще одну ложку хлопьев.
Эдит поджала губы.
– Ты готов познакомиться с моей семьей?
Я подавился.
Вскочив, она беспомощно протянула ко мне руку, возможно, опасаясь, что расплющит мои легкие, если попытается применить прием Геймлиха. Я покачал головой и жестом попросил Эдит сесть, а сам тем временем откашлялся от молока, попавшего в дыхательное горло.
– Всё в порядке, со мной всё в порядке, – сказал я, когда смог говорить.
– Не делай так больше, пожалуйста, Бо.
– Извини.
– Может быть, нам лучше обсудить мое предложение, когда ты доешь?
– Ладно, – так или иначе, мне нужно было время, чтобы прийти в себя.
Она явно не шутила. И я ведь уже познакомился с Арчи, тогда все прошло не так уж плохо. И с доктором Каллен тоже. Но с ней мы встречались до того, как я узнал, что она вампир, а это меняет дело. И, хотя я знаю насчет Арчи, но вот известно ли ему, что я в курсе, а от этого, похоже, многое зависит. К тому же Арчи, по словам Эдит, самый понимающий.
А есть и другие – явно не обладающие таким же великодушием.
– Наконец-то мне удалось, – пробормотала Эдит, когда я дожевал остатки хлопьев и отодвинул тарелку.
– Что именно?
– Напугать тебя.
Я немножко подумал об этом, потом поднял руку с растопыренными пальцами и помахал ею из стороны в сторону в интернациональном жесте, означающем: «ну да, до какой-то степени».
– Я никому не позволю причинить тебе вред, – заверила она меня.
Но ее обещание только заставило меня еще больше заволноваться, что кто-то… Роял… захочет сделать это, а она вмешается, чтобы защитить меня. Такая мысль сводила меня с ума, пусть Эдит и сказала, что способна постоять за себя и не собирается драться честно, всё равно.
– Никто даже не попытается, Бо, это была шутка.
– Не хочу доставлять тебе неприятности. Твоя семья хотя бы знает, что мне всё известно?
Она закатила глаза:
– Ох, они в курсе, еще как. Ведь у нас дома невозможно сохранить что-то в секрете, со всеми этими дешевыми трюками. Арчи уже увидел, что ты, возможно, к нам заглянешь.
Прежде чем я сумел взять свое лицо под контроль, оно наверняка выразило целую кучу сменяющихся эмоций. А что еще рассмотрел Арчи? Насчет вчерашнего дня… и вечера… Меня бросило в жар.
Эдит прищурилась, как делала обычно, когда пыталась прочитать мои мысли.
