В трубке повисла тишина.
– Эй, – осторожно спросила Алка. – Ты чего?
– Представляю Якова голым, – сдавленно ответил Фрост.
И заржал.
Смех у него оказался заразительным, Алка охотно подтянула, и даже Валера заулыбался, хотя не понимал, что происходит.
– Ладно, – сказал Фрост уже спокойным тоном, – то есть у тебя все ок?
– Более-менее, – ответила Алка. – Если не считать одного зануды шахматиста.
– Это пережить можно, – решил Фрост. – Если что, звони!
Валера пыхтел пару минут, но все-таки не выдержал.
– А кто это звонил? – спросил он.
– Да так, – отмахнулась Алка.
Потом посмотрела в несчастные глаза Валеры и сдалась.
– Это один гонщик, – сказала она, – мы с ним когда-то познакомились… он меня нашел… я тогда была…
Тут Алка совсем запуталась, потому что поняла, что если рассказывать, то все. А рассказывать все начиная с мыслей о самоубийстве она не готова даже Валере. Тем более Валере. С другой стороны, ей хотелось с кем-нибудь поделиться, потому что держать в себе все это было уже невозможно.
– Есть один психолог, – начала Алка, – то есть не психолог, а… психопрактик. Он старенький. Он хороший и умный. Он очень многим помогает. Мне помог. Фросту, который мне звонил, помог. Еще многим. Девушку одну из детдома удочерил. Он хороший, правда!
Последнюю фразу Алка очень убедительно сказала. Валера кивнул.
– Фрост, который звонил, меня с ним и познакомил, – продолжила Алка, – и вот теперь он, психопрактик, почему-то ему, Фросту, рассказывает, что Фрост за меня отвечает. Он всем такое рассказывает. И я не понимаю зачем. Понимаешь?
– Нет, – честно ответил Валера.
– И я – нет, – грустно сказала Алка, – он всех, кому помог, как будто на поводке держит.
– Денег просит?
– Нет! – воскликнула Алка. – Деньги для него вообще не проблема!
– А зачем тогда? – спросил Валера.
– Да в том-то и дело, что я не понимаю! – сказала Алка. – Я вообще ничего не понимаю! Вроде он и помогает всем, а Панту, то есть Наташу послушать, так он прям монстр. А мне иногда кажется, что он монстр, а иногда, что я бы без него давно… Короче, он мне тоже помог сильно.
Алка тяжело вздохнула и залпом допила чай.
– А тебя он тоже на поводке держит? – спросил Валера.
Алка задумалась. Начала вспоминать свои разговоры с Яковом. И тут – как вспышка перед глазами.
– Валерка… Ты гений… – шепотом сказала Алка.
– Да? – изумился Валера.
– Ну конечно! – воскликнула Алла. – Он же на меня ответственность за этого шахматиста повесил! Теперь если что с ним случится – я буду чувствовать себя виноватой! Как Панта! То есть Наташа!
– И что? – уточнил Валера.
– А то! Я тоже на крючке! Только я все равно не понимаю зачем… Какой толк от того, что я буду ходить за Васей и учиться играть в эти нудные шахматы?
– Может, он тебя отвлечь от чего-то хочет? – спросил Валера. – Мама с мелким всегда так делает. Если хочет, чтоб он суп съел, она ему рассказывает, что в тарелке белочка утонет, и он бежит спасать белочку и бросает играть в телефон.
– Белочку? – переспросила Алла.
– У него белочка на дне тарелки нарисована, – объяснил Валера.
– Вера! – сказала Алка страшным шепотом.
– Что? – испугался Валера.
– Вот от кого он меня отвлекает! Валера, ты гений два раза!
* * *
Если бы Алка попыталась пройти к Вере обычным путем, через дверь, опять нарвалась бы на неприступную мать. Но даже если бы мать каким-то чудом Алку пропустила, Вера, скорее всего, обошлась бы безразличным: «У меня все нормально, уходи». А то и вовсе отказалась бы говорить.
Поэтому Алка постучалась в окно.
Расчет оказался верным: увидев Алку болтающейся на высоте шестого этажа, Вера удивилась.
Открыла форточку и спросила:
– Ты дура?
– Наоборот, – бодро ответила Алка. – Я очень предусмотрительная. Дождалась, пока твоя мама свалит.
«А перед этим уговорила Ханта познакомить меня с инструктором по альпинизму, навешала тому лапши на уши и убедила участвовать в этой авантюре».
Всего этого Алка говорить не стала, но попросила:
– Ты бы меня впустила. А то соседи начнут в полицию звонить. Оно тебе надо?
Вера распахнула окно, Алка залезла внутрь.
