Такой толпы здесь никогда не бывало! Офицеры из всех четырех рот батальона разведки стоят, сидят за двумя длинными столами, большинство занятость только имитирует – каким-то придуманным и вот именно сейчас нужным вопросом или якобы деловой беседой… Почти все пришли понаблюдать за тем, что здесь сейчас будет, – и это сразу видно опытному глазу.
Сергей, с ходу оценив обстановку, направляется в конец палатки – к начальнику штаба батальона, сидящему за столом.
СЕРГЕЙ (прикладывает руку к фуражке): Товарищ майор, лейтенант Швайко по вашему приказанию…
НАЧШТАБА (отрывает голову от бумаг с видом сверхзанятого человека): А-а-а, Швайко. (С угрозой.) Сейчас мы с тобой поговорим!
Мяться тут нечего, и, не спрашивая разрешения, Сергей бесцеремонно садится напротив начальника. Снимает кепи, кладет его на стол.
СЕРГЕЙ: Здравья желаю, товарищ майор.
НАЧШТАБА: Почему форму одежды нарушаешь? (Кивком указывает на кепи Сергея на столе.) Перо это твое дурацкое!
Сергей молча убирает кепи вниз, на скамью.
НАЧШТАБА: Рукава не по Уставу…
Сергей спокойно откатывает, застегивает рукава куртки.
НАЧШТАБА: Прическа неаккуратная… Самоуправствуешь! Хочу – на разведку езжу, хочу – не езжу!
СЕРГЕЙ: Нет. Я на разведку всегда езжу… Ездил…
НАЧШТАБА: Дозу получаю, сколько хочу…
СЕРГЕЙ: Извиняюсь, сколько получается, товарищ майор. (Задумчиво касается на голове ежика выгоревших волос – отросли уже… – и прямо приступает к делу, из-за которого они сейчас с начштабом разговаривают и собралось столько «болельщиков».) Товарищ майор, вы так со мной говорите, словно я к вам с ножом к горлу пристаю: «Давайте мои 25 рентген и блага на всю оставшуюся жизнь»… Ничего подобного. Посмотрите. (Показывает бумажку.) Это вторая моя доза за вчера. После первой разведки, «Кольца вокруг АЭС», я еще по маршруту «Просека» ездил. 0,15 рентгена… Я ее никуда не отдаю, эта доза нигде не учитывается, и все – у меня нет 25 рентген, а у вас в части – переоблучения…
НАЧШТАБА: Ага! Это ты сейчас такой добрый! А бумажку себе эту оставишь…
СЕРГЕЙ: Да просто на память! У меня же нет ни одного фото отсюда! Секретность проклятая! Как и не был здесь…
НАЧШТАБА: …бумажку оставишь и, как только отсюда смотаешься, сразу жалобы строчить начнешь, кляузничать, писать – добиваться… Я вас знаю! А мне и комбату тогда – «за переоблучение личного состава!» – что? Трибунал? Ротный твой у меня теперь попляшет!
СЕРГЕЙ: Вот, при всех говорю. (В палатке народа еще набилось битком.) Пишите мне «24,99 р.» – и все: я иду отсюда, и никуда жаловаться я не буду…
ПАТ (у стены палатки): Одна сотая рентгена! Заработок за полгода отдал! Который за «25,00 р.» платят!
КОТКО: А за переоблучение еще знаешь сколько льгот дополнительных!
СЕРГЕЙ: А держать меня здесь – даже на лагерном фоне – уже не имеете права: у меня предельно допустимая доза… А за ее превышение, сами знаете…
НАЧШТАБА (резко): Только не надо меня пугать, ладно? А то заладили: «переоблучение», «переоблучение»…
СЕРГЕЙ (устало): Да кто кого пугает…
НАЧШТАБА (примирительно): Ну, хорошо, хорошо, Швайко. Я погорячился… Будем считать, что договорились… Я только попрошу: ты все-таки напиши мне одну бумажку – просто так, чтобы я спал спокойно… А то ты потом вдруг передумаешь…
СЕРГЕЙ: Да не передумаю…
НАЧШТАБА: Ну, ты все-таки напиши, чтобы я был спокоен. И мирно разойдемся.
СЕРГЕЙ (пожимает плечами): Ну, давайте…
НАЧШТАБА: Ручку дать?
СЕРГЕЙ: Обижаете. (Тренированным движением достает ручку из своей полевой сумки.) Орудие труда…
НАЧШТАБА: Пиши: «Начальнику штаба батальона радиационной разведки…» (Иронично.) Мои звание и фамилию знаешь?
СЕРГЕЙ (в тон): На всю оставшуюся жизнь…
НАЧШТАБА: «…Рапорт. Докладываю, что я, лейтенант Швайко…»
СЕРГЕЙ (пишет, иронично): Недаром я всегда пера, бумаги и чернил боялся больше, чем пары пистолетов…
НАЧШТАБА (морщится): Тебе этот бандитский жаргон не идет… (Подчеркнуто-буднично продолжает.) «…Я, лейтенант Швайко, 15.08.86…»
СЕРГЕЙ: Это Дюма!
