Вновь отправляясь в степь, мы уже не испытывали того напряжения, которое чувствовали в первый раз, удачный опыт нас приободрил и слегка притупил бдительность.
Мы решили вернуться в то место, где подобрали орков, а уже оттуда двигаться дальше. Следуя по знакомому маршруту, мы, довольные собой, шутили и весело хором пели песни, распугивая снующую вокруг под ногами мелкую живность. Запасов продуктов было в достатке, и мы пока не охотились, чтобы не тратить время и силы.
К вечеру второго дня мы снова оказались на прежнем месте, у брошенной орочьей стоянки.
- Будешь завтра камлать, чтобы определиться с дальнейшим направлением? - спросила я у Петроса за ужином у костра.
- Нет, так часто беспокоить Духов предков нельзя, я и так с этим перебрал. Могут наказать за такую наглую бесцеремонность.
- А как же мы тогда определимся с маршрутом и его безопасностью? Вдруг столкнёмся с большим кланом? Тогда нам ничего хорошего не светит!
- Ну, я же камлал здесь всего несколько дней назад. На расстоянии пяти дней пути вокруг никого нет. Вот и будем пять дней идти вперёд, а уж потом придётся камлать, и, чтобы задобрить Духов предков, отдать обильную кровавую жертву, сразу двух змей.
***
Пятый день после орочей стоянки, а всего девятнадцать дней, как мы идем по степи, устав и отупев от унылого однообразия.
Я сидела на скамейке погонщика, регулярно давая Шеру ментальную команду Голосом, идти вперёд. Рон и Такисарэль дремали в кибитке, орки расслабленно шли рядом. Я думала о том, что завтра Петрос будет камлать, и это хоть какое-то развлечение, а главное - мы будем иметь представление о том, что нас ждёт впереди.
Вдруг Маркус закричал:
- Внимание! Опасность! Степняки слева!
В тот же миг я стала разворачивать кибитку вправо по широкой дуге, чтобы она, накренившись, не завалилась. Такисарэль молниеносно, оттолкнувшись ногой от спинки моего сиденья, уже с колчаном стрел за спиной и луком в руке взлетел на крышу кибитки. Петрос, Маркус, Жакос и Доркус, один за другим запрыгнули в кибитку, расхватывая оружие. Рон, с боевым топором в руках, встал за моей спиной с криком:
- Ива! Гони! Может, удастся уйти!
Но я уже знала, что нет... Успела рассмотреть, что на низких, устойчивых, маневренных, быстрых, открытых повозках сидит по пять вооружённых орков. Воины Большой Орды, поняла я. Наш Шер сильный, но медлительный. И кибитка слишком громоздкая, чтобы можно было маневрировать. Орочьих повозок пять, значит, орков двадцать пять, и у них безусловный численный перевес, так что и в бою нам их не победить.
Я поняла, что спасенья нет. Чем нам грозит пленение - смертью? Рабством? Удастся ли их заинтересовать так, чтобы выторговать для нас жизнь и свободу? Сердце в страхе стучало с безумной скоростью.
Преследующие нас орки приблизились на расстояние выстрела из эльфийского лука, и лук Такисарэля запел свою смертоносную песню. Из первой же повозки он выбил возчика, но управляющие ремни тут же подхватил другой орк, и их повозка, незначительно отстав, вскоре догнала остальных. Ещё один орк получил стрелу Такисарэля. От ящеров стрелы отскакивали, их чешуйчатая шкура оказалась слишком прочной. Чтобы такого завалить, нужно или более близкое расстояние, или попасть ящеру в глаз, что невозможно, находясь на раскачивающейся кибитке. Орки, несмотря на потери, быстро приближались и, в свою очередь, не стреляли из луков из-за отсутствия мишени, видя только зад нашей кибитки, а распластанный на крыше Такисарэль приподнимался только во время стремительного выстрела.
Когда первая повозка орков поравнялась сбоку с нашей, я увидела, что на меня нацелено четыре стрелы орочьих луков.
- Не стрелять! - отчаянно крикнула я, используя Голос.
Орки, дрогнув, опустили луки, но, к сожалению, быстро подняли их вновь. 'Всё, мне конец' - только и успела подумать я, как один из орков закричал другим:
- Не стрелять! Возьмём живыми! - он, на ходу, ловко перепрыгнул из своей повозки на моё сиденье и так стремительно скинул меня на землю, спрыгнув вслед, что Рон, хоть и сделал замах, даже не успел задеть его топором. А орк придавил меня к земле всем своим весом, выбив дух, не давая вздохнуть.
- Отпусти, раздавишь! - еле пискнула я на орочьем.
Он чуть приподнялся надо мной. И я увидела такое удивлённое выражение на его лице, что невольно хмыкнула.
- Женщина?! Кто ты?! Эльфа, что ли?!
Но мне некогда было отвечать на его вопросы, я прислушивалась к крикам и звону оружия рядом, не в состоянии ничего увидеть из-за нависающего надо мной орка.