– А чего веревку не отвязываешь? – с подозрением спросила Вера.
– Нам же еще на крышу подниматься!
– Кому это вам?
– Нам с тобой, – беззаботно ответила Алка. – Или тебе не надоела эта комната?
По Вериному взгляду было понятно, что «надоело» – это очень слабо сказано. Она еще секунду поколебалась и сдалась:
– Нужно за тебя покрепче взяться, да?
– О! – Алла встряхнула зажатыми в руке карабинами. – Тут все гораздо интереснее.
Путешествие по фасаду Веру взбодрило. Правда, к Алке она прижималась… слишком сильно… Или Алке это померещилось?
Через полчаса они были на противоположном краю города, в маленьком стимпанковском кафе. Алла выбрала место случайно, но угадала – Вера с изумлением рассматривала сверкающие медные штуки, развешанные по стенам. А на официанток в коже и шестеренках откровенно засматривалась.
– Значит так, – сказала Алка. – Во-первых, я должна извиниться. Я вела себя как последняя сволочь.
– Ты вела себя, – помрачнела Вера, – как все они…
– Вот именно, – согласилась Алла, – как все эти сволочи. Но я не сволочь. Просто дурочка. Ты меня прости.
Вера пожала плечами.
– Да пожалуйста. Ты меня сюда притащила, чтобы извиняться?
– И это тоже…
* * *
Алка говорила долго. Наверное, длиннее монолога она не произносила никогда в жизни.
Вывалила на Веру все – свою историю, истории Васи и Фроста. Рассказала про то, что Яков считает Веру безнадежной.
При этом известии Вера неожиданно развеселилась.
– Классный мужик! – сказала она. – Редко кто может честно об этом говорить. В основном все слюни пускать начинают и лекции читают про то, что жить круто, а умирать плохо.
– Ну как бы… наверное… так и есть, – аккуратно сказала Алка.
– То есть ты меня отговаривать будешь? – хмыкнула Вера.
– Нет, – неожиданно для самой себя сказала Алка и тут же начала лихорадочно соображать, что говорить дальше.
– А что? – поинтересовалась Вера.
Мозги у Алки заработали в знакомом убыстренном режиме. От каждого ее слова теперь зависело, будет Вера ее слушать дальше или нет. Что сказать? Чем соблазнить? Что на ее месте сделал бы Яков? Чем Яков цепляет всех своих подопечных?
– Слушай, – медленно начала Алка, – убить себя ты всегда успеешь, этот вариант у тебя всегда остается. Я тебе предлагаю развлечься напоследок.
Вера неопределенно подняла бровь.
– Надеешься, что я втянусь и передумаю? – спросила она.
– Да! – честно ответила Алка. – Надеюсь. А если не получится, значит, Яков был прав.
– А ты сомневаешься? – усмехнулась Вера.
И тут Алка поняла, чем можно зацепить.
– Да, я сомневаюсь, – бодро сказала она, – понимаешь, этот Яков, он какой-то странный тип. С одной стороны, он вроде как классный чувак, а с другой… мне иногда страшно рядом с ним. И с Васей он как-то странно себя ведет, и…
– И ты решила эксперимент на мне поставить? – уточнила Вера.
– Ага, – улыбнулась Алка, – но я же честно тебе все рассказала. В конце концов, ты можешь не участвовать.
Вера долго смотрела в стену напротив.
– Обещай, что не будешь меня отговаривать, если я решу уйти, – сказала она.
Теперь пришла Алкина очередь серьезно задуматься.
– Не буду, – наконец сказала она.
И подумала про себя, что не обещала ее не держать, не запирать в квартире и не привязывать к кровати.
– Хорошо, – сказала Вера, – давай развлечемся. Напоследок.
Следующие несколько минут опять молчали. На Алку навалилось отупение, она тихо пила чай и старалась унять трясущиеся руки. Вера думала о чем-то своем.
Потом Алка сообразила, что она только что на себя взвалила. Это уже не Яков, это она сама взяла и повесила на себя ответственность за Верину жизнь. И теперь ей нужно придумать, что удержит ее живой. По методике Якова нужно предложить Вере что-то, чего ей в жизни не хватает. В распоряжении Алки нет ни компьютерных программ, ни системы видеонаблюдения, ни опыта. Остается только одно – спросить в лоб.
– Вера, чего тебе в жизни не хватает? – спросила Алка.
– Нормальных людей вокруг, – ответила Вера, не задумываясь.
– Нормальных, то есть таких, как ты?
– Нет, – поморщилась Вера. – Нормальных – это перед которыми не нужно оправдываться. Которым все равно, какая я.
– А какая ты? – спросила Алка.
Неожиданно Вера надолго задумалась.
