поведения, жесты, походку.
И ауру. Самое главное – ауру. Ее дошлифует сам Хальтрекарок, но основу все равно нужно сделать самой.
- Хальтрекарок не разрешит заглянуть тебе в голову так, как я это умею, - сказала Лахджа. – Да я и не хочу. Будем надеяться, у тебя тут нет близких друзей.
Кийталана ничего не ответила. Ее молчание начинало раздражать.
- Очень жаль, что так вышло, - вздохнула Лахджа. – Значит, теперь ты мне помочь не сможешь.
- Я больше никому помочь не смогу, - равнодушно ответила Кийталана.
- Только не пытайся меня разжалобить! – разозлилась Лахджа.
- Я не пытаюсь.
Она действительно не пыталась, и от этого почему-то было обидно. Светоносная не умоляла, не угрожала, не торговалась. Она просто сидела, преисполненная холодного стоицизма.
Возможно, она уверена, что ее все-таки скоро начнут искать. Лахджа понятия не имела, как именно Хальтрекарок похитил Светоносную, но вряд ли план был очень хитрым.
С другой стороны, он подбирался к Кийталане аж полгода, так что мог и продумать все детали. Когда Хальтрекарок организует свои шоу, то очень даже тщательно все продумывает.
А уж в похищениях он поднаторел.
- Знаешь, даже хорошо, что одна из вас на своей шкуре прочувствует, каково это, - сердито сказала Лахджа. – Когда я была человеком и меня похитили – никто из вас пальцем о палец не ударил.
Кийталана вздрогнула, как будто Лахджа в нее плюнула. Ее взгляд стал виноватым, плечи опустились, а губы беззвучно зашевелились.
- Что-то хочешь сказать? – приложила ладонь к уху Лахджа. – Не слышу, говори громче.
- Я знаю, что это не оправдание, но как по-твоему, сколько нас? – тихо спросила Кийталана.
- Кого, Светоносных?
- Светоносных.
- М-м-м?..
- Нас меньше двенадцати тысяч. Мы светлые духи, мы не можем размножаться. А стать Светоносным способны очень немногие. И мы периодически гибнем... гибнем окончательно. От ваших рук.
- Ну уж точно не от моих!
- Мы не можем отслеживать каждое похищение, - угрюмо сказала Кийталана. – Мы стараемся... но мы просто не можем. Нас слишком мало. Демонов сотни миллионов в одном только Паргороне, а нас всего двенадцать тысяч. Стать небожителем гораздо сложнее, чем демоном…
Лахджа немножко смутилась. Самую чуточку.
И она наконец-то закончила. Теперь в темнице сидели две абсолютно одинаковые Кийталаны – одна внутри камеры, другая снаружи. Родная мать бы их не различила… без глубинного прозрения. Но это доделает Хальтрекарок.
- Ответь на вопрос перед тем, как уйдешь, - пристально посмотрела на фальшивую Кийталану настоящая. – Почему ты ему помогаешь? Ты ведь сама хочешь от него сбежать. Ты делаешь это только из страха за свою жизнь, или он чем-то тебя вознаградит?
Лахджа мрачно уставилась на свои ноги. Ничем ее Хальтрекарок не вознаградит. Скорее уж наоборот.
- Может, ты в него влюблена? – спросила Кийталана. – Нам известно, что он ужасно обращается со своими женами, но многие испытывают к нему какую-то болезненную страсть.
- Когда-то Хальтрекарок мне… почти нравился, - тщательно подобрала слова Лахджа. – Но он сделал все возможное, чтобы это прошло.
- Когда все раскроется… а все обязательно рано или поздно раскроется, Хальтрекарок скорее всего легко отделается, - сказала Кийталана. – Демолорда нам на расправу не выдадут – в лучшем случае наложат на него какие-то штрафы и санкции. А вот его подельники…
- Хальтрекарока, может, и выдадут, - возразила Лахджа, вспомнив слова Корграхадраэда.
И однако она и сама думала о том же самом. Что даже если Кийталана сломается и скажет «да», даже если Хальтрекарок превратит ангелицу в очередную секс-рабыню, Сальван все-таки может не стерпеть оскорбления и напомнить демонам, что в дипломатию играют обе стороны. Это может стать поводом для войны – а Паргорону война совсем не нужна, и они охотно принесут кого-то в жертву, чтобы ее избежать.
И будет вполне естественным, если жертвенными агнцами сделают непосредственных виновников скандала – Хальтрекарока и его слуг. Или даже только его слуг. То-то Совнар так засуетился, побежал к юристу… когда бушук ищет зонтик, дело явно к большому ливню.
Хальтрекарок может уйти на дно, а может и выплыть… но если Лахджа станет доппельгангером Кийталаны, ее на дно утянет точно. И что тогда будет с Астрид? С Хальтрекарока станется просто ее сожрать.
Перкеле. Да ведь она своими руками роет себе могилу. И не только себе, но и дочери.
- Скажем, если бы я в результате некоторых драматических событий вдруг исчезла… - медленно произнесла Лахджа. – Сальван мог бы снять с меня печати Хальтрекарока?
- Ты уже об этом просила, и я уже отправила запрос, - сказала Кийталана. – Твое дело принято в работу. Но если бы мы могли сделать это так легко, Хальтрекарок бы меня не похитил.
Лахджа помассировала виски. Ну да, логично. Если уж он так уверен, что они даже Светоносную не сумеют с ним развести… хотя у Хальтрекарока, судя по всему, уже не все муми-тролли присутствуют в Муми-доле.
И у нее теперь непростой выбор. Либо выполнять приказ Хальтрекарока и работать доппельгангером, закапывая саму себя, либо бежать, прятаться и надеяться, что Хальтрекарок никогда не вспомнит о ее существовании.
Оба варианта… не прельщают.
Хотя стоп. Погодите. Есть третий вариант. В доппельгангере исчезнет необходимость, если…
- Я точно об этом пожалею, - пробормотала Лахджа, входя в камеру.
Печати ее не задержали. Но разорвать наложенные демолордом цепи у нее, конечно, не вышло.
- И что это значит? – не поняла Кийталана.
- Заткнись, а то передумаю, - продолжала пытаться их снять Лахджа. – Твою мать, твою мать, твою мать!..
Изначально дурацкая была мысль. Разумеется, личную пленницу Хальтрекарока не может освободить кто попало.
Может, Совнар что сумеет подсказать? Он служит Хальтрекароку со дня смерти его отца и знает все секреты своего хозяина. Но даже если сможет –
