— А мне кажется, надо двигаться вперед, — возразил Спеннер. — В конце концов Дьяволы находятся у нас на службе. Мы им платим. А значит, и доить можем как хотим.
— Согласен, — кивнул Левин. — Не важно, что именно рекламируют Дьяволы, пока они остаются нашими Дьяволами.
— Ну что ж, — произнес Мак-Фили, — если вы посмотрите на следующее изображение… — все ноутбуки в комнате замигали, — то увидите, какие именно предложения нам поступали. Не сомневаюсь, мистер Финней сумеет выбрать самые стоящие из них.
— Да, — сказал Финней. — Мы уже провели предварительную сортировку многих полученных запросов. То, что вы видите здесь, можно сказать, самые сливки. Кто-то выдвинул предположение, что «Таймекс» захочет обновить старую кампанию, которую не использовали уже несколько десятилетий. Нам кажется, Дьяволы способны придать новое значение их слогану: «Как ни бей, время отбивают».
— Я уже закидывал удочки, — сказал Гризволд. — Их это не заинтересовало. Нисколько.
— Тогда надави сильнее, — потребовал Левин. — Для их же собственного блага.
— Как скажете, — пробормотал Гризволд.
— Итак, — жизнерадостно произнес Мак-Фили, — поскольку на следующий год состоятся выборы, нас аккуратно начали прощупывать республиканцы, неократы и социалисты. А Первая Церковь Прозака хотела бы использовать Дьяволов в серии роликов, предназначенных для вербовки новых членов.
— Как будто им еще нужна помощь, — заметила Дансигер.
— Кроме того, в результате сотрудничества с «Миром Нано» мы заполучили еще одного важного нового клиента, — сообщил Финней. — Мистер Левин, полагаю, вы хотите довести это до общего сведения?
Левин вежливо кивнул и встал.
— Да. Благодарю вас. Для нас это значительное, весьма значительное событие, и я счастлив нашему намечающемуся сотрудничеству. Они обратились к нам, увидев, что мы сделали для «Мира Нано», и уверены, что мы можем воздать им должное. Собственно, они особо просили приставить к ним того же автора, что создал ролики для «Наноклина», поэтому сразу же после официального подписания контракта клиенты будут переданы творческой группе Боддеккера.
В комнате раздались радостные возгласы и аплодисменты.
— Кто это? — спросил я, стараясь перекрыть шум.
— А да. Конечно же. Это Бостонский Синод Церкви Сатаны. — Он закивал головой, точно рассчитывая на новый взрыв аплодисментов, однако откликнулись только старшие партнеры и Мак-Фили. Я был настолько раздавлен стыдом, что даже пошевелиться не мог. Даже поглядеть на свою группу. Никаких сомнений не оставалось: отныне я стал камнем у них на шее. Им нечего было ждать избавления от живого кошмара, называющегося Дьяволы Фермана.
— Жаль, вы не рассказали мне об этом раньше, — промолвила Харрис. — У нас могут возникнуть проблемы с имиджем.
— Мы разрешим их так же, как разрешали все проблемы с имиджем, — браво ответил Левин. — А теперь давайте продолжим.
— Последнее, — произнес Мак-Фили, — и самое главное. Если вы хоть отчасти следите за новостями, вы знаете, что президент Барр трясет саблей перед носом у немцев, и, очень похоже, скоро начнется война. Он желает знать, не могли бы мы провести какую-нибудь кампанию, чтобы добиться поддержки от общественности.
— Кларк звонил мне лично, — гордо сообщил Левин.
— Согласно результатам опросов, — продолжал Финней, — прошло еще слишком мало времени после Норвегии, чтобы снова вторгаться в Европу.
— Лучше бы он насыпался на какую-нибудь из стран Африки, — заметил Спеннер.
— Что мне напоминает… — встрепенулся Мак-Фили. — Вернее, наш юридический отдел напомнил мне, что Френсису- гм, Ферману — и мистеру Джорджсону в самом ближайшем времени исполняется восемнадцать лет, после чего они подлежат призыву. Если дойдет до войны, мы можем потерять их обоих — и очень скоро.
— Нет-нет, мы не можем себе этого позволить, — забеспокоился Левин. — Эти ребята — золотой рудник. Во всяком случае, пока. Если они начнут сдавать показатели, тогда, может…
Вот она! Лазейка к спасению от дьявольского кошмара — и она закрывалась у меня на глазах.
— Нет! — выпалил я. — Мы можем себе это позволить.
В комнате стало очень тихо. Все вопросительно уставились на меня.
