— Может себе позволить, — сказала Падме. Сейчас, в отсутствие Бока, прятаться нужды не было, и она сидела на диване между мной и Пятернёй, наблюдая за трансляцией. — Он взял такое количество призов. К тому же, по слухам, делал ставки на тотализаторе.
— На самого себя? — спросил я.
— Ну, что ты. На себя много не выиграл бы, кто же будет ставить против такой знаменитости? На второе и третье место.
— И на то, кто вообще дойдёт до финиша, — подхватил Базили. — Уж это он всегда хорошо знал!
Механики засмеялись. А дворецкий-салластанин, наконец, привёл Осоку, Бока и Кьюти в комнату, где ожидал хозяин. Здесь всё прямо-таки кричало о былой спортивной славе. Дальняя стена от пола до потолка была заставлена рядами кубков и призов, места на ней не хватило, и полки продолжались на одной из боковых стен. Остальную часть этой стены и простенки между витражными стрельчатыми окнами покрывали рамки движущихся голографических записей спортивных побед. На фоне своих кубков, в глубоком мягком кресле развалился сам даг в окружении прислуги. У барона служанки старались быть беззвучными и незаметными, здесь всё выставлялось напоказ. Одна твилека ухаживала за ногтями на правой руке хозяина, вторая угощала его какими-то кушаньями с большого блюда, третья находилась за креслом, готовая услужить. Блюдо, кстати, стояло не на столике, не на подставке, а на грибообразной голове маленького дройда-механика типа DUM, который придерживал его за края своими манипуляторами. Сбоку на широком кресле-диванчике в компании четвёртой девушки расположился ещё один даг, похоже, молодой, насколько я мог судить по более гладкой коже и активным движениям. Перед ними находился голографический экран компьютера, и они что-то неслышно обсуждали. Наконец, возле дальнего из окон три служанки негромко играли на музыкальных инструментах, создавая слабый звуковой фон. Одна из музыкантш принадлежала к виду забраков, о положении её в доме красноречиво свидетельствовал металлический ошейник и цепь, свисающая вниз, к поясу. Приглядевшись к твилекам, я обратил внимание, что все они обладают какими-то особенностями. Та, что делала маникюр, была летанкой, музыкантша слева от забраки имела персиковый человеческий цвет кожи. У той женщины, что возле блюда, на плечах лежали две пары лекк вместо положенной одной, у собеседницы молодого дага на руках было всего по четыре пальца, отчего ладони её казались особенно изящными. Девушка за креслом отличалась торчащими на висках шипами, скорее всего, один из её родителей был тиилином.
— Постарел, пройдоха, обрюзг, но ещё крепок, в его-то возрасте, — молвила Падме, она разглядывала хозяина дома.
— Ты была с ним знакома? — покосился на неё я.
— Пришлось столкнуться. Давно.
А Осока на голографической проекции шагнула вперёд и с лёгким поклоном сказала:
— Здравствуйте, достопочтенный господин Себульба.
Хозяин махнул нижней конечностью на летанку, та моментально убрала маникюрные принадлежности. У дагов очень интересная и необычная анатомия. В первом приближении они напоминают миниатюрных горилл: все четыре конечности хватательные, "руки" гораздо длиннее "ног". И значительно сильнее, поэтому даги предпочитают для передвижения использовать именно их, а нижними конечностями пользуются как руками. Впрочем, ничто не мешает им делать и наоборот, хотя при повышенной гравитации родной планеты Маластар стоять на "ногах" затруднительно. Зато в сидячем положении даги активно используют все четыре руки, я не раз это наблюдал.
— Здравствуйте. Я всегда рад пообщаться с прессой, — хриплым голосом произнёс даг. Дважды хлопнул верхними конечностями: — Эй, слуги! Сиденья гостям!
Последние слова он произнёс не на базик, и Падме быстро высветила вверху голографической проекции строчку перевода. Открылась небольшая боковая дверь, в комнату плавной походкой вплыла женщина-наутоланка, толкая небольшой репульсорный столик, за ней топали два дройда DUM, тащившие высокие стулья. Служанка установила столик напротив хозяйского кресла, отключила привод, опуская его на мраморный пол, низко поклонилась и вышла. Механические прислужники, поставив рядом стулья, поспешили следом.
— Вы владеете бочче? — спросил Себульба.
— Да, — кивнула моя подруга.
— Отлично, — даг перешёл на этот язык. — Он ничем не хуже базик, созданного… людьми.
— Хм, — поморщилась Нола. — Вообще-то, не только людьми. А вот бочче, как раз, чисто человеческое изобретение.
