Туристы из Буковца или Семьяна редко заглядывали сюда.
«Хитро сделала ватага, поселившись именно в этой местности», — подумал я, заплывая в пролив, на западном берегу которого стоял одинокий домик — лесная сторожка из красного кирпича. Севернее сторожки рос густой лес, тянувшийся до первых домов села Ежвалда. И на несколько километров в глубь острова земля была покрыта буйным лесом. Часами можно бродить в нем, не встретив человека. Там были только небольшие лесные озера. Чудесный край для тех, кто не хотел встречаться с посторонними.
Мы добрались до мыса Судака и его песчаной косы. Бронке поручили готовить ужин. Мы вдвоем с Черным Франеком начали устраивать лагерь. Сначала поставили палатку для Бронки и надули для нее матрас. У меня в машине был еще один матрас (я всегда сплю на двух, чтобы не так тянуло от земли). Итак, второй я отдал Франеку. Пригодилась и военная накидка, так называемая плащ — палатка, из двух таких накидок можно сделать шалашик. Воспользовавшись накидкой и куском брезента, которым я во время длинных остановок накрывал самоход, Франек построил себе удобный домик.
Мы поужинали поджаренными с грудинкой яйцами и выпили чаю. Пока еще не совсем стемнело, я походил по лесу, где был шалашик таинственного орнитолога. Однако нашел только место где стояла его палатка, вытоптанную траву и ямки от колышков для палатки. И еще на дереве осталась нарисованная на сосновой коре маска. «Таинственный Орнитолог таинственно исчез», — подумал я.
Бронка сразу же после ужина пошла спать в палатку. Черный Франек взялся ловить угрей. У него в кармане был крючок, леска и поплавок, а удилище он вырезал из орешника. Однако не поймал ничего, хотя просидел до ночи.
Я не ложился спать. Сидел на высоком травянистом берегу озера и следил за медленным перемещением месяца, что выплыл из-за Чаплин — острова и теперь висел над тем местом, где стояла палатка господина Анатоля. Хотя месяц был не полный, ночь стояла ясная.
Франеку надоело рыбачить и он сел рядом со мной.
— Разве так не лучше? Спокойнее и безопаснее? — Спросил я его.
Франек не ответил. Ребята его возраста или слишком быстро и горячо признают свою вину и наводят на мысль, что не поняли до конца и не очень глубоко пережили свои ошибки, или из них надо клещами вытягивать, что именно их мучает. Признаюсь, мне больше нравились вторые, и к ним, видимо, принадлежал Черный Франек.
— Расскажи о себе, — попросил я. — Я спрашиваю не просто так. Может, как-то помогу тебе?
— Не нужна мне никакая помощь. Сам справлюсь, — ответил он.
«Еще хорохорится», — подумал я. А вслух сказал:
— Ну ладно. Но ты можешь что-то рассказать мне о себе? Или твоя жизнь — великая тайна?
Он пожал плечами.
— Вы же знаете, кто я такой. Меня зовут Черным Франеком, как вас — Самоходиком. Вы действительно работаете в музее?
— Показать тебе удостоверение? — Засмеялся я.
— Я хотел бы иметь такую автомашину как у вас. И вообще хотел бы быть в вашей шкуре, а не в своей.
— Что же, ты можешь изменить шкуру. И я хотел бы помочь тебе в этом.
— Э, я справлюсь, — махнул он рукой.
— Сколько классов ты закончил?
— Немного. Неполную среднюю школу.
— Не хотелось учиться?
— Я не ленивый, — возмутился парень. — Это из отца. Потому что мои родители развелись. Двух сестер взяла мать, а меня — отец. Снова женился и имеет в новой семье троих детей. Он работал, но дома была нищета и отец немного выпивает. Поэтому он мне неоднократно говорил, что когда закончу неполное среднее, чтобы шел работать и не сидел у него на шее. Сначала я был курьером. Это мне надоело и я поехал с группой ребят собирать ягоды в Бескидах. Ребята были немного старше меня, тоже своего рода ватага. Мы две недели собирали ягоды, а затем — в «турне» по Бескидам. Обворовывали туристов, ну, вы об этом знаете. Отсидел в исправительной колонии. Когда вышел оттуда, стал учиться на слесаря. Но это не для меня, не привлекает меня такая работа. Мне бы что-то опасное или сложное… Как это сказать… Ну, вот быть моряком или работать в милиции. Но везде надо иметь больше образование и чистую репутацию. А у меня была исправительная колония. Затем работал в столярной мастерской, на строительстве, везде по два — три месяца. Но не из-за лени бросал работу. Просто неинтересно, не удовлетворяет. Только ждал лета, чтобы вырваться с работы и махнуть с ребятами в теплые края, на Озерище. Здесь хорошо.
Он замолчал. Мы услышали шум глиссера, приближающегося к нам.
Парень вздрогнул, вскочил с земли и сразу же снова сел. То плыл его враг, человек, который победил его в неравной борьбе — один против всей ватаги. Шум мотора приближался, казалось, что глиссер уже рядом, хотя его еще не было видно.
Но вот грохот начал стихать. Над большим озером наступила тишина, нарушаемая только кряканьем селезня в камышах, да единичные всплески рыбы на воде…
— Пойдем спать, — решил я.
Мы сказали друг другу «спокойной ночи» и разошлись. Он к своему шалашику, а я к автомашине.
Хоть мне и очень хотелось спать, однако заснуть не мог. Не спало мое воображение. Оно ведь играло большую роль в моих приключениях. Я представлял себе образ мышления моих врагов, «влезал в их шкуру», — так я называл это, — и продумывал их дальнейшие поступки как игрок в шахматы предполагает ходы своего противника.
Теперь воображение перенесло меня в новый лагерь ватаги.
И я вскочил с постели. Быстро натянул свитер и брюки. Включил стартер автомашины. Уже тронулся с места, когда Черный Франек вскочил на сиденье рядом со мной.
— Вы плывете на озеро взглянуть на мережу, — сказал он. Видно, и его воображение не дремало ночью.
Мы ехали медленно, потому что хотя светила луна, берег озера прятался в тени молодого леса и свет фар мог нас разоблачить. В какой-то момент стало так темно, что Франек должен был выскочить из машины и прикрывая ладонью зажженный электрический фонарик, показывать мне дорогу между стволами деревьев.
Сначала дорога пролегала вдоль берега, потом очертила небольшую дугу, немного удаляясь от него и снова подошла к озеру.
— Ужасный спуск к воде, — сказал я. — Автомобиль не проедет сквозь кусты и тростник. Надо выйти из машины и найти удобный спуск на тот случай, если они будут пытаться добраться до мережи.
Мы прошли берегом, может, метров двести. Оказалось, что я ошибся. Только здесь начинался новый залив, именно тот, куда мы направлялись. Мы не заметили, но догадались, что он должен быть там, потому что… в полосе лунного света мы увидели лодку с Романом и мальчишками, которая плыла в том направлении.
