— Я конечно не знаю, что именно нас ждет в этих пещерах, но уверен в том, что мы справимся со всем, что бы там ни охраняло эти сокровища. У меня есть змейка. Да и вообще, это всё сказки и ничего больше.
— Такие же как твоя фигурка?
Нахум молча продолжил идти вперед. Они держались подальше от населенных городов и деревень, что было немудрено в этих пустынных землях. И чем дальше они заходили, тем пустыннее становилась местность, поражая свое тишиной и безмолвием. В конце концов, на следующий день они достигли ущелья Дарга, спустившись в него, и продолжая свой путь, идя вдоль узкого каньона.
— Знаешь Нахум, я всё думаю об этом проклятье, которое может охранять пещеру и сокровища. Мне припомнился один из рассказов отца про гробницу Давида, когда царь Ирод попытался проникнуть в нее.
— Я мало, что знаю об истории и прочем. Меня этому никогда не учили. То, что я тебе рассказал про Ирода, трахонеицев и арабов — это всё со слов Люция.
— Отец говорил мне о том, что Ирод всегда был ж1стким человеком, но он при этом не жалел денег на свои внешние и внутренние дела, щедро одаривая как своих друзей, так и помогая различным нуждающимся странам. Тут можно вспомнить и о перестройке Великого Храма Господа, и прочем. Но ведь всё это требовало огромных затрат.
— Так он проник в гробницу царя Давида, желая покрыть свои неуёмные расходы разграблением святого места?
— Ирод не особо отличился религиозностью, а вот своей жестокостью… И да, по рассказам отца, Ирод действительно попытался проникнуть в гробницу Давида в сопровождении преданных ему друзей. С особой предосторожностью вскрыл ее, чтобы никто из иудеев не узнал об этом.
— А откуда твой отец мог об этом знать?
— Я лишь передаю тебе его рассказ, а было ли всё это на самом деле… Но ходило много людских перетолков и слухов об этом, уже после произошедшего в гробнице.
— Так, что там произошло-то?
— Проникнув в гробницы Давида, Ирод со своими людьми нашел там множество украшений и драгоценностей. Но желая основательно ознакомиться со всем содержимым склепов, он спустился еще глубже, к тому самому месту, где покоились тела Давида и Соломона. Двое его людей мгновенно погибли от пламени, которое вылетело на них, когда они лишь сделали попытку проникнуть внутрь склепа Соломона. И в полном ужасе, как потом говорили, царь Ирод выбежал из склепа. А позже распорядился воздвигнуть памятник из белого камня при входе в эту гробницу, в знак умилостивления.
— Думаешь, что в сокровищнице арабов, нас ждет нечто подобное?
— Лучше бы там ничего не было, и мы бы разошлись дальше, каждый своим путем.
— Но не с пустыми руками, Эфраим. Мы должны начать новую жизнь. И что бы там ни было, это изменит нас.
Продолжая двигаться вдоль ущелья, Нахум припоминал всё, что ему говорил Люций о той пещере, и входе в нее. Но пока что им не попадалось ничего подобного из описанного римлянином.
Им встречались несколько различных пещерных проемов, некоторые из которых в разной степени были завалены каменными обломками. Из одного даже доносился какой-то острый неприятный запах.
И вскоре они достигли изрезанного неровного подъема, ведущего вверх из ущелья. А там как раз находился небольшой, имеющий неровную квадратную форму, углубленный проем в пещеру, ведущий в таинственный подземный мир. Сам проем был виден только снизу. И не было бы ничего удивительного, если бы они его не заметили, идя сверху, по склону ущелья.
Поднявшись наверх, к проему, они вступили в эту черную арку, чувствуя легкое чувство предостережения. Хотя проход был достаточно широким, но они неспешно двигались последовательно друг за другом — впереди шел Нахум, а в конце, позади всех, Сара. Проникавшие снаружи переломленные лучи света немного освещали их продвижение, позволяя идти вперед без опаски. Но в дальнейшем стоило зажечь масляные плошки и факелы.
В этой безмолвной тишине они шли друг за другом, осматриваясь вокруг. Темная мрачная пещера, ничем не выделяющаяся среди прочих. Вот только откуда снизу, из ее глубин, доносились таинственные слабые звуки, которые впрочем могли сойти за эхо, гулко разносившееся по этим туннелям, изрешетившим ущелье и горные вершины. Следуя на эти тихие звуки, они вошли в еще одну небольшую арку, оставив солнечный свет позади.
Пещерный проход, по которому они шли, углубляясь всё дальше в эту пещеру, стал заметно ниже, резко пойдя под уклон. Туннель зазывно чернел, приглашая спуститься еще и еще ниже.
