ли это будет хуже вечеринок, которые устраивали борцы.
Зимой Чип входил в сборную Чейпел-Хилл по борьбе.
– А что с ними было не так?
– Не мылись после матчей.
– Мерзость какая.
– А я о чем! – Чип рассмеялся и пробежался рукой по мокрым от пота волосам. – Ребята из нашей команды по сравнению с ними чистюли.
Он стиснул мое плечо, улыбнулся и направился в раздевалку вслед за остальными.
А я остался стоять, тряся головой.
Когда же я наконец пойму, что за человек Циприан Кузумано?..
В среду я в первый раз пришел в «Роуз Сити Тиз» в качестве полноценного сотрудника. Я работал в чайном баре, общался с покупателями, стараясь угадать, какой чай им понравится: черный, зеленый или улун, ароматизированный или нет, желают ли они попробовать что-нибудь новое – или останутся верны своему вкусу.
Пока я трудился в баре, мистер Эдвардс разливал по чашкам свежую партию улуна, который собирают на горе Феникса. Этот китайский чай обладает восхитительным фруктовым вкусом. Лэндон то и дело выглядывал из дегустационного зала и звал к ним присоединиться, но всякий раз подходил новый покупатель, а Полли была слишком занята приготовлением латте, чтобы меня подменить.
Наконец Лэндон сдался и закрыл дверь.
И я почему-то расстроился. Хотя это была всего лишь дегустация.
Просто мне очень хотелось попробовать улун с горы Феникса.
Но вместо этого я упаковывал набор гайваней для мужчины – ровесника моей бабули, а тот засыпал меня вопросами о ферментации улуна, а также о китайских и тайваньских производителях. Я уже начал рассказывать о Бай Хао и маленьких жучках, которые грызут чайные листья, когда Полли громко кашлянула и выразительно кивнула на образовавшуюся очередь.
Я извинился и стал принимать заказы быстрее.
Пока я заваривал в маленьком чайнике порцию эрл грея и разливал пробуждающую заварку по еще одному набору гайваней, Лэндон выскочил из дегустационного зала с фирменной белой чашкой в руке.
– Держи, – сказал он. – Наш победитель.
– Спасибо.
Лэндон протянул мне фарфоровый гайвань; я прихлебывал улун, одновременно наливая эрл грей для клиента. У чая с горы Феникса был вкус личи, что стало для меня настоящим сюрпризом.
Прежде я ничего подобного не пробовал.
Интересно, каковы были на вкус другие порции.
И что Лэндон успел узнать об этом улуне и горах, где он растет.
Интересно, что еще я пропустил.
Очередь у чайного бара наконец рассосалась, и мистер Эдвардс отправил нас с Лэндоном делать инвентаризацию. Я считал жестянки с гэммайтя, когда мистер Эдвардс заглянул в подсобку и спросил:
– Может кто-нибудь принести мне лунцзин?
– Конечно, пап.
Лэндон потянулся к верхней полке, где стояли коробки с лунцзином. Футболка у него задралась, обнажив узкую полоску гладкой кожи на спине – и серебристую резинку трусов.
А мне вспомнились серые штаны Чипа, надетые на голое тело.
И то, что Чип видел меня голым, хотя перед Лэндоном я даже футболку не снимал.
Уши загорелись огнем.
– Дарий?
– Да?
– Ты не мог бы?.. – Лэндон повернулся, и я невольно зацепился взглядом за бледную кожу его живота.
Дорожка светлых волос убегала от пупка вниз, под пряжку ремня.
Лэндон Эдвардс был красивым парнем. Куда красивее меня.
Иногда я спрашивал себя: что он во мне нашел?
– Ага, – сказал я внезапно севшим голосом и спросил, откашлявшись: – Кстати, что ты делаешь в пятницу?
– Смотрю, как ты играешь в футбол?
– А потом?
– Не знаю. – Лэндон обнял меня за пояс. Я втянул живот. – А что я делаю потом?
Я сглотнул.
– Хочешь пойти со мной на вечеринку? Будут только ребята из команды. Поиграем в FIFA и все такое.
Лэндон как-то странно хмыкнул.
– Правда?
– Ну да.
Он обнял меня сильнее, и я в который раз с досадой отметил, что торс у меня далеко не такой крепкий и подтянутый, как у него.
– С удовольствием.
– В самом деле?
– Ага.
У меня потеплели щеки.
И я не смог сдержать улыбку.
– Хорошо.
Как я уже говорил, прежде меня никогда не звали на вечеринки.
Я представлял себе что-то вроде Тусовки Седьмого Уровня, с раскиданными повсюду одноразовыми стаканчиками, недокуренными косяками и людьми, готовыми вырубиться на любой плоской поверхности.
Но вместо этого мы толпой в двадцать человек набились в подвал с незаконченным ремонтом и расселись на складных стульях, а некоторые – прямо на холодном бетонном полу, подложив под себя диванные подушки из гостиной.
Несколько ребят пригласили своих девушек, все улыбались, смеялись и радовались, что мы снова выиграли.
Родители Кристиана наверху разогревали в духовке пицца-роллы и наггетсы, болтая с родителями других членов команды.
И алкоголя тоже не было. Мы пили «гаторейд» и по очереди играли в FIFA на приставке Кристиана, подключенной к маленькому проектору, который принес Джеймс. В межсезонье он занимался в школьном театральном кружке, и ему разрешили взять проектор на выходные. Объектив был направлен на голую стену из гипсокартона; за общим гомоном мы едва могли расслышать доносящиеся из встроенных колонок комментарии.
Мы с Лэндоном, обнявшись, сидели на полу у стены и наблюдали за происходящим. Время от времени мы поворачивались друг к другу и целовались, но не слишком часто, поскольку всякий раз остальные начинали хлопать и одобрительно улюлюкать.
Мне вспомнилась иранская свадьба, на которой молодожены должны были целоваться, когда гости стучали вилками по бокалам и вопили: «Шу-лу-лу-лу-лу!»
– Ты как? – Волосы Лэндона щекотали мои губы, так как из-за шума приходилось говорить прямо в ухо.
– Хорошо, – ответил он.
– Я принесу еще попить.
Разомкнув объятия, я пошел наверх, чтобы взять в холодильнике бутылку фиолетового «гаторейда» – этот вкус был моим любимым. Пара человек из команды околачивалась на кухне или сидела в гостиной, играя в телефонах.
Дверь во внутренний дворик была распахнута настежь, чтобы впустить в дом свежий воздух и разбавить сбивающий с ног запах пиццы и плотно упакованных спортивных парней.
Чип стоял у дома и разговаривал с Трентом Болджером, который неизвестно за какие заслуги был приглашен на вечеринку.
И насколько я понял, они ссорились.
– …опять меня кинул! – воскликнул Трент.
– Я ведь не жалуюсь, когда у тебя тренировки.
– Не понимаю, что ты забыл в этой команде. Соккер – отстой.
– А мне нравится. Я уже говорил, что футбол не для меня.
Трент глухо заворчал.
– Ладно, а в понедельник что случилось? Ты должен был написать мне, когда закончится тренировка.
– Я ведь уже извинился. Я ударил Дария по шарам. По-твоему, я должен был оставить его валяться на обочине?
Трент фыркнул:
– Жаль, я не видел.
– Это было ужасно. Ты себе не представляешь.
– Не знал, что тебе так не терпится добраться до третьей базы.
У меня вспыхнули уши.
Я
