он ни раскопал о своей жене, он не собирался слушать, как бывшая подруга клянет Мириам.
– Что бы вы ни думали о ней, мисс Ярдли, она была самой нежной, самой доброй женщиной, которую я когда-либо встречал. Мы были вместе более сорока лет. Я очень сожалею о том, что случилось с вашим братом, но вы говорите о событиях далекого прошлого. Женщина, которую вы описываете, совсем не похожа на мою жену. Люди меняются. У меня такое впечатление, что вы завидовали счастью своего собственного брата.
– Да, завидовала. Признаю. – Сонни заговорила быстрее. – Я была ее другом. Я, а не Мартин. Мы делились всем. А потом она вернулась домой и забрала его. Она хотела видеть Мартина больше, чем меня. Я стала ей не нужна.
Артур пропустил ее слова мимо ушей. Теперь он использовал молчание так же, как раньше Сонни.
– Вы еще здесь, мистер Пеппер?
– Да, здесь.
– Она убила его. Мне все равно, кто был за рулем этой чертовой машины. В моем понимании его убила Мириам. Она лишила моих родителей сына, а меня – брата. Она пришла на похороны, и после этого я никогда больше ее не видела. Я не хотела ее видеть и позаботилась о том, чтобы она это знала. Я слышала, что она вышла замуж за кого-то другого. Она сама написала мне. Она продолжала жить дальше, а вот Ярдли так и не смогли. Надеюсь, что это ответы на все ваши вопросы, мистер Пеппер. Теперь вы знаете правду.
Артур отвел трубку от уха. Он больше не мог слушать Сонни.
– Я любил ее, несмотря ни на что. Я действительно ее любил.
Он положил трубку и всхлипнул.
Сегодня был день его рождения. Ему исполнялось семьдесят. Вроде бы событие. Юбилей. Мириам купила бы ему небольшой подарок, может быть, несколько новых полосатых носков или книгу. Они бы отправились в деревенский ресторан «Корона и якорь», где угостились бы пикшей с жареной картошкой или, возможно, сэндвичем с ветчиной и горчицей. Они бы съели пару пирожных и, может быть, побаловали себя яблочным пирогом с заварным кремом. Его жена не любила ничего изысканного. Вернее сказать, он привык так думать.
Люси еще не выходила на связь. От Дэна Артур не ждал ничего, а у Бернадетт были дела поважнее. Он был уверен, что сегодня на его коврик не упадет ни одной открытки.
Артур лег спать, думая о Сонни и Мартине, и всю ночь просыпался, вспоминая о них. Сон не был ровным, и в его сновидениях реальное смешалась с воображаемым. Он видел, как Мириам смеется в машине, а рука Мартина лежит у нее на плечах, как будто он обнимает ее, защищая от беды. Он видел машину бутылочно-зеленого цвета с откидным верхом. Машина пересекла обе полосы дороги и врезалась в дерево. Он сам оказался на месте происшествия и бежал им на помощь. Мириам лежала с откинутой головой, и со лба у нее стекала струйка крови. Но мужчина уткнулся лицом в руль, и угол наклона головы был неестественным, как будто он был оригами, сложенным не совсем правильно. Во сне Артур протянул руку к голове мужчины и увидел кровь, похожую на черную патоку в его волосах.
Потом Мартин поднял голову и безумно рассмеялся, обнажив вымазанные красным зубы. «Она убила меня. Твоя жена убила меня. С днем рождения, Артур».
Он проснулся. Влажная от пота одежда облепила его как вторая кожа. Он содрал ее, словно кожуру, бросил кучей на пол в ванной и встал под душ, хотя еще не было пяти утра. Вода стекала по лицу, и он стоял неподвижно, стараясь блокировать мысли и образы в своей голове. Мириам ушла. Она убила человека. Как он мог провести с ней жизнь и совершенно ее не знать? Собиралась ли она когда-нибудь рассказать ему все? Надо быть идиотом, чтобы ничего не почувствовать, не спросить о ее прошлом. Вместо этого он предположил, что у них все похоже, что в их жизни не было ничего значительного, пока они не встретились. Он был не прав.
Артур вытерся и машинально надел одну из своих старых рубашек и синие брюки Грейстока. Рассвет еще не наступил. Он устал и чувствовал себя беспомощным, ни на что не годным и никому не нужным. Пропащий. О чем бы он ни подумал, все было бессмысленно. Счастливый день, праздник. Его день рождения. И что? Вот он здесь – один, лишенный всего, что значимо, что дорого.
Артур сел на кровать с той стороны, где всегда лежала Мириам. Открыв ящик прикроватной тумбочки, он достал разлинованный блокнот и ручку и, недолго думая, начал писать письмо. Его жена написала Сонни, теперь он тоже напишет ей. Хотя Мириам, возможно, была причастна к смерти Мартина, он любил ее много лет и всегда будет любить, даже если она не доверяла ему.
Он чувствовал, что должен это сделать. Растерянный и обиженный, он не позволил себе ожесточиться. Накануне, в шоке от откровений Сонни, он не сказал всего, что хотел.
Дорогая мисс Ярдли,
Я любил свою жену всем сердцем. Она не была идеальной, но никто не идеален. И уж я наверняка.
Я тихий человек, не особенно умный, не особенно хорош собой. Я долгое время задавался вопросом, что Мириам увидела во мне, но чем бы это что-то ни было, мы были счастливы.
Я узнал о ее жизни то, чего раньше не знал. Я не знал ни о вас, ни о Мартине, ни об Индии, ни о Париже. Я мог бы провести остаток жизни, размышляя над тем, почему она ничего мне не сказала. Но у нее были свои причины, и я, честно говоря, не думаю, что эти причины были эгоистичными, что она пыталась что-то спрятать. Думаю, она скрывала от меня свою прошлую жизнь из-за любви.
Вы можете думать обо мне как о глупом, обманутом старике, но я хочу, чтобы вы знали и помнили меня как человека, который любил Мириам и которого любила Мириам. Я чувствую себя самым счастливым человеком на свете. Она сделала меня лучше.
Мне думается, она очень любила вас и Мартина…
Он продолжал писать, не сознавая, что изливает в словах. Весь гнев, разочарование и любовь, которые он испытывал к своей жене, вложились в эти строчки.
Когда он закончил, перед ним лежали четыре исписанные страницы. Болело запястье, лицо было
