Первый мужчина. А ваш бородатый берет взятки. И потом выкупает девок из публичных домов.
Второй мужчина. Ха! Да и жена у него небось из таких девок.
Первая женщина. Как вам не стыдно! Хозяин взял себе жену из очень порядочной семьи, она дочь судьи.
Вторая женщина. Вот именно. И вообще на нее молиться нужно, только вы недостойны этого. Не в такой дыре нашей госпоже надо было бы жить…
Первый мужчина. Ха-ха-ха! Это уже интересно. Так зачем же она здесь живет и ест наш деревенский рис?… Коли не любит деревню, пусть убирается отсюда…
Первая женщина. Вас, бестолковых, не переговоришь, только день зря проходит. Вот погодите, вернется хозяин – все, все ему расскажем.
Вторая женщина (пошептав что-то на ухо первой). Вы торгуете снадобьями, которые не имеют лицензий. Стоит нашему господину только заикнуться – и конец вашей лавочке. А? Каково?
Первая женщина. Нет аптеки – и вас на мусорную свалку.
Первый мужчина. Что?! А вашему бородатому черту недавно трактирщик всучил щенка, да еще в придачу деньгами взятку дал.
Первая женщина. Ну все. Хватит. Болтайте что хотите. Слушать мы больше не намерены.
Вторая женщина. С дураками говорить – только время изводить.
Первая женщина. Хоть вы и у аптекаря служите, нет такого лекарства, чтоб излечило от дури.
Женщины торопливо уходят.
Первый мужчина (негодующе провожает их глазами). Ну, как тебе это нравится?
Второй мужчина (поднимая с земли камешек). Ну-ка, бабы, подождите! (Бросает камень вслед, после чего напряженно, как солдат, выстреливший из пушки, смотрит в сторону удалившихся женщин.)
Тишину внезапно разрывает звон разбитого стекла. Испугавшись более, чем следовало бы в такой ситуации, мужчины бросают лопаты и убегают.
Пауза.
Перепрыгнув через ручей, на авансцену выходит Фудзиноскэ. Он выглядит старше своих двенадцати лет. У него бледное нервное лицо рано повзрослевшего, умного подростка. Очень напоминает юных героев европейских сказок. Во всяком случае, в его облике нет той сентиментальности, которая свойственна травести в традиционном японском театре. Пройдя мимо амбара, Фудзиноскэ остановился под камелией.
Справа из-за живой изгороди тихо выходит бродячий Торговец лекарств а ми – старик с тяжелым синего цвета узлом за плечами. У него вид усталого путника. В смиренном взгляде угадывается проницательность умудренного жизнью человека.
Торговец. День добрый. Не знаете, где здесь аптека «Маруфудзи»?
Фудзиноскэ (несколько удивившись). «Маруфудзи»? Это наша аптека.
Торговец (обрадованно). Молодой господин – член семьи Маруфудзи?
Фудзиноскэ. Да. А у вас к нам какое-нибудь дело?
Торговец (указывая налево). Это, значит, дом господина Маруфудзи?
Фудзиноскэ. Да. А вы, дедушка, откуда?
Торговец. Эхе-хе… С севера иду.
Фудзиноскэ. Торгуете лекарствами?
Торговец. Именно так. Бальзам, пилюли «дараский», «уру-юсу»…
Фудзиноскэ. «Дараский»? Вы сами изготовляете?
Торговец. Да… Эхе-хе… Но после того, как появилось много подделок и шарлатаны пустили слух, что именно они изготовляют настоящее лекарство, ох-ох… дела пошли плохо…
Фудзиноскэ (проявляя живой интерес). Интересно, а «дараский», что мы продаем, – вашего производства?
Торговец. Никаких сомнений, юный господин. Уже сорок лет, как ваша аптека закупает это лекарство у меня, подделок у вас быть не может.
Фудзиноскэ. И все равно иногда попадается как будто не то.
Торговец. Очень может быть. Но это только по виду, само лекарство то же самое. Пилюли, молодой господин, бывают трех сортов: по двадцать сэн, по десять и по пять сэн. (Вытаскивает из-за пазухи бледно-голубое полотенчико и достает из него три небольших мешочка.)
Фудзиноскэ с интересом следит за стариком.
Взгляните, молодой господин, это пилюли моего изготовления. Как вы знаете, они, когда берешь их в рот, разламываются с хрустом. Так вот в подделки, чтобы они хрустели на зубах, добавляют песок или другие вредные вещества. Эхе-хе… Вы знаете, господин, нам дарован родовой герб, и мы ставим печать на все свои лекарства. Печать – это чрезвычайно важно.
Фудзиноскэ (проявляя странный интерес, подходит ближе). А какой у вас герб?
Торговец. Это герб знатного рода Коноэ – изображение пиона внутри круга. Мы оттискиваем его на золотой фольге.
Фудзиноскэ смотрит на герб с таким вниманием, что кажется, у него от напряжения кружится голова.
