19
Священные одежды при выходе священников к народу, т. е. на внешний двор, должны сниматься в особых священных комнатах, чтобы ими "не освятить народа" (рус. по Тарг. "не прикасаться", но LXX: "да не освятят людий"). До того должна быть оберегаема святость от приражения чего-либо мирского: хотя она прикосновением своим освящает мирское, но этим освящением нужно пожертвовать для соблюдения ее во всей ее кристальной чистой. До того трансцендентна у Иезекииля идея Божества. Критическая школа несправедливо видит здесь крайнее материализирование святости: это глубокий символизм.
К правилам об одежде, естественно, примыкают правила о волосах, этом естественном одеянии животных. Священникам одинаково запрещается как брить волосы, что было в древности знаком траура (VII:18; Ам VIII:10 и др.), а в Египте — отличием жрецов, в Израиле же запрещено было Моисеевым законом и мирянам (Втор. XIV:1), так и отпускать их, как то делали назореи (между прочим, Самуил 1 Цар. I:11; для священников это было неудобно), но должны их стричь (касам άπ. λεγ., ср. ассир. касаму, резать). Ср. Лев. XXI:5, 10. Волосы считались тоже седалищем жизни, почему назореи их сожигали в жертву Богу при окончании обета. Жизнь священников нового храма будет введена в должные границы, не развиваясь по прихоти природы и не замирая.
Подтверждается Моисеево (Лев. X:9) запрещение священникам употреблять вино пред отправлением обязанностей, т. е. пред вступлением во внутренний двор. Имея широкое употребление в языческих, в частности — в ханаанских культах, вино всегда не пользовалось симпатиями истинных служителей Иеговы (назореи, рехавиты) и пророк Иезекииль не именует его в числе жертвенных приношений (XLV:17).
Требование чистоты переходят все более к важным сторонам жизни священника: от одежды к волосам, затем к пище и здесь, наконец, к брачному сожительству. Священник не должен жениться на вдове или разведенной, а только на чистой девице и притом из племени Израилева, так как женщины иноплеменные считались дочерями других богов (Мал. II:11) с которыми Иегова не хочет иметь ничего общего. Впрочем вдову священника, как освященную сожительством с ним, может взять себе женою священник. Требования Моисея не так строги: священнику запрещается брак только с блудницей, опороченной или разведенной, а первосвященнику и с вдовой (Лев. XXI:7, 13 и сл.).
Перечисленные требования от священников, были более внешнего и отрицательного характера. Теперь указываются положительные и внутренние требования, соблюдение которых глубже освящает священника. По самой идее своей священник, прежде всего, охранитель святости на земле, этой силы, которою и стоит она. Только ему дано настоящее познание и ощущение всего святого, которое тоже, что принадлежащее Богу и носящее Его печать на земле. Они учат народ отличать от него не священное, чем охраняют идею Божества от примеси к ней чего-либо мирского (явление, характеризовавшее язычество), а также отличать чистое, т. е. то из земного, что достойно приближения к Богу, от нечистого. Ср. Лев. IX:10 (а также XI-XVI, XXI); Иез. XXII:26; Мал. II:7.
Являясь руководителями религиозной жизни, священники нового храма должны принимать деятельное участие и в гражданско-общественной, как и религиозно-общественной жизни. Они а) должны составлять высшую инстанцию всякого суда, как то заповедано и Моисеем (Втор. XVII:8 и д. XIX:17; ХXI:5; Исх. XVIII:25 и д.; основываясь на этом законе Иосафат назначил судей по городам из священников и левитов — 2 Пар. XIX:8; ср. XVII:7 и д. XIX:5 и д.; и судьями Христа были священники: Мк. XV:43 и др.):, "при спорных делах (LXX: "на суде крове"; евр. гемма, они, читали дам, кровь, чтобы ограничить участие священников в суде важнейшими, уголовными делами) они должны присутствовать (слав точнее: "да стоят", так как хотя судьи сидели на суде, но приговор изрекали стоя) в суде, и по уставам Моим (вместо человеческого произвола) судить их". Тора всегда была главным источником еврейского права (Benzinger Archaol. § 44-45) и должна быть по идее такою, следовательно, и ее истолкователя верховными судьями. "Нагромождение выражений показывает, что до сих пор не делалось так" (Сменд). б) Еще более священники должны быть руководителями религиозно-общественной жизни, наиболее ярко выражающийся в праздниках и субботах: они должны "наблюдать законы Мои (основные и главные) и постановления Мои (частнейшие) о всех праздниках Моих, и свято хранить (особенно:) субботы Мои", те и другие (праздники и субботы) в эпоху нового храма будут больше, конечно, составлять для жизни, чем прежде. Ср. XX:12, 20; XXII:8, 26.
