Все располагаются на земле и также закусывают.
СТРАННИЧЕК (смотря вдаль)НАУМОВНАДа, Воробьева, миленький, гора.
Привел Господь! Еще разок до смерти
Тебя увидеть, град святой Москва!
Ишь! И дедко при десерте.
Девушки тоже смеются. СОФЬЯ ЛЬВОВНА появляется у окна ротонды и смотрит, не замечаемая никем.
НАУМОВНА (НАЗАРУ)МИЛУША (храбрее, протягивая плод)СТРАННИЧЕК (очнувшись от задумчивости)ДЕВУШКИСлышь! Имя, имя-то как угадал…
Чудесный плод! Не яблок и не груша.
Такие ж вот – точь-в-точь – и рай взращал!
Да кто ж проведал, что в раю небесном?
Не о небесном – речь, а о земном.
Послушайте! Здесь страшный интерес нам…
РИТТЕР показывается рядом с ней в окне.
РИТТЕР (небрежно)НАЗАР (тем же тоном)Ну, а в земном раю бывал ты, што ли?
Я не бывал, другим же довелось.
Да, были, и едали, и в подоле
Плода того, что в изобилье рос,
Вспять принесли.
Рай? Что был аль будет?
Их, паренек, земных-то раев – два.
Что был, тот – на полдень, у речки Тигры.
То – велий сад за тыном золотым.
В ём кони с крыльями и сфинксы – тигры
С обличьем женским… Он пропал, как дым!
Грядущий же – близ нас… Вон на востоке!..
Под кумполом, пресветлый, аки храм,
И он стоит на Лыбеди-потоке,
Незрим покедова ничьим очам…
Врата в него с крестами из сапфирин,
А во дворе – ключи с живой водой,
И розаны летучие, и Сирин —
Пичуга-дева… Нет певучей той!
Вот, впрямь, географ и зоолог рая!
Ему бы раеведеннье писать!
Да как, дедуся, мог ты столь спознать?
Н-да… Только я опять в сумленье, дедко:
Незрим очам, – ты ж словно бы видал?
А чрез виденья, малый! Хошь и редко,
А всё бывают…
СТРАННИЧЕК берет лиру и начинает пробовать ее. Все смолкают.
Близ ротонды проходит АРСЕНИЙ.
СОФЬЯ ЛЬВОВНА (тихо, увидав его и маня)Идите к нам! Здесь можно приобщиться
Народной мудрости.
Ищу я Lise.
Княжны сказали, что она – в теплице,
Но там уж нет…
Иди и насладись.
Вот сей Гомер, забредший к нам в усадьбу,
Прелюбопытный!
(Однако остается, но, не входя в ротонду, садится на ее ступеньку.)
СТРАННИЧЕКПро что ж, родимые, вам рассказать бы?
Аль про Антихристов приход?
Раздаются унывные, жутко гудящие звуки лиры; облако как раз наплывает на солнце, – и всё кругом темнеет.
СТРАННИЧЕК (протяжно и величественно)А-и придут годы, годы лютые, —
Замутит народы злость и грусть,
Край на край пойдет с войной и смутою, —
И придет Антихрист-царь на Русь…
Свянет колос хлебный от пяты его,
От дыханья сдохнет млечный скот…
Будет тяжче власть его Батыевой, —
Всех он, змей крылатый, обовьет…
Ина соблазнит деленым золотом,
Ина волей вредною прельстит,
Ина покорит мечом аль голодом, —
И возьмут всех смерть, туга и стыд…
Сгаснут солнце, месяц, – токмо зарева
Будут Русь родную озарять…
Ан – поборет тут Небесный Царь его,
Среброкрылую наславши рать!..
(Смолкает и смотрит ввысь)
Женщины, слушавшие, поддакивающе кивая головами и охая, никнут в молчании.
РИТТЕРЧудак! Каким-то золотом деленым
Да волей вредною стращает их.
Сколь непонятно то и далеко нам!
Жаль! Этот стих… С глубоким смыслом стих!
Уж объявился, слышь, его предтеча, —
Весь в красном… В брюхе жирен, как карась,
С лица ж, как ястребок… Тощой, недобрый!..
Одначе, милые, пора мне в путь.
(Поднимается.)
НАЗАР (угрожающе)Ну, встреться мне он, – поломаю ребра!
Хвались! Чай, сноровишь улепетнуть.
Не слухайте ж его! Блюдитесь, братцы!
Всяк, кто ни есть… А пуще всех – она!
(Внезапно оборачивается и указывает на СОФЬЮ ЛЬВОВНУ)
Та столь же внезапно выходит из ротонды.
ГОЛОСА (пугливо)СТРАННИЧЕКЧаво ж ее пужаться?
Жива душа!
(Повертывается, чтоб уйти.)
СОФЬЯ ЛЬВОВНА (нагоняя его)О воле, что вредна,
Ты сказывал… А есть, что и полезна?
Есть, ясынька, есть, звездочка… Да той
У нас, в нутре-то – целый кладезь, бездна!
(Уходит.)
АРСЕНИИ (вздрогнув, СОФЬЕ ЛЬВОВНЕ)Вас – слышали? – и он назвал звездой!
Дворовые уходят вслед за СТРАННИЧКОМ, МИЛУША ускользает туда же.
СОФЬЯ ЛЬВОВНА, вернувшись к ротонде, присела на балюстраду, АРСЕНИЙ, сидя по-прежнему на ступеньке, что-то машинально чертит на песке, РИТТЕР, присоединившийся к ним, нервно ходит взад и вперед.
СОФЬЯ ЛЬВОВНА (прерывая охватившую ее раздумчивость)Я всё ж его не разумею воли.
Что ж разуметь тут? Дичь сплошная! чушь!
Народ бы свой узнали вы поболе!
(Спокойнее.)
Свобода внутренняя – мыслей, душ…
А вы-то знаете народа мысли?
Я хоть хочу! Иду к нему учась.
Но не уча?.. Да так при Гостомысле
Жилось боярам… Что ж! Благая часть.
А вы научите читать Вольтера,
Де-Сада, – и толкнете на разврат!
Поймет он вас? А вы его? Химера!
Меж им и нами пропасти лежат.
Нам кажется прекрасным вот сей Бахус, —
Для них он лишь нелепый истукан!
Нас волновать дано Моцарту, Баху, —
Сипящий их волнует старикан!
Без просвещенья то ли европейцы?
Помилуйте! Дате, что были здесь,
Как дикари-с! Как негры, как индейцы…
Считаю к ним принадлежать за честь.
На деле же они принадлежат вам!
Свобода внутренняя!.. Ха-ха-ха…
Да, чтоб к его не подбирались жатвам
Те, кто не пробовали с ним пахать!
А что дадите со свободой внешней
Ему хоть вы, madame de la Montagne,
Вы, русская, что быт не знает здешний
И шлет о родине своей же брань
В чужие и надменные к ней страны?..
(Показывает на листок, упавший с окна, что успел прочесть мимолетным взором)