— Так вот. — Я немного помолчал, стараясь сымпровизировать что-нибудь поубедительнее. — Я хотел сказать, давайте не будем считать возможный призыв Дьяволов минусом. Давайте считать его плюсом.
Мак-Фили покачал головой.
— Думаешь, мы получим какую-то выгоду, отпустив этих молодых людей в армию, где им грозит гибель вдали от родины?
— На улицах им каждый день грозила гибель, — заметила Харрис. — Но они выжили.
— Очко в вашу пользу, — сказал Спеннер.
— И было бы великолепно, если бы они вернулись с войны героями.
— Еще очко.
— Тогда позвольте мне указать, — вставил Финней, — что многие герои войны возвращаются домой оглохнув или ослепнув, без рук, без ног и с нарушенной психикой.
Левин покачал головой.
— Нет, мы еще не готовы к тому, чтобы Дьяволы возвращались калеками. Пока что.
— Подумайте о рекламе! — вскричал я.
— И это уже срабатывало раньше, — поддержал Депп. — В смысле, отправить знаменитость в армию. Элвиса Пресли пустили в армию — и нажили на том состояние.
— Кто? — в один голос спросили Харбисон и Мортонсен.
— Нет! — с чувством произнес Левин. — Дьяволы в армию НЕ ПОЙДУТ. Я добьюсь этого от Конгресса, пусть даже Дьяволам придется рекламировать каждого гребаного кандидата по отдельности.
Понуро опустив плечи, я уселся на место.
— Итак, — продолжал Мак-Фили, — раз с этим все решено, у нас имеется несколько дополнительных предложений, способных прибавить Дьяволам популярности. Эти предложения также были тщательно рассмотрены, и сейчас мы представим вам только самые многообещающие.
Экран моего ноутбука замигал. Я закрыл глаза. Голос Мак-Фили звучал монотонно и глухо:
— Мы получили несколько предложений дать Дьяволам крупные или главные роли в различных сериалах. Многие студии даже выразили готовность создать программу специально под них. Одна — детективный сериал, где они играют плохих парней, которые исправились и стали хорошими, а неортодоксальные методы расследования постоянно заводят их во всякие неприятности. Другая — под названием «Шутнички» — про медиков-первокурсников. И последнее: «Космический канал» интересуется, не захотят ли парни периодически играть роли жестоких и злых инопланетян в сериале «Звездный Путь: Миссия „Андромеда“». Им хотелось бы получить ответ как можно быстрее, потому что у сериала катастрофически падает рейтинг.
— Пусть мисс Джастман поговорит с ребятами и посмотрит, как они среагируют, — распорядился Спеннер.
— Но мы хотим двадцать пять процентов рекламного времени в каждой серии, где показывают Дьяволов, — добавил Финней. — И пятьдесят процентов в тех эпизодах, где они реально действуют.
— Это все хорошо и замечательно, — медленно произнесла Харрис, — но меня беспокоит, сколько времени мы теряем на всех этих околодьявольских вопросах. Мы просто не успеем разобраться со всеми представлениями товаров, предложениями новых контрактов и прочим. Собственно, едва ли мы сможем справиться с притоком новых клиентов, которым нужна реклама с Дьяволами.
Я резко открыл глаза. Дверь закрылась, но оставались еще окна.
— Присоединяюсь к словам мисс Харрис. Мне столько приходится возиться с Дьяволами, что я напрочь заваливаю текущую работу — включая и новую кампанию для «С-П-Б». Надо найти какой-то иной способ все это уладить.
Левин кивнул.
— На самом деле я даже знаю этот способ. Я, улыбаясь, опустился обратно в кресло.
— Мы тоже видели, сколько времени было потеряно на возню с этими парнями, так что решили — надо открыть новое отделение агентства, которое будет выступать брокером наших дарований и организационным центром по применению Дьяволов. Равно как и прочих столь же многообещающих в смысле рекламы приобретений, которые нам доведется сделать в будущем. Думаю, это отделение станет восхитительным прибавлением к дружной семье Пембрук-Холла.
Я покосился на Дансигер. Она кивнула. Губы ее сложились в молчаливой улыбке.
— Свободны, — прошептал я.
Она поглядела на меня и подмигнула.
— Ты знал, Тигр, ты знал.
От ее слов у меня побежали мурашки по коже.
— И, разумеется, возглавить новый отдел мы поручим человеку, наделенному даром предвидения и…
Губы Дансигер скривились в отчаянном ругательстве.
— Который хорошо знает Дьяволов и имел с ними дело с самого начала…
Мои губы изогнулись, вторя Дансигер.
— Мы, конечно, говорим о Боддеккере, человеке, которым мы очень, очень гордимся…
