и вторую часть.
3. Энгельмейер.
Другой порядок:
1. Келтуяла.
2. Овс.-Куликовский.
Если не найдете Келтуяла, читайте Пыпина «История рус[ской] литер[атуры]», но Келтуяла — лучше.
Будьте здоровы, не торопитесь.
15 [28] февраля 1912, Капри.
Многоуважаемый Василий Иванович!
Примите искреннюю мою благодарность за драгоценную книгу Потебни, — Вы и представить себе не можете, как я обрадован, как тронут Вашей любезностью! Я искал эту книгу четыре года, — не правда ли, «и грустно и смешно»? Статью Потебни «О доле и сродных и т. д» искал два года, а нашел лишь у Н. Ф. Сумцова!
Чудесная сторонка наша Русь!
Позвольте спросить Вас: издана ли «Историческая грамматика», когда, кем и где? Нет ли у Потебни статей, аналогичных статье «О доле», не знаете ли Вы других авторов, писавших о доле, судьбе, подсудьбинках? Очень прошу Вас ответить.
Я знаком с Вами по двум статьям Вашим в издании Лезина «Вопр[осы] теор[ии] и псих[ологии] творчества», книге чрезвычайно интересной, я ее постоянно рекомендую «начинающим» писателям.
Сообщите, сколько времени я могу держать у себя Вашу книгу и не могу ли — в свою очередь — быть чем-либо полезным для Вас?
Еще спасибо Вам и — будьте здоровы!
Capri, 29/II. 912.
Февраль, около 16 [29], 1912, Капри.
Я думаю, Виктор Сергеевич, что повесть печатать надо и что я могу выйти из журнала после; конечно — без шума, без объявлений об этом.
Прилагаю рассказ Лаптева, — обратите внимание, это первый рассказ его. Адрес автора:
Лысково, почт[овая] стан[ция], Нижегородской г[убернии] в г. Макарьев.
А. Н. Лаптеву.
В происшедшем инциденте косвенно виноваты и Вы, сударь; Вашей конспирацией, — вроде скрывания Ропшина, — Вы заставляете меня настраиваться недоверчиво.
В журнале следовало бы со второй же книжки открыть отдел «Деревня», — его можно составлять на основании данных провинциальной прессы.
Пожалуйста, пошлите журнал по адресу:
Тетюши, Казанской губер[нии],
село Большое Фролово,
крестьянину Ивану Егорову
Лаврентьеву.
Непременно пошлите.
Грушевскому-то не писали еще? Сочиняю статью о самоубийцах, скоро кончу.
Извиняюсь пред Вами в подозрениях моих, Вами же вызванных, и желаю всего хорошего.
Посылаю еще отзыв Токаревского о Достоевском.
15 февраля [1 марта] 1912, Капри.
Спасибо Вам, дорогой Василий Иванович, за Ваше милое письмо, очень оно тронуло меня, напомнив хорошие дни.
Все это время я внимательно следил за ростом Вашего прекрасного таланта, искренно радовался успехам Вашим, — хоть и издали, а все ж приятно смотреть на хорошего человека, который всегда как-то особенно, сердечно нравился мне. Почему-то я все думаю, что Вы, Москвин, Леонидов, Румянцевы весною приедете сюда: будем купаться в голубом море, ловить акул, пить белое и красное Capri, и вообще — жить.
А между делом — сочиним пьесу! Драму из быта рыбьего? Хорошо было бы, если б явился и сам чародей Константин Сергеевич, — с ним можно бы таких делов наделать — Европа ахнет! Кроме шуток: приезжайте-ка сюда’ Превосходно отдохнете, запасетесь здоровьем, бодростью, многому посмеетесь, многое удивит.
Поживем — славно! И Бунина Ивана тоже заставим пьесу писать, я уже говорил с ним: у него есть превосходная тема, и с вашими указаниями он бы в месяц славную вещь сделал. Сейчас он отправился отсюда в Японию.
Знаете — он так стал писать прозу, что если скажут о нем: это лучший стилист современности — здесь не будет преувеличения.
Итак?
Приезжайте, просим душевно!
Кланяюсь Москвину — с тоской ждут его тиррентские рыбы, все, на подбор, красавицы. Леонидову кланяюсь, Румянцевым и всем, кто меня помнит.
И всех зовем сюда: хорошо здесь.
А Вам еще раз спасибо и крепко жму руку.
1/III 912.
Capri.
591
Д. Н. ОВСЯНИКО-КУЛИКОВСКОМУ
Конец февраля [начало марта] 1912, Капри.
Глубокоуважаемый Дмитрий Николаевич!
Не сочтите, пожалуйста, нижесказанное дерзостью с моей стороны и позвольте напомнить Вам писателей, которых — как мне казалось бы — невозможно оставить в стороне, говоря о духовных недугах русской интеллигенции. Уж если Вы думаете дополнить Вашу поучительную и важную книгу характеристиками Писемского и Гаршина — не следует ли также внести в нее характеристики Слепцова, Помяловского и Осиповича?
Последний, мне кажется, очень много сказал своим «Эпизодом из жизни ни павы, ни вороны», у Помяловского любопытен Череванин, а у Слепцова — Рязанов. Позвольте обратить внимание Ваше на стр. 248—54 и 305—12 в повести «Трудное время» (Соч. Слепцова, 3-е изд., 903 г.). Однажды А. П. Чехов сказал мне, что Слепцов лучше многих научил его понимать русского интеллигента, да и самого себя.
Еще раз — прошу, извините, что вмешиваюсь в Ваше дело и столь бесцеремонно; может быть, Вам более понятно будет это вмешательство, если я скажу, что второй раз читаю книгу Вашу и все с тем же волнением, как впервые читал, хотя во многом и не согласен с Вами.
Очень Вы обрадовали меня сообщением Вашим, что будете на Капри.
«Три дня» посланы мною потому, что вещь, которую я начал писать для «В[естника] Ев[ропы]», мне не удалось бы кончить к сроку, указанному мною, и я отложил ее на осень, когда — с удовольствием — представлю Вам.
Не пожелаете ли Вы иметь перевод весьма нашумевшего в Сирии и Египте романа, написанного арабом Георгием Зиданом? Роман именуется «Переворот», изображает интимную сторону младо-турецкого заговора, переводчик— араб Шукри Свидан Гассанит, его адрес:
Америка С. Ш., Ворчестер, Массачусетс, Wall str. 96.
Знакомые арабы очень хвалят автора и книгу.
Могу ли я просить, чтоб контора «В[естника] Е[вропы]> послала в счет гонорара за рассказ 500 р. по прилагаемому адресу?
Если Вы похлопочете об этом — буду весьма благодарен!
Душевно желаю всего хорошего, будьте здоровы.
1 [14] марта 1912, Капри.
Михаил Михайлович —
очень рад я, что встретил Вас и очень полюбил славную Вашу душу.
14
март, 912.
Capri.
После 7 [20] марта 1912, Капри.
Дорогой Виктор Сергеевич —
адрес Михаила Павловича:
