подшутила над Абхилагашей! – взмолилась Лахджа. – Кто ж знал, что она поверит в такую ахинею?!
- Абхилагаша глупа, как пробка, - наставительно сказал Хальтрекарок. – Лахджа, ты же давно ее знаешь. Зачем ты дразнишь бедную глупышку? Она же сразу прибегает ко мне и расстраивает меня своими выходками. Мне это не нравится. Хватит использовать дочь Совиты и Гариадолла, чтобы огорчать меня, потому что я близок к тому, чтобы тебя сожрать.
На последних словах его шутливый, расслабленный голос вдруг стал жестким и холодным. Хальтрекарок погладил Лахджу по голове, улыбнулся Совнару и взял Кийталану за горло. Вместе с ней демолорд исчез, а Лахджа осталась трястись от ужаса.
- Я говорил, что шутка плохая, - покачал головой Совнар. – Такое позволено только равным. Ты не Фурундарок, не Асмодей и даже не Клюзерштатен.
- Я Йоханнес, - угрюмо сказала Лахджа. – Похоже, я теперь навсегда Йоханнес.
- Похоже на то, - согласился Совнар.
Как только Хальтрекарок законопатил пленницу в темницу для особых гостей, он устроил общий сбор гарема. Сегодня – на свежем воздухе, в саду. Наложницы привычно выстроились по росту, ожидая очередного занятия по аэробике, спортивной ходьбе или еще какой-нибудь веселой затеи. Хальтрекароку регулярно что-то такое взбредает в голову.
Но в этот раз он просто их выстроил и долго летал вдоль шеренги, въедливо рассматривая каждую супругу. Самые опытные и умные первыми сообразили, к чему идет дело, и постарались принять самые соблазнительные позы. На лицах заиграли очаровательные улыбки и засветились обожающие взгляды.
- Ох… - простонал Хальтрекарок. – Так тяжело… так трудно выбирать, когда все вы идеальны… Но одну надо выкинуть…
Теперь холодный пот пробил и наименее сообразительных. Энея, девушка, попавшая сюда буквально на днях, все еще была заплаканной и растрепанной – но ей ничто не угрожало. Хальтрекарок влюбился в нее совсем недавно и не собирался так скоро расставаться. Он только взял ее за подбородок и укоризненно сказал:
- Энея, тебе нужно получше следить за собой. Радуйся жизни, плотнее питайся и побольше спи. Ты счастливая новобрачная, у тебя медовый месяц.
Затем Хальтрекарок долго и пристально смотрел на Абхилагашу, а та сверлила его обиженным взглядом, косясь еще и на Лахджу. Но Абхилагаше, конечно, тоже ничто не угрожало. У нее, одной из немногих, железная броня, ее Хальтрекарок сожрет только в случае совсем уж вопиющего проступка.
Например, если узнает, что та ворует со счета космические суммы…
- Но господин мой, нас ведь тут ровно двести! – рискнула подать голос Сидзука. – Я три раза пересчитала!.. или я ошиблась?..
- Ах, Сидзука, как ты хороша в устном счете, - расплылся в улыбке Хальтрекарок. – И какой у тебя острый ум. Ты, конечно, останешься, с тобой не скучно. Но тем не менее, вас сейчас не двести, а двести одна. Просто у вашего мужа есть небольшие секреты от вас. Но не беспокойтесь, это временно.
Он еще немного полетал взад и вперед, задумчиво осматривая жен. Лахджа не помнила, чтобы хоть когда-нибудь видела его таким сосредоточенным – он словно доказывал сложнейшую теорему. Искал ответ на глобальный вопрос мироздания.
И в конце концов он его нашел.
- Ты! – указал он пальцем.
От несчастной наложницы тут же отхлынули соседки. Шеренга развалилась, будто открыли пулеметный огонь. Девушка в ужасе открыла рот… но сказать ничего не успела.
Хальтрекарок тоже открыл рот.
Лахджа не без труда припомнила имя этой девушки. Амрита, точно. Смертная красавица из далекого мира. Она была из тех, кто избегал внимания Хальтрекарока и ничем особо его не радовал… хотя и не расстраивал. Просто влачила тут существование, большую часть времени проводя в своих покоях.
И теперь ее нет. Исчезла в пасти демолорда.
- Да-а-а, тяжелый был выбор… - протянул Хальтрекарок. – А ведь меня ждут еще большие испытания… Дорогие мои жены, я решил порадовать вас тем, что скоро у каждой из вас будет собственная комната. Вам больше не придется ютиться по две в одной.
Воцарилось молчание. Менее сообразительные наложницы осторожно обрадовались, более сообразительные – замерли в ужасе, а самые сообразительные – изобразили радость.
- Мы… расширяемся?.. – с отчаянной надеждой спросила Енова.
- Нет-нет, глупышка, - сказал Хальтрекарок. – Просто я решил жить скромнее. Подать пример Паргорону, как нужно умерять аппетиты. Когда-то у меня было всего сто наложниц – и я был вполне счастлив. Мне хватало. Не всегда, но… всем приходится чем-то жертвовать. И честно говоря… в последнее время во дворце слишком шумно. Гарем превратился в балаган. Наложницы скучают, пока я занят работой, сношаются со всеми подряд, и я даже не уверен, что все мои дети – мои.
У Асталоны забегали глаза. Но Хальтрекарок этого не заметил – он наслаждался звуками своего голоса.
- Поэтому приготовьтесь, мои прекрасные цветы, - закончил он. – Через некоторое время я проведу особое, уникальное шоу, где участницами будете все вы. Половина получит щедрый приз в виде меня, а вторая половина… ну что ж, не все могут быть победителями, кому-то придется и проиграть.
- Играть будут все?! – сорвалась на крик Абхилагаша.
- Ох, не кричи так, - раздраженно поморщился Хальтрекарок. – Конечно, не все. Только мои жены.
- А когда это будет?! – выпалила Оошона.
- Еще не решил. Через год… или через два… прямо сейчас я не готов к таким резким переменам. Может быть, я вообще передумаю… зависит от моего настроения… и вашего поведения. Все эти чужие дети… глупые розыгрыши… крупные кражи… иногда я думаю, что лучше б мне и вовсе быть холостым. Многие демолорды заводят всего одну или парочку жен, а то и ограничиваются любовницами. Может быть, я на себя слишком много взвалил. Большая семья – это так утомляет… посмотрим. Я просто решил заранее вас предупредить, потому что я все-таки хороший муж. Было бы некрасиво ставить вас перед фактом в последний момент.
Расходились наложницы в самых расстроенных чувствах. У многих подкашивались колени. Они и так все жили тут в постоянном напряжении, дрожа от
