Все вопросы про лошадку утыкаются в немоту, словно в глухую стену. То ли население кем-то запугано, то ли они не желают делиться информацией именно со мной.
— Мария, я действительно хочу, чтобы корабль однажды отправился в рейс. Но у меня чувство, что, кроме меня, этого никто не хочет. Люди из классных специалистов — я смотрела старые характеристики! — превращаются в обывателей, которые просто доживают на борту стаж. Я не права?
— Правы, конечно. Это неудобный разговор, хозяйка.
— Меня зовут Ильза. Такое вот странное имя. Так в чем дело?
— Дело в малом… но…
Вот опять. Они упорно не хотят говорить о том, что случилось здесь, на этом корабле, шесть лет назад. А может, немного больше, чем шесть лет. Архивы тщательно вычищены. Два дня занималась в них археологическими раскопками. Точных ответов не нашла, но косвенных обстоятельств накопилась большая гора.
— Шесть лет назад вы попали в переплет, — решила подсказать я. — Что это было? Нападение?
Почти наверняка — нет. Во всяком случае, не напрямую.
— Экономическая атака. Сначала.
— А точнее?
— Груз. Подставной. Краденый. Я не знаю подробностей, тогда только-только вступила в должность. Потом эти таможенники. Ненастоящие.
— То бишь произошел захват по всем правилам. Понятно.
— Что же вам понятно? Ничего понятного нет. Я помню…
Да что такое. Каждое слово приходится тащить клещами.
Она вздохнула:
— Наших летунов они убили. Думаю, не намеренно. Просто не понимали специфики и попытались заставить работать на себя. А Марко… он был партнером Яра. Я сама не знаю, но наши говорят, это он рассказал бандитам, что заставить летунов работать может только хозяин, Яр. Они и стали воздействовать на него. По-своему.
Опустила глаза. Яр…
Я вспомнила, что так дежурный в самый первый день назвал симбионта. Вот значит как. А я ему — «лошадка»…
— Летуны умерли. Яр был в связке и смог удержать корабль от гибели. А у этих… у них нашелся свой оператор. У Яра не было шансов как-то повлиять на ситуацию. Вот и вся история, собственно. Хозяином сделали Марко.
— А вы почему не ушли? От Марко? Потом?
Она впервые посмотрела мне в глаза:
— А вы как считаете? Вы думаете, нас кто-нибудь когда-нибудь спрашивал, хотим ли мы участвовать в сомнительных операциях Колли и тех, кто был до него? Нет, разумеется. Все, что мы можем — сделать так, чтобы извоз не погиб. Потому что в последние годы мы все ходим по краю. Тут до сих пор еще есть те люди. Многие убрались, конечно, пару лет назад, когда бизнес перешел к Дэну Колли, но кое-кто остался. В контрольной секции и в движке.
В движке. Что же, многое становится понятным… грядет большая уборка.
Короткий сигнал коммуникатора известил, что кто-то ждет под дверью. Почти наверняка Андрей. Больше из местных сюда никто подниматься не желает.
Даю разрешение.
Входит, озаряя помещение улыбкой на широком лице.
— День добрый, Ильза.
— Добрый. Что-то случилось?
— Новый вброс. Но мы были готовы. Смотри: «За отчуждение предлагаю пятнадцать тысяч жизней». И я нашел, кто отправляет послания. Вот… это на орбитальной.
— А с конкретным человеком этот адрес не соотносится?
Через мое плечо на экранчик гибкого монитора взглянула Мария.
Андрей искренне расстроился:
— К сожалению, в нашей базе не значится.
— Это может быть Дэн Колли. Я говорила, бывший владелец извоза.
— Да? Ну не идиот же он, если думает, что наш… симбионт на такую приманку поведется.
Мария в сомнении покачала головой:
— Колли не дурак. К сожалению.
— Хорошо. Я подумаю, что с этим делать.
И со всем остальным тоже. Значит, Яр… как же мне теперь с вами разговаривать?
— Мария… люди, о которых вы говорили. Те, что были в напавшей на корабль банде. Вы многих из них знаете?..
Покачала головой:
— Четверых. Но Смолин не в счет. У него большая семья, трое детей…
— Понимаю. Сможете добыть полный список? Только потихонечку. Незаметненько… составьте и передайте Андрею. А вы, Андрей, когда в очередной раз будете расставлять вахты, сделайте так, чтобы, допустим, послезавтра вечером они находились подальше от мест службы.