Звуки всё больше усиливались, напоминая поскрёбывание, а вскоре воздух наполнился теплыми воздушными порывами. Из таинственного зияющего отверстия где-то в глубине этого прохода, казалось тянуло теплом, и даже чудились струйки пара в каком-то слабом блеклом свете. И с каждым шагом, по направлению к этим туннелям, становилось всё жарче, словно бы внутри этих пещер сияло крошечное солнце.
Иногда спуск становился слишком крутым, уводящим еще глубже вниз. Несколько раз попадались небольшие боковые проходы, но они были зияющее пустыми, холодными, и отталкивающими, по сравнению с тем жаром, исходящим из дальнего туннеля, ведущего в самые глубины.
— Нам обязательно спускаться туда? — с легкой тревогой волновалась Сара, прижимаясь к своему брату, идущему впереди нее. Таинственный жар и тепло больше пугали ее, чем давали надежду. — Я не хочу спускаться вниз.
— Тебе не стоит ничего бояться, пока я рядом. Никто и ничто не причинит тебе вред. Верь мне, Сара.
— Я просто знаю, что мы уже близко. Я чувствую это… — Нахум как будто был зачарован светом, исходящим из глубин. — Не сомневайтесь. Идите за мной, и я приведу вас к новой жизни, друзья.
Туннель, по которому они спускались, вдруг резко расширился, сменившись просторной сферической пещерой овальной формы, с ровным каменным полом, и несколькими низкими ветвистыми проемами, по-видимому неестественного происхождения — перегородки между отдельными отверстиями были кем-то сознательно разрушены. Стены этой сферической пещеры были покрыты влагой, стекающей по неровным выщербленным краям, а с куполообразного потолка свисали сталактиты.
Воздух был наполнен горячими струйками пара, и всё больше ощущался этот пугающий, и в тоже время притягательно манящий, невыносимый жар, исходящий от одного из проемов. Проход в который был довольно ровно разломан и отшлифован, словно бы арочная дверь.
И именно из него исходил этот яркий обжигающий свет, сквозь который просвечивал некий бледный громоздкий силуэт. Существо, ослепительно озарявшее всё каким-то неестественным светом, от которого и распространялось это обжигающее тепло, неуклюже переваливаясь, свернуло из своего туннеля в соседний ветвистый проем, пропав из виду.
Оставался лишь блеклый след света, по-прежнему освещавший туннели пещеры, и конечно же этот нестерпимый жар. Нахум, не ощущая никакого страха, зачарованно двинулся вперед, за ускользающим силуэтом.
Но не успев толком вступить в тот туннель, за которым скрылся силуэт таинственного существа, Нахум едва пригнулся, как в стену чуть выше его головы, ударила обжигающая струя пламени.
И сразу же за ней из проема вынырнула бурлящая огненная масса, перекрыв собой весь проход, и направляясь к пригнувшемуся Нахуму. Слегка ошеломленный всем происходящим, он всё же сумел увернуться от надвигающегося пламени, воспользовавшись своей фигуркой.
Переваливаясь и бурля, эта огненная масса полностью заполонила собой весь туннель, вытеснив из него трех непрошенных гостей в сферическую пещеру.
Эфраим мгновенно оценив ситуацию, схватил Сару за левую руку, и потащил за собой к тем пещерным проходам, из которых они изначально пришли в эту пещеру.
Нахум, воспользовавшись змейкой буквально за мгновение до того, как пламя накрыло его, перенесся в самый центр пещеры, укрывшись за одним из полуразрушенных уступов, также пытаясь отступить к тем туннелям, вслед за Эфраимом.
Это невообразимое существо — бесформенная огненная масса пузырящейся протоплазмы — слабо иллюминировало, образуя тысячи огней, вспыхивавших огненно-желтым светом. Оно неслось прямо на них, скользя по ровному сверкающему каменному полу сферической пещеры. Из этой огненной массы вырывались многочисленные струи пламени, нанося слепые удары, от которых Нахум едва уклонялся, переносясь с места на место. Свисавшие с потолка сталактиты обрушивались вниз от обжигающих ударов пламени, покрывая пол россыпью осколков камней.
Отступившие в спасительный проем, Эфраим и Сара укрывались за каменными выступами, поджидая бегущего к ним Нахума. Будто бы в беспамятстве, ощущая лишь страх и стремление выжить, он уклонялся от падающих осколков, одновременно пытаясь держаться подальше от огненной массы и ее огненных струй.
Нахум словно бы отгородился от всего происходящего, не осознавая течения времени, каких-либо ориентиров, причинности своих действий и окружающего пространства. Бежать, бежать, прыгать, уворачиваться, переноситься, используя фигурку змейки, и снова бежать, с единственной целью — выжить.