(Морщинистыми руками сворачивает полотенце.) Ваш дом всегда стоял тут? По-моему, что-то изменилось.
Фудзиноскэ (как будто очнувшись). А? Наш дом? Всегда… Правда, его перестраивали. А что, дедушка, вы уже бывали у нас?
Торговец. Лет двенадцать-тринадцать назад, эх-эх, частенько приходил сюда. Н-да… Все здесь совсем иначе. Вот того дома тогда не существовало. (Показывает направо, на дом начальника налогового управления.) Вокруг был луг, видны были даже поезда там вдали.
Фудзиноскэ. У-у, это еще, наверное, до моего рождения.
Торговец (рассматривая лицо Фудзиноскэ). Да-да… У господина Маруфудзи был в то время один ребенок, только мне казалось – девочка. (Еще раз пристально посмотрел на Фудзиноскэ.) Значит, то была не девочка? Вы ведь сын господина Маруфудзи?
Фудзиноскэ. Да. Но дедушка, наверное, запомнил не меня, а мою сестрицу.
Торговец. Ну конечно-конечно. Эхе-хе-хе… Старый стал, памяти нет. Да-да, конечно, то была ваша сестрица. Сколько ей сейчас?
Фудзиноскэ (печально). Сестра умерла.
Торговец (не особенно удивившись, однако с повышенным вниманием). Эхе-хе… Умерла, значит, сестрица… А когда?
Фудзиноскэ. Четыре года назад.
Торговец. Четыре года назад… Отец, должно быть, очень горевал. И юный господин, надо думать, до сих пор печалится по ней.
Фудзиноскэ. Печалюсь. Но почему-то мне кажется, сестрица где-то в другом месте живет.
Торговец (улыбаясь). В другом месте? Да, может, и в самом деле… Живет где-то ваша сестрица. Очень может быть. (Меняя тему разговора.) А господин Маруфудзи дома?
Фудзиноскэ. Дома. У вас к нему дело?
Торговец. Эхе-хе. Я долго торговал на Хоккайдо, весь остров исходил, давно вашего отца не видел, захотелось поговорить с ним немного.
Фудзиноскэ. А мне, дедушка, кажется, что я вас когда-то встречал.
Торговец (идя влево). Да? Лучше войти в дом с парадного. (Перед амбаром приостановился.) Гм, странное дело: вот отсюда мне все вдруг вспомнилось… За амбаром должен быть пруд, а рядом, помнится, маленький храм в честь Инари…
Фудзиноскэ (провожая глазами торговца). Ой-ой, не туда, там черный вход в трактир.
Торговец со смиренным видом уходит налево. Слышен только его голос: «Снега-то, снега еще сколько!»
Дедушка, вам надо направо! (Стоит перед дверью амбара и смотрит в ту сторону, куда ушел старец.)
Под звуки колыбельной тихо опускается занавес
Обстановка почти та же, только двери амбара раскрыты настежь, чуть по-другому цветет камелия, весь снег убран. Над изгородью – персиковое дерево все в цветах, впрочем, не слишком ярких. Утреннее солнце освещает заднюю часть двора.
На ступеньках амбара сидит Фудзиноскэ, справа от него стоит четырнадцатилетняя Кимико. Волосы заплетены в косу; у нее тонкое лицо, красивые глаза. Но по сравнению с Фудзиноскэ она более «земная».
Кимико (разговаривает с Фудзиноскэ, как старшая сестра с младшим братом). Я еще не знаю своих отметок. А ты?
Фудзиноскэ. И я пока не знаю. Да наверняка провалился…
Кимико. Не может быть! Вот я точно не сдала. По географии такие трудные вопросы были. Фудзи-тян, вот ты знаешь, где находится город Веллингтон?
Фудзиноскэ. Веллингтон?
Кимико. Вот где Манила, например, я знаю, ну а…
Фудзиноскэ. Манила – порт на Филиппинских островах, там выращивают табак… А Веллингтон? Где он, в самом деле?
Кимико. И я никак не могла вспомнить. Досадно мне стало, ну так досадно, чуть не заплакала.
Фудзиноскэ. А ведь я что-то слышал про Веллингтон… А сколько вопросов было по географии?
Кимико. Надо было ответить хотя бы на три из пяти. Я на три ответила, а про Веллингтон ничего не смогла написать. Из-за этого, наверное, сильно снизят отметку.
Фудзиноскэ. Выбрала бы другой вопрос.
Кимико. «Другой»… Другие и того хуже: сколько чего производят, да какая у какой страны территория… Откуда мне знать это?
Фудзиноскэ. Ну а мне все станет известно завтра. Ох, скорей бы наступило завтра!
Кимико. Как я тебе завидую!.. Узнаешь и сразу, наверное, уедешь в город.
Фудзиноскэ. Придется… Да нет, наверняка я провалился. А вот ты, Кимико-сан, сдала экзамены успешно.