В детстве я мечтала, что у меня будет свой маленький кораблик. Почти живое космическое чудо, с которым можно не только путешествовать, но и болтать об искусстве, или о гонках, или еще о чем-нибудь интересном. Я придумала ему имя — «Крылатый». Это была моя маленькая тайна. Путешествие в другие миры осуществлялось в перелеске за огородами. Единственный кусочек настоящего леса в степной равнине, и равнина стала космосом. Мне тогда светили настоящие звезды, крупные и близкие. Звезды звали и подмигивали в ожидании встречи…
Я давно трезво смотрю на жизнь. Но верю в те звезды… Пафосно звучит.
А кого-то приковывают к звездам против всякой воли. И без шансов.
Скоро семь, и надо идти в ходовую часть, встречаться с симбионтом. Я сама тамошнюю обслугу приучила к расписанию. Будет странно, если не приду.
Привожу в порядок прическу, смываю тоску с лица. Так или иначе, а я должна договориться с этим Яром. Как бы он ни обижался на весь свет. Иначе получится, что все было зря. И при этом нужно действовать осторожно. Новость о том, что на борту есть сторонники Марко и его прежнего начальства, оптимизма не добавляет. А если они и вправду рассчитывают заполучить извоз обратно, то никакое пророчество не подскажет, как и когда эти тайные сторонники начнут действовать. Меня-то они вряд ли тронут… а вот симбионта могут попытаться использовать в качестве аргумента. И на этот случай следует подстраховаться. Я вызвала Андрея и попросила его краем глаза последить за камерами в ходовой части. Просто чтобы быть в курсе.
Тот как-то чересчур серьезно закивал. Ну что же… вперед.
— Здравствуйте, Яр.
Место то же, персонажи те же. Даже выражения лиц те же.
И жесты. О, я никогда не забуду эти едва заметные намеки на жесты. Намеки, которые надо еще увидеть.
— Я вела себя по-хамски. Я… никогда раньше не занималась извозом. Я слышала много разговоров о том, чем живут корабли… и я была уверена, что справлюсь с ролью хозяйки. С бабкиной фермой получалось же справляться… А там у меня было в три раза больше служащих. Я оказалась не права. Простите меня…
Взгляд не изменился, но уже ожидаемый холод прокатился между лопаток:
— Да.
Уже что-то. Суховатое прощение… но ведь ответил! И что дальше?
— А ведь вы помогли мне, Яр. Там, на третьем уровне. Одним своим присутствием помогли… Похоже, вы были отличным хозяином… мне жаль, что я теперь оказалась на вашем месте…
Холод, зима, иней искрится, на миллионы снежинок разбивается окружающий мир. Только силой воли удерживаю сознание от того, чтобы последовать за танцем этих сумасшедших пикселей.
Усмешка в ответе:
— Женщины… вечно напридумываете трагедий… чтобы было, кого жалеть.
— Я готова услышать вашу версию.
— А я не готов вам ничего рассказывать. Могут у меня быть маленькие тайны?
— Не будете же вы отрицать, что вас вынудили стать… лошадкой…
— Все несколько сложнее. Мальчишкой я переживал, что мне полеты не светят — мой отец был летуном, и дядя. И двоюродный брат. А у меня не было таланта к этому. На заводе летунов специально учат, развивают интуицию. А мне и развивать было почти нечего.
— Мне кажется, вы лжете.
— Мы продолжим этот разговор. Возвращайтесь. Вам опасны длительные контакты со связкой.
Меня снова вышибло в реальность, словно кто-то наподдал сзади. Ощущение оказалось знакомым, и я подумала, что, возможно, в прошлый раз оператор был ни при чем…
Дэнис покраснел от ярости, его крики, наверное, были слышны и в открытом космосе. Марко даже на миг захотелось выскочить за дверь. Но он вовремя вспомнил о своей миссии и стоически перенес первую порцию брани.
Колли немного успокоился лишь через минуту. Налил себе воды, выпил крупными глотками.
— Итак, твои собственные агенты мне передают — дело не движется. Более того. Нынешняя хозяйка не тратит времени даром и ежедневно пытается достучаться до лошадки. Оператор сообщает — у нее может получиться. Ну?
Марко вытер пестрым платочком пот со лба и стал торопливо засовывать влажную тряпочку в карман. Он суетился, получалось у него плохо, краешек лоскутка все время норовил выглянуть наружу. Наконец он сунул в карман руку и там ее оставил.
Отступать уже некуда.
И он ответил:
— Теперь я скажу… я не буду тебе врать, что все под контролем, Колли. Ничего не под контролем. Более того, все летит в бездну. И я несказанно этому рад. Ты и такие же твари, как ты, лишили меня бизнеса, друга и доброго имени. Я привык бояться, и мне сейчас противно вспоминать о том, как я жил. Но уж коль скоро мы встретились наедине, я хочу сказать… всё, Дэнис Колли. Я выхожу из игры.