К указанным требованиям от священника присоединяется еще одно, по-видимому, менее важное, но необходимое для полноты и завершения его святости, для нерушимого сохранения ее: священник не должен подходить (евр. бо, слав. "да не придут"; не только касаться; в Лев. XXI:1-3 "оскверниться", прикосновением или приближением, не сказано) к мертвому человеку (LХХ "над душу человека"). Такие предписания давало и язычество своим жрецам: о фламинии Юпитера говорится в Noct. Attic. Ч, 15: "на место, где производится сожигание трупов, никогда не ходить и к мертвому никогда не прикасаться". Исключение в согласии с Лев. ХXI:1-3 делается для ближайших родных, хотя и они также нечисты, о чем нарочито и говорится: "ради них можно им сделать себя нечистыми" (слав. точнее и сильнее "осквернится". Таково снисхождение Божие к человеческим слабостям. Характерно, что а) из числа кровных родных священника исключается сестра (не дочь!) вышедшая замуж, вошедшая в другой род и б) что в это число не внесена жена священника, как не состоящая с ними в кровном родстве, что проливает свет на XXIV:15 и д.: в виду настоящего закона для Иезекииля, если он был действительно священником, было понятнее повеление Божие не оплакивать жену. Первосвященнику Лев. XXI:10 запрещает и осквернение над столь близкими родственниками, по Иезекиилю вообще не говорит о первосвященнике в видении нового храма.
Если прикосновение к трупу, по Моисеевому закону, оскверняет и мирянина на 7 дней, и для очищения его требуются известные обряды: кропление в 3-й и 7-й день очистительной водой с пеплом рыжей телицы (Чис. XIX:11 и д.), то священнику нового храма мало такого очищения: по окончании его, этого очищения, не описываемого здесь пророком как хорошо всем известного, священник еще 7 дней считается нечистым и не допускается во внутренний двор для служения во святилище (LХХ так передают евр. баходеш, рус. "для служения святыне"). Через эти 7 дней от осквернившегося священника требуется еще жертва за грех, хотя здесь грех был, по-видимому, не только вполне естественный и извинительный, но и дозволенный законом. Такой чистоты и святости требует служение Богу в новом храме! В 26 ст. вместо "по очищении" предлагают (Корниль) читать "по осквернении", чем закон сближается с Чис. XIX:11. Относящие происхождение части Пятокнижия к послепленной эпохе видят в настоящем месте указание на постепенное развитие законов об осквернении трупом: семидневная нечистота от прикосновения к трупу для священника (ср. Лев. XI:1-4) распространяется на всех в Чис. ХIX:11.
Совершенной святости священников, их принадлежности одному Богу, мешали бы не только исчисленные скверны, но даже и такая невинная вещь, как собственность, особенно столь ценная собственность, как земельная. Уделом ("а что до удела их" — усиливает мысль) священников (выражение буквально из Чис. XVIII:20; Втор. XVIII:1; X:9) будет сам Иегова (какая почетная и выгодная замена земли!), ближайшим образом то, что принадлежит Ему, жертвенные части и т. п., исчисляемые в ст. 29, 30. Священники (как и левиты, что видно из проектируемого XLV и XLVII гл. раздела земли) не должны иметь владения во Израиле. Хотя им даются участки земли в XLV:1-5 (м. б. только усадебные), но целому колену Левиину не дается определенной области.
Святость сообщается священникам, и пищей их, которая вся состоит из величайших святынь. Священникам принадлежит: 1) бескровная жертва (минха) из хлеба и некоторых пищевых продуктов, которая, как прообраз бескровной жертвы и родоначальница святейших хлебов предложения, здесь т.о. первая относится к величайшим святыням (Лев. II:3; 10; VI:9-11; VII:9 и д.); 2) жертвы за грех и за преступление, которые м. б. заменили собою первоначальный выкуп в скинию за грехи и потому естественно и целиком принадлежат священникам (Лев. VI:19, 22; VII:6; Чис. XVIII:9); ее, как величайшую святыню, можно были потреблять только в храмовых комнатах. (XLII:13); 3) заклятое, херем, т. е. посвященное Богу без права выкупа (Лев. XXVII:28) и становившееся, как исключительная собственность Божия, неприкосновенной святыней, если даже бы-то греховно (занятые города. Лев. ХXVII:21; Чис. XVIII,14). — "Им же", может быть, указывает на оспаривание прав священников на последнее (заклятое).