— Да, перед тем, как быть расистом, стоит, хотя бы, изучить матчасть, — хохотнул Иан. — Базили, не сходить ли нам в контору, попросить инерта долить? Всё равно тут большей частью, будет одна болтовня.
— И то дело, — отозвался тот. — Командир, как будет что интересное, позовёшь?
— Конечно, — сказал я.
Вести интервью Осока, в основном, позволяла Боку, всё равно, эта часть беседы не имела ровным счётом никакого значения. Вид спорта, которым занимался Себульба, можно сравнить с бегами, только поднятыми на иной технологический уровень. Лёгкая репульсорная "коляска" с "жокеем" запрягается не лошадьми, а воздушно-реактивными двигателями, питаемыми небольшим количеством энергоносителя из специального бачка на корпусе. Таким образом, летающая повозка может развивать скорости вплоть до околозвуковых, совершать головокружительные манёвры и пологие прыжки. Трассы для гонок имеют сложнейший профиль, как правило, они организуются в естественных каньонах, так и интереснее, и безопаснее: аварии, и не по одной, случаются на каждом заезде, о правиле "обгонять чисто" здесь слыхом не слыхивали. В общем, спорт очень азартный, жестокий и в условиях галактической цивилизации абсолютно бессмысленный с практической точки зрения. Я бы ещё понял космические регаты, на скорость или, скажем, на экономичность перелёта, а это… Забава, нередко с жертвами среди участников. Впрочем, Бок обсуждал тему с неподдельным воодушевлением, спрашивал о гоночных карах, их технических характеристиках и особенностях конструкции. Себульба же вёл себя так, как и положено суперзвезде, был вальяжен и добродушно-снисходителен. Когда твилек обратился к нему "господин многократный чемпион", он поправил:
— Не нужно длинных титулов, мальчик. Обращайся просто. Великий.
— Да, великий, — кивнул Бок.
Сам Себульба обращался к мнимым репортёрам исключительно "мальчик" и "девочка", хотя они в начале беседы и представились ему – вымышленными именами, разумеется. Молодой даг, как я и предполагал, оказался сыном Себульбы, младшим, по имени Кандуга. Бок тут же поинтересовался, не гонками ли он занимается.
— Нет, гонщиком стал только мой старший сын, Гекула, а Кандуга занимается межзвёздной торговлей, — ответил чемпион.
Осока всё это время сидела, закинув ногу на ногу, держа на колене деку и делая для вида пометки. Короткий звонок на пульте – она незаметно для хозяев перебросила нам сообщение. "Почему так нервничает этот парень?"
— Нервничает? — хмыкнул я. — Странно, они, вроде бы, ни о чём таком пока не спрашивали. Не связано ли это с Рийо?
— Может быть, — сказала Падме. — Осока разберётся.
Себульба, тем временем, пустился в пространные рассуждения о том, что гонки на карах – удел избранных рас, а хуманам искусство пилота недоступно по причине недостаточно быстрой реакции.
— Я полагал, что для пилота кара важны ещё два фактора, — заметил Бок, — а именно малый вес в сочетании с высоким интеллектом, позволяющим правильно оценить обстановку на трассе.
— Без молниеносной реакции, присущей, в частности, дагам, то и другое не спасёт, — фыркнул Себульба.
— Однако, я слышала, что гонку, всё же, выигрывали хуманы? — сладким голосом спросила Осока. — Например, на Татуине, в шестьдесят восьмом, Канун Бунты?
Себульба скривился:
— Детёныш. Раб этой летучей крысы, старьёвщика Уотто! Помню его. Единственный раз дошёл до финиша! Он выиграл лишь потому, что остальные кары не выдержали заезда. Случайность, не более того. Мой кар в той гонке зацепился за обломок другого, потерпевшего крушение…
— Складно брешет, — раздражённо буркнула Падме. — Как будто не он сам цеплял Анакина своей кабиной! Чудо, что прочнее оказался наш кар!
— Ложь, достойная книги мемуаров, — пожал плечами я.
— Скажите, Великий… — продолжала беседу Осока. — Известно, что практически все заезды сопряжены с одной или несколькими авариями. Не бывало так, что аварии подстраивались намеренно?
— Это не доказано! — воскликнул Себульба прежде, чем успел подумать. Торопливо поправился: — Э-э, я хочу сказать, что саботажников ловят очень редко. Вы же знаете, старт общий, перед сигналом царит такая суета…
— На воре шапка горит, — подытожил я.
— В каком смысле? — не поняла Нола. — А, всё, врубилась. У него тоже явно рыльце в пушку.
