произносит Им ХеМу. – Два слова и куча проблем.
– В сети, в одном из комментариев кто-то написал, что Агдан создаёт проблемы так же легко, как и музыку. – поддакивая, сообщает подполковник.
Генерал без особого удовольствия смотрит на юмориста.
– Похоже на то. – выдержав паузу, соглашается он с мнением неизвестного комментатора. – И проблемы она создаёт уровня, соответствующего своей музыке…
На несколько секунд в кабинете повисает тишина.
– И ещё, господин генерал, есть информация, что семья Ким ЧжуВона сообщила о расставании их младшего сына с Пак ЮнМи. – нарушая молчание, сообщает подполковник. – Она больше не невеста младшего наследника.
– Вот как? – ровным тоном произносит генерал. – И давно это случилось?
Время действия: двадцать пятое сентября, девять часов утра
Место действия: воинская часть ЮнМи
– Какого чёрта ты это сделала?! – возмущённо восклицает ЧжуВон.
– Что из того, что я сделала, я сделала? – интересуюсь я, глядя на разгневанного парня.
– Я говорю про историю с аджумой и её кошельком! – объясняет он, что конкретно имеет в виду.
– Хочешь сказать, согласен с тем, что я способна обокрасть пожилого человека? – холодным тоном спрашиваю я.
Продолжения воплей внезапно не последовало. Заткнувшись, ЧжуВон удивлённо смотрит на меня.
– Нет. – помолчав и подумав, спокойно говорит он. – Ты на такое не способна.
– Чего тогда орёшь?
– «Чего я ору»? – снова повышая голос, повторяет он. – А какая должна быть у меня реакция, когда мне говорят, что тебя судили по подозрению в воровстве?
– А какая у тебя была реакция?
– Да я охренел! – опять возмущённо восклицает ЧжуВон. – Это вообще … Получается, моя девушка – воровка!
– Я не воровка. И я не твоя девушка
– Я имел в виду, что раз я с тобой общаюсь, то считается, что ты моя девушка.
– Кем считается?
– Всеми, кто видит нас вдвоём.
– Скажи им, пусть пересчитают. Я – своя собственная, а не чья-то!
– Да? – заинтересованно смотря, произносит ЧжуВон. – Кто тогда для тебя я?
Прежде, чем отвечать, окидываю его оценивающим взглядом.
– Нас с тобой связывает прошлое. – говорю я. – И дурацкие затеи, которые мы в нём творили. Ещё ты несколько раз спас меня от очень больших неприятностей, может, даже от смерти. Думаю, – сказать, что мы с тобой хорошие знакомые, будет наиболее правильно.
– Даже не считаешь другом. – констатирует ЧжуВон.
– Для дружбы у нас нет общего. – объясняю я, почему так сказал. – Нет никаких совместных целей, интересов. Мы не ходим с тобой по барам, не собираемся поступать в один университет, не планируем вместе что-либо достичь…
– Даже по девчонкам вместе не бегаем, оппа. – с улыбкой добавляю я, желая пошутить.
ЧжуВон несколько секунд переваривает услышанное.
– Никогда в голову не приходило, что с девчонкой можно бегать по девчонкам. – хмыкнув, признаётся он.
– Не напрягайся. Это шутка.
– Странная, я бы сказал.
– Я вообще, – особенная.
– Но, постой! – восклицает ЧжуВон, не желая заканчивать разговор. – Мы же с тобой собирались открыть агентство? Разве это не совместная деятельность?
– Агентство хотел открыть ты. Мне в нём предлагалась роль наёмного работника.
– Ты могла потребовать изменения условий.
– Это всё так же был бы разговор с владельцем за улучшение условий найма. – отвечаю я. – Где здесь дружба?
– Как тогда это должно было правильно выглядеть в твоих глазах? – спрашивает ЧжуВон.
– Если бы ты пришёл и сказал, – «давай, будем мутить вместе!» – объясняю я, как это вижу. – Тебе потом половина и мне половина. Вот это было бы похоже на равные отношения.
– Ты не понимаешь, потому что никогда не занималась бизнесом. – помолчав, говорит ЧжуВон. – В бизнесе нет дружбы. Обязательно предварительно нужно оговорить все условия и зафиксировать в документах достигнутую договорённость. Если этого не сделать, будут гарантированные проблемы в партнёрстве.
– Возможно, это так. – не споря, соглашаюсь я. – Но, заметь, ты сам только что пришёл к выводу, что затея с агентством под дружеские отношения не попадает…
ЧжуВон молчит, глядя на меня.
– Почему не рассказала мне про суд? – спрашивает он.
– Считала, ты знаешь. – объясняю я, пожав плечами.
– Откуда мне об этом знать, если молчишь?
– Твоя нуна, ХёБин, знает об этом. Я думала, она сказала тебе.
– А она откуда знает?
– Я в тот момент работала в гостинице. Кажется, из комиссии по делам несовершеннолетних сообщили на моё место работы.
– Нуна ничего мне не говорила. – отрицательно покачав головой, признаётся ЧжуВон.
Снова молча пожимаю плечами в ответ, показывая, что это не мой вопрос.
– Хорошо. – произносит ЧжуВон, отодвигая в сторону тему «кто и что знал, но не сказал?» и требует. – Тогда расскажи мне сейчас.
– Зачем?
– Хочу знать, что было на самом деле.
– Суд определил, что я невиновна. – отвечаю я, не желая вспоминать и пересказывать подробности творившейся тогда фигни. – Считаю, что этого достаточно.
– Не хочешь говорить? – удивляется ЧжуВон и прищуривается. – Отчего?
– Не желаю грузить тебя своими проблемами. Это мои дела.
– Почему – только твои дела? – не понимает ЧжуВон. – Раз мы с тобой хорошие знакомые, ты должна рассказать.
– С чего это – «должна»? – удивляюсь я.
– Чтобы у меня не было мыслей, что ты что-то утаиваешь.
– Если ты, – хороший знакомый, почему бы тебе просто не поверить моим словам?
– Как хороший знакомый, я как раз знаю, как легко ты умеешь придумывать.
– Значит, не веришь. – делаю я вывод из его слов. – Смысл тогда – рассказывать?
– То есть, – не хочешь? – уже с угрозой в голосе спрашивает ЧжуВон.
– Не хочу. – помотав головой, подтверждаю я.
Но я действительно не хочу! Зачем вспоминать, портить себе настроение? У меня праздник, днём награждение, вечером – концерт. На кой оно мне надо?
– Сегодня я представлю тебя всей своей семье. – говорит ЧжуВон и интересуется. – Что я должен отвечать, когда меня станут расспрашивать?