НАЧШТАБА (глядя на Сергея, тихо цедит себе под нос): «Граф Монте-Кристо»… Пишешь? (Сергей кивает, не поднимая головы.) Та-ак… «Рапорт… Докладываю… (Сергей пишет.) «15-го 8-го 86-го поехал в разведку… по маршруту Кольцо вокруг АЭС…» Есть? «…самовольно. Лейтенант – фамилия – подпись». Ну, это ты сам знаешь… Дату – сегодняшнюю, чтобы я был спокоен… Есть?
СЕРГЕЙ: Так точно. (Протягивает через стол листок бумаги.)
НАЧШТАБА: Давай.
Листок бумаги переходит из рук в руки.
Начштаба, мельком взглянув на подпись, удовлетворенно кивает и прячет руку с листком под столом.
НАЧШТАБА (триумфально): А вот теперь, Швайко, будешь служить здесь столько, сколько я и комбат посчитаем нужным… Иначе, лейтенант Швайко, пойдешь ты под военный трибунал. За членовредительство… «То есть умышленное нанесение военнослужащим телесных повреждений себе». А это, чтобы ты знал, – от трех до семи лет… А в боевой обстановке – от пяти до десяти. Или вообще расстрел. И черт его знает, какая тут у нас обстановка! Это уже как трибунал посмотрит… Вот так. Распоясались вы там в зоне! Вольница казацкая… Пора разведку подтянуть! (Он пробегает глазами текст бумажки… и меняется в лице.) Ты что тут написал?!
СЕРГЕЙ: Все, как вы диктовали…
НАЧШТАБА: Как это – «как я диктовал»? «Уехал в разведку» – КАК?
СЕРГЕЙ: Да так, как вы и сказали…
НАЧШТАБА: Нет. Я говорил иначе!
СЕРГЕЙ: Я вроде точно пытался…
НАЧШТАБА: Ты схитрил!
СЕРГЕЙ: Да все точно! Слово в слово!
НАЧШТАБА: Нет. Одно слово не то!
СЕРГЕЙ: Ну, может, несколькими буквами ошибся…
НАЧШТАБА (с укором): Обманул…
СЕРГЕЙ (пожимает плечами): «Честный человек врет без удовлетворения», товарищ майор.
НАЧШТАБА (вскакивает): То есть как – «врет»?
СЕРГЕЙ (пожимает плечами): Да так. Моя фамилия – в книге приказов роты, в списке на разведку. Этот приказ на разведку с моей фамилией подписан командиром роты, моим прямым начальником. А это значит: я поехал в разведку, выполняя приказ.
НАЧШТАБА: Ты и его обманул!
СЕРГЕЙ (спокойно): Вы хотите сказать, что у вас в батальоне командиры рот подписывают приказы, не читая?
Пауза.
НАЧШТАБА: Ну, признайся – просто по-человечески интересно – ты все же выехал в разведку САМОВОЛЬНО? Ну, между нами, по секрету?
Народу в палатке стало еще больше.
СЕРГЕЙ: Признаюсь… по секрету… при полусотне свидетелей… Я поехал в разведку по приказу и с ведома ротного. И именно так оно и было в действительности. И всегда я так ездил. Все. Я свое отработал. (И уже другим, «гражданским» тоном.) У меня на гражданке куча дел на работе… Это ж вы: и здесь сейчас на службе – и там на службе… А за меня дома мою работу кто сделает?
Начштаба и Сергей смотрят друг на друга.
НАЧШТАБА: Можешь идти, Швайко. Боишься ты настоящих трудностей…
Сергей пожимает плечами. Молча встает, надевает кепи и, козырнув, переступает через лавку. Идет мимо зрителей, стоящих под стенами, к выходу-тамбуру. Несколько мгновений, и темный контур его фигуры растворяется в ярком прямоугольнике дня.
В штабной палатке – немая сцена. Все поворачиваются от выхода, искоса поглядывают на начштаба.
НАЧШТАБА: Граф Монте-Кристо… Выскочил-таки отсюда! (С завистью.) Повезло!
Ему, как и всем присутствующим, до чертиков хочется домой.
Зрители выходят из шатра.
ПАТ (переживает): Такие деньги! Заработок за полгода!
КОТКО: Такие льготы! Пожизненно!
ПАТ: Отказался!
КОТКО (успокаивает сам себя): Он поступил благородно.
Им обоим становится легче. «Благородный» – это почти как инопланетный, к реальной земной жизни никакого отношения не имеющий. По крайней мере, так это понимают…
Над лагерем – мажорная, тонизирующая музыка Modern Talking – «You can win if you want…»
Сергей в парикмахерской в Чернобыле. Навстречу выпархивает Юля.
ЮЛЯ (радостно): А ее нет!
СЕРГЕЙ: Как нет?!
ЮЛЯ: Поехала!
СЕРГЕЙ: Куда?
ЮЛЯ: А в никуда. У нее ж больше нигде никого нет… И слова не сказала. Кроме «Счастливо всем!»
СЕРГЕЙ (не может опомниться): Насовсем?
ЮЛЯ: Ага. Рассчиталась…
Сергей размышляет.
ЮЛЯ: Вот мой номер телефона. Он у нее тоже есть. Позвони – может, она у меня появится… (Окидывает оценивающим взглядом.) И вообще, заходи – мы же в одном городе живем…