- Слушай, - обратилась я к нему, добавив в Голос доброжелательности, стремясь вызвать доверие, - дай посмотреть, что там происходит.
Он быстро поднялся на ноги, вздёрнув меня за руку, и я увидела, что мои парни стоят спиной к спине, образуя круг, и отчаянно сопротивляются окружившим их оркам. Кто-то из них уже ранен, но все пока стоят на ногах.
- Остановитесь! - закричала я, добавив в Голос властный приказ. - Мы не будем сопротивляться!
Орки слаженно отошли на два шага назад, но свои сабли не опустили. Орк, стоящий рядом со мной и продолжающий удерживать меня за руку, недовольно крикнул:
- Женщина! Как ты смеешь приказывать мужчинам?! Да ещё и моим воинам, командовать которыми могу только я! За это тебя нужно пороть!
- Извини, - добавив в Голос раскаяния, сказала я, - но я не знала, как всё это остановить, ведь убивать нас тебе не выгодно.
- Почему же? - иронично спросил он, - среди вас только ты имеешь ценность.
- Нет, каждый ценен, ты просто не успел рассмотреть. Один из нас Шаман, двое - сильные воины, четверо - искусные музыканты, и это, не говоря уже о том, что среди нас гном, которого никто никогда из вас не видел.
В его выразительных тёмных глазах, с вертикальным зрачком, зажёгся интерес и азарт:
- Ну ладно, пусть положат оружие на землю.
- Хорошо, но вначале пообещай, что не тронешь их.
- Ещё чего?! - недовольно возразил он.
- Если ты не пообещаешь, то никогда не узнаешь, кто мы, и что такое музыкант.
Он стоял, минуту поколебавшись, но всё-таки отдал приказ своим воинам отойти ещё дальше и опустить оружие, а парням - сложить своё оружие на земле. Все повиновались.
- Я, наконец, услышу рассказ, кто вы и как здесь оказались? - раздраженно рыкнул орк.
- Тебя ждёт подробный и честный рассказ о нас и незабываемые впечатления от нашего мастерства, но вначале позволь перевязать раны моих воинов, иначе они не смогут быть полезными, - с убеждённостью в Голосе сказала я.
- Женщина, какая же ты говорливая и плохо воспитанная, разве тебя не учили, что говорить должен мужчина, а женщине разрешается только отвечать на вопросы? - наконец, отпуская мою руку, которую я все это время безуспешно пыталась высвободить, ворчливо спросил он.
- Там, где меня воспитывали, у женщин и мужчин одинаковые права, - возразила я.
- Как это может быть? Ведь женщина намного слабее мужчины, - с неподдельным изумлением спросил он.
- Физически - да, а вот ум у наших женщин не уступает мужскому.
- А зачем женщине ум? - с искренним недоумением спросил он, все больше и больше удивляясь.
- Чтобы помогать своему мужчине прозорливо думать о будущем и вырастить умных детей, - ответила я, уже подойдя к парням и внимательно их осмотривая.
Увидела, что ранены двое - Такисарэль в плечо и Рон в бедро. Оба ранения не тяжёлые, но если Такисарэль с нашей хорошей регенерацией будет здоров через три дня, то у Рона рана будет заживать долго, около десяти дней.
Уложив парней на землю, я велела им лежать и не вставать, а сама направилась к кибитке за иглой, эликсирами и заживляющей мазью. Орк, контролируя меня, не отходил ни на шаг. Я, чтобы успокоить его, комментировала каждое своё действие. Ровным, мягким, располагающим к доверию Голосом, объясняла:
- Надо войти в кибитку, взять лечебный напиток и иголку с ниткой, чтобы зашить раны. - Поднявшись в кибитку, я продолжила общение с орком. - Смотри, это наш дом. Вот здесь у нас лежит одежда, здесь музыкальные инструменты, здесь посуда, здесь все для лечения ран, здесь мы спим.
- Никогда не видел такой кибитки, - удивленно заозирался орк вокруг, - чисто... свободно... удобно... но слишком шикарно. Такую кибитку может иметь только Вождь. В обычной кибитке должны уместиться шесть женщин и двенадцать детей или много всякого скарба. Надо забрать эту кибитку себе.
- Ладно, - согласно кивнула я, вновь направляясь к парням.
Когда я закончила зашивать и обрабатывать раны Рона и Такисарэля, напоила их обезболивающим эликсиром, с огорчением подумала о том, что ни я, ни Такисарэль, к сожалению, не Целители. При более тяжёлых ранениях помочь нам некому. Хорошо хотя бы, что перед самым походом Еваниэль научила меня сшивать раны иглой.
- Теперь я займусь твоими ранеными воинами, - сказала я, думая о том, как нас накажут за них. - Извини, что так получилось.
- Не за что извиняться, раз ранен или убит, значит, плохой воин и сам виноват, - равнодушно ответил орк, пожав плечами.
