«Вот вам и позитив на закуску, – иронично рассмеялась она, глядя на себя в зеркало. – Эх, утро вечера мудренее… Завтра будет новый день! Завтра всё будет хорошо! И даже лучше…»
– Тише, тише, моя дорогая! Не надо дёргаться. У тебя и так слишком мало сил. А они нам ещё пригодятся.
Худощавый мужчина гладил Алису по руке и бормотал совершенно непонятные для неё в данный момент слова.
«Какой глупый сон… Я никак не могу из него вернуться!» – подумала Алиса, инстинктивно отстраняя руку незнакомца.
Состояние у неё и правда было странное. Голова кружилась, как после карусели, рук и ног она не чувствовала, во рту мерзкий привкус и ощущение, будто язык весь в золе. Но самое неприятное – провал памяти.
Алиса силилась вспомнить события последних дней, но это ей никак не удавалось.
Незнакомец продолжал сидеть рядом.
«Как его прогнать? Что он тут делает? Кто он такой?»
Все эти вопросы роились в мозгу, но не находили ответа. Странно, но самый актуальный вопрос девушка себе не задавала, а следовало бы, ведь находилась она в совершенно незнакомой обстановке.
Вскоре она умудрилась собраться с силами и приподнять голову. Ужас, который её охватил, отразился на её лице, и худощавый вновь забормотал:
– Хватит, милочка, не тратьте эмоции понапрасну. Я вам всё объясню. Может быть. А пока полежите. Вам это полезно.
Алиса покорно уронила голову на подушку, но вовсе не оттого, что послушалась совета, – у неё просто не было физических сил. Пугало и то, что внутри она ощущала такую чёрную пустоту, что хотелось сделать что-то такое, что докажет ей присутствие души в её теле. Девушка изо всех сил прикусила губу и непроизвольно вскрикнула от боли.
– Ох, уж мне эти эксперименты. Сказано же – лежать и не дёргаться!
Теперь голос мужчины звучал раздражённо, и Алиса полностью утвердилась во мнении – перед ней враг. Но память молчала, отказываясь называть имя. От этого хотелось метаться, что-то крушить, кричать во всё горло. Сил не было, да и страж у постели наверняка бы не позволил.
«Что делать? Что делать?» – мозг крутил слова почти в бессмысленном круговороте. На этом Алиса задремала.
А очнулась несколькими неделями раньше…
Раннее утро в городе любви, которой у неё нет. Отель наполняется запахом круассанов, а сердце необъяснимой тоской. Так странно она себя ещё никогда не чувствовала! Эмоции перемешались и в один миг превратились в хаос из надежд, обид, слёз, разочарований, теплоты и желаний. Она давно уже застряла где-то посередине между Северным и Южным полюсом. Один сулил боль, другой манил ожиданием. Но даже неизвестность казалась ей лучше, чем прямое отторжение. Иногда она просила высшие силы всего лишь избавить её от страданий и хоть на день ослабить натянутые до предела струны души. Она понимала, что в таком состоянии не способна ни на что: ей не удавалась работа, мысли разбредались, а единственными интересовавшими её занятиями были копание в собственных переживаниях и поиск лоскутков надежды, за которые ей было необходимо уцепиться. Раньше она позволяла ему каждый день рвать её надежду в хлам, а после старательно собирала и сшивала обрывки: а вдруг! Она поражалась собственному упрямству. Порой ей хотелось только одного, чтобы кто-то по волшебству освободил её от этой боли. Стёр воспоминания, позволил свободно вздохнуть и, самое главное, подарил способность снова полюбить кого-то! Чтобы, не задумываясь и не стесняясь, отдавать близкому человеку всё то хорошее и доброе, что накопилось, истомилось и измаялось в её сердце. Беда была в том, что как только она доказывала себе, что нужно вернуться к жизни и больше не страдать, он вдруг смотрел на неё, улыбался, и она вмиг забывала все обиды. Она возвращалась к нему, к своим переживаниям и надеждам. И пытка по имени Влад повторялась вновь!
Но сейчас, лёжа в тёплой постели в небольшом, но уютном номере парижского отеля, она чувствовала, что пора. Пришло время победить себя и жить дальше. Она пережила целый громадный этап, где были Игорь Александрович с его странными чувствами к ней, которых она побаивалась, Марго с почти материнской заботой, Миша, любовь которого она разожгла невзначай и бросила без сожалений. Были все эти истории людей, которые она проживала вместе с ними. Была попытка спасения мира. Ей показалось, что этот номер оторван от всех её связей, что сейчас она как никогда может сама выбирать свой путь. Куда она пойдёт – она решит сама, что будет делать – тоже. Какое-то время назад она уже пыталась освободиться от своих невостребованных чувств, так вот сейчас настал момент сделать это.
