слабым голосом произносит БоРам.
– Онни, не делай вид, что не понимаешь. – говорит ей КюРи, подняв голову от планшета. – В Японии достаточно лишь подозрения в несоответствующем поведении, чтобы получить запрет выходить на сцену, а тут даже суд был. И мы там – кореянки.
– БоРам правильно спросила – почему об этом стало известно только сейчас? – говорит ХёМин и обводит всех непонимающим взглядом.
Ответом ей служит молчание.
– А президент СанХён об этом знал? – не получив ответа, задаёт она следующий вопрос.
– Наверное, нет. – отвечает ДжиХён. – Если бы знал, то вряд ли бы её принял.
– Значит, ЮнМи скрыла? – делает логичное заключение ХёМин.
– Выходит, – так. – признаёт ДжиХён.
– И что теперь будет с нами? – продолжает задавать вопросы ХёМин. – Все станут говорить, что у нас в группе была воровка?
– Суд её оправдал. – напоминает БоРам. – Значит она не воровка.
– Вряд ли тебе удастся доказать это хейтерам. – говорит КюРи. – И фанаты будут разочарованы.
– Нас могут начать сильно хейтить. – соглашается с КюРи СонЁн, подключаясь к разговору. – Припомнят, как мы в Японию ездили в то время, когда нация боролась за название моря. Объявят бойкот и начнут собирать подписи за запрет наших выступлений.
Наступает тишина. Девушки прокручивают в головах всё, что им могут припомнить и чем это может обернуться.
– Причём тут наш промоушен? – не желая признавать действительность, продолжает упорствовать в своём непонимании БоРам. – За что бойкот?
– За успех в Японии. – объясняет СонЁн. – И ЮнМи тогда ещё всякого наговорила журналистам. Хороший момент отомстить.
– А в Японии от нас тоже откажутся… – задумчиво произносит ДжиХён. – Где мы тогда будем зарабатывать?
– Мэнбун… [17] – негромко говорит ХёМин.
– Нужно поговорить с ЮнМи. – предлагает БоРам.
– Зачем? – не понимает ДжиХён. – Что разговор изменит?
– Может, это всё-таки неправда? – с надеждой говорит БоРам. – Может, просто хейтеры придумали?
Взгляды всех присутствующих перемещаются на КюРи. Та пожимает плечами.
– Нетизены пишут, что правда. – отвечает она. – Есть такое судебное дело, документы его выложены.
– Каким образом документы судебного дела попали в свободный доступ? – не понимает ХёМин. – Разве это не нарушение закона? Тем более, что ЮнМи – несовершеннолетняя.
– Да, странно. – кивая, соглашается с ней ДжиХён. – Кто мог такое сделать?
– Семья ЧжуВона? – делает предположение СонЁн.
– Почему именно они? – удивляется ДжиХён.
– Просто у них есть для этого возможность. Я вот не смогу так, даже если захочу. А они, наверняка – могут. Поэтому и выложили.
– Зачем? – не понимает ДжиХён.
– Например, из-за своего сына. – объясняет СонЁн. – Семья официально объявила о расставании, а они, – снова вместе. Чтобы не потерять лицо, родители обнародовали информацию о судимости. Наказали ЮнМи.
Девушки задумываются.
– Возможно, всё так, как ты говоришь. – обращаясь к СонЁн, соглашается ДжиХён. – Но почему мы должны быть наказаны вместе с ней? Мы честно работаем, а теперь у нас проблемы. Что станем делать, если нам действительно объявят бойкот?
Она обводит всех вопросительным взглядом.
– Уйдём в сольную карьеру. – подумав, предлагает БоРам.
– Ха! – насмешливо восклицает КюРи. – Если у тебя есть с чем выступать, то ЮнМи мне и ДжиХён ничего не написала! Что делать нам? Пойти к тебе на подтанцовку?
– ЮнМи может вам обеим тоже что-нибудь написать. – щедро обещает БоРам.
– Она вообще собралась судиться с агентством! – напоминает ей КюРи. – Когда ей что-то ещё писать? И сколько ты собираешься петь свою «Porque te vas»? Год? А потом что? Кто тебе напишет новую песню? Агентство? Раньше у него это не получалось!
Все вновь задумываются.
– Какие чоболи коварные. – осуждающе покачав головой, произносит ХёМин, нарушая тишину. – Так ловко выбрать момент отомстить. У ЮнМи ведь сегодня торжество. Награждение.
– Точно! – восклицает БоРам. – А вечером – концерт, в котором мы все участвуем. И как теперь? Её не станут награждать и отменят выступление?
– Да уж… – задумчиво произносит ДжиХён, думая о словах ХёМин. – Что-то не хочется мне оказаться в семье чоболей…
– Думаю, награждение и концерт будут. – отвечает КюРи на вопрос БоРам. – Слишком поздно всё отменять. Но что потом?
– ЮнМи с этой историей сильно подставила армию и агентство. – соглашается с ней СонЁн. – Станут говорить, что «FAN Entertainment» и морская пехота принимают к себе неподобающих людей.
Девушки качают головами, показывая, что согласны с её словами.
– Директор ЮСон теперь точно запретит ЮнМи выступать. – решает КюРи. – По-другому быть не может.
– А мы? – спрашивает ХёМин. – Что будет с нами?
– А мы, – принесём извинения и начнём всё заново. – отвечает ей КюРи. – Без неё. Другого варианта я не вижу.
– «Заново», в нашем возрасте? – с сильным сомнением в голосе отзывается ХёМин.
– Может, нас пожалеют? – с надеждой спрашивает ДжиХён. – У нас есть популярность, у нас есть фанаты и мы ни в чём не виноваты. Если будем говорить, что ничего не знали и всё дело только в ЮнМи, – может, люди будут на нашей стороне, а?
С вопросом во взгляде она обращается к своим онни.
– Фанаты будут за нас потому, что они фанаты. – отвечает ей КюРи. – Вопрос лишь в том, сколько их останется. Тут главное – будут ли на нашей стороне СМИ? А чтобы они были на нашей стороне, мы тогда также должны быть на их стороне. Не сомневаюсь, что они станут осуждать ЮнМи. Значит, мы должны делать то же самое.
– Пфф… – надув щёки, выдыхает БоРам.
– РамБо? – на звук поворачивает к ней голову КюРи.
– Что? – спрашивает та.
– Ты с нами или …? – интересуется КюРи.
– А «вы» – это кто?
– Ты теперь сама за себя? – продолжает добиваться ответа КюРи.
– Почему говоришь от имени всех? – посторожев лицом и смотря ей в глаза, спрашивает БоРам.
– Я – лидер группы. – напоминает КюРи.
– ИнЧжон нет. – говорит БоРам, найдя новый предлог, чтобы не отвечать. – И потом, – я не понимаю, почему ты взялась решать за всех? У нас есть директор. Он скажет, что делать. Или ты хочешь взять на себя