Ах, как смешно, наверное, было кому-то наблюдать за Алисой в следующие пять минут.
Телефон напомнил о внешнем мире. Он уже порывался пару раз докричаться до неё с помощью мелодичных звуков, оповещая о получении СМС. Но на них она не реагировала. Тогда пришлось прибегнуть к крайним мерам – настойчивый звонок всё же заставил ленивицу вытащить руку из-под одеяла и отыскать возмутителя спокойствия на прикроватной тумбочке. Она даже не взглянула, кто звонит. Просто провела пальцем по экрану и немного хриплым спросонья голосом произнесла:
– Слушаю вас!
– Привет, красавица! Ты когда на работе появишься?
Алиса чуть не выронила телефон. Сердце заколотилось, а дыхание перехватило. Пограничное состояние между радостью и тошнотой накатило мгновенно.
– Привет! Да я, собственно, скоро!
Алиса пробормотала какой-то бред.
– А, ну и хорошо! Тут дел накопилось. Я в понедельник в офисе буду до двух, так что приходи пораньше, всё обсудим.
Бесстрастный тон, лаконичные фразы. Ни тени подозрения, что он хоть немного скучал по ней.
Алиса положила телефон на тумбочку. Спустя минут пять она уже собирала чемодан, бегая между ванной и комнатой и стараясь ничего не забыть. Куда пропали её намерения, которые она лелеяла полчаса назад, – пора победить, жить дальше, освободиться. Ей самой было смешно. Вот оно – один звонок, пара ничего не значащих слов, один лишь его голос. И она готова нестись к нему как полоумная. И бессмысленно говорить – так нельзя! Так действительно нельзя, но разве её это волнует?
31 октября 2015 года. Уже сидя в самолёте, она вновь погрузилась в самокопание. По стечению странных ассоциаций она вспомнила самый первый день их знакомства с Владом. И это опять вызвало в ней смешанные чувства. Но, несмотря ни на что, ей было приятно думать о дне их встречи. Переписка в интернете была недолгой – вечер и день, а потом… Почему она согласилась, почему не развернулась и не ушла? Ведь ситуация была не очень приятной и даже, пожалуй, оскорбительной для неё. Но она знала ответ! Её подкупили две совершенно несовместимые вещи. Он дерзил, пытался быть циничным, да, он копировал повадки ловеласов и говорил так, будто всё это для него обычно и вовсе не является чем-то нестандартным. Но при этом он смущался как ребёнок. Вернее, как подросток.
И вот, совершенно позабыв о гордости, здравом смысле, осторожности и прочей ерунде, она широко открытыми глазами смотрела на него. Её ничто не могло отвратить или испугать, и пусть, как оказалось, это был билет в один конец – она села в поезд. А дальше? Глубокое пике. Наверное, на её месте стоило тихо сидеть и ничего не предпринимать. Не гнать волну, так сказать. Ведь эта самая волна могла утопить её в два счёта. А так на море штиль, он всё равно рядом – живи и наслаждайся тем, что твоё сердце не рвётся от боли. Но так она не могла. Её не устраивало тихое счастье идиотки. Да и тупо смотреть в рот своему герою она тоже не умела! А к чему это привело – ей просто пришлось уйти. Уйти, чтобы вернуться.
Увлечённая своими мыслями, Алиса не сразу поняла, что что-то на борту происходит. Пассажиры переговаривались, голоса становились всё громче и тревожнее. Вернее, это эмоциональный фон переходил отметку стабильности. Это Алиса почувствовала.
Она огляделась по сторонам. Рядом дремала женщина, у иллюминатора, «погрузившись в гаджеты», практически отсутствовал в этом мире паренёк лет семнадцати.
Через проход – пара. Они говорили. В сознание резко впечатались слова – «самолёт упал, Египет, наши возвращались».
Однажды Алиса испытала нечто подобное. Тогда ей пришлось лететь в командировку в Сочи, а возвращалась она 21 декабря 2012 года – в день Апокалипсиса. Она помнила те ощущения, которыми пронизало атмосферу салона. Вылетели засветло, за время полёта стало смеркаться. Люди почему-то думали, что летят в никуда. Пассажиры только об этом и говорили, а когда подлетали к Москве, все с надеждой смотрели вниз в желании поскорее увидеть огни на земле. А когда покрытая серо-белыми сумерками неизвестность осветилась неоном фонарей, фарами и светом обитаемых квартир, все дружно выдохнули с облегчением.
Напряжение висело в воздухе и сейчас. Только теперь это было вполне конкретное чувство ужаса, имевшее под собой обоснованную реальностью причину.
