– Вода есть, – проговорил Сауни. – Это хорошо. Еще надо чистое белье, полотенце, простыни.
– Все у охранника Исама. Я недавно собрала и отнесла.
– Хорошо. Как поживаешь, Ламис?
– Тебе неизвестно, что обращаться так к чужой женщине нельзя, это противоречит нашим законам? По делу, пожалуйста, отец разрешил, а вот так невозможно.
– Прости. Вчера пришлось понервничать, до сих пор не приду в себя.
– Занимайся раненым. Потом я буду кормить его.
– Ты?
– А что в этом такого? Или ты сам хочешь этим заняться? Я передам отцу.
– Нет, спасибо. Через час можешь идти к этому проклятому гяуру.
– Что он сделал плохого?
– А ты не знаешь? Он убил пятерых наших братьев.
– Ты забыл сказать «защищаясь». Так и должен поступать настоящий воин. Вот ты скольких врагов убил в бою?
– Я пошел, некогда мне.
– Конечно, иди. Выполняй приказ отца. Тебе хорошо известно, что он не любит, когда кто-то что-то делает не так, как надо.
– Мне лучше знать, как надо.
Сауни забрал санитарный пакет и вышел с террасы дома Табрая. Он был зол. Эта девушка держалась вызывающе. Мусульманка не должна вести себя так. Но отец потакает ей. Лучше не вступать в конфликт с ним.
Сауни прошел до сарая. У двери стоял Исам, вооруженный автоматом.
Санинструктор поздоровался с ним и спросил:
– Как раненый?
– Живой. Я слышал стоны. Ночью, часа в три, ему стало лучше. Он что-то говорил. Я посмотрел в щель, видел, как офицер пытался встать, но не смог. Он упал на подушку и затих.
– А ты чего еще здесь? Ведь Табрай выставил тебя только на ночь.
– Вот узелок, который принесла Ламис. Отдам его тебе и пойду спать.
– Сходи в дом командира, принеси горячую воду.
– А где ее там взять?
– У распрекрасной и непокорной Ламис.
– Напрасно ты так о ней. Хорошая девушка.
Санинструктор прищурил глаза и спросил:
– Может, ты на нее глаз положил?
– Я? На Ламис? Нет. У меня красивая молодая жена. Мы ждем ребенка.
– Дверь открой.
Исам снял засов и сказал:
– Заходи. Я за водой!
– Быстрее!
– Хабар, я тебя уважаю, но не надо командовать. Ты мне не начальник. Я подчиняюсь только господину Табраю.
– Ты уйдешь или будешь дальше молоть языком?
– Чего злишься? Злой ты, Хабар. Доктора не должны быть такими.
– Поучи еще. Пошел!
Молодой боец отряда Хаймулло отправился в дом.
Сауни прошел в сарай. Но там было темно, и он не мог работать.
Исам принес воду.
– А теперь иди обратно и передай Ламис, что здесь я даже осмотреть раненого не смогу. Тем более вытащить осколки. Это же целая операция. Тут мало инструментов и лекарств. Нужны хороший свет и стол. Со столом ладно, и топчан пойдет. А вот света в сарае нет.
– Может, светильники с растительным маслом принести?
– Этого будет мало.
– Что же делать?
– Передай Ламис, пусть у отца спросит. Я пока сделаю, что смогу, но дочери Табрая торопиться с завтраком для гяура не следует. Возможно, сегодня ему вообще не понадобится пища.
Исам выдохнул и пошел обратно к дому.
В это время к сараю подошел Табрай.
Охранник доложил ему о проблемах санинструктора.
Главарь банды думал недолго.
– На террасе много света. Здесь есть стол и чисто. Пусть Сауни возьмет у Хаймулло людей, и они перенесут раненого сюда, – распорядился он.
– Понял.
– Выполняй!
Вскоре Козырев был доставлен в дом главаря банды. Он находился в сознании. Сауни обмыл офицера, сменил форму на чистое белье, сделал укол.
Михаил лежал на столе и безразлично глядел в потолок, по которому бегала муха.
Табрай посмотрел на него, перевел взгляд на Сауни и заявил:
– Начинай, Хабар, и очень постарайся, чтобы русский выжил.
– Да, господин, конечно.
С Табраем Сауни вел себя как подобает. Он просто боялся главаря.
На террасу вышла и Ламис.
– А ты зачем пришла? – спросил отец.
– Узнать, когда кормить русского. У меня все уже готово.
– Сауни скажет. Сейчас иди к себе.
– А помощь доктору не нужна?
– Если будет нужна, я найду того, кто поможет. Ступай к себе, Ламис.
Девушка бросила быстрый взгляд на Козырева, поправила платок, прикрывавший лицо, и юркнула в коридор, ведущий в ее комнату. На кухне осталась женщина средних лет.
Табрай сел на стул, чем смутил Сауни.
– Вы желаете смотреть, что я буду делать? – спросил санинструктор.
– Да. Тебя что-то не устраивает?
– Нет, нет, господин, все в порядке.
– Тогда работай!
Естественно, в условиях горного кишлака ни о какой санитарии и речи быть не могло. Ни перчаток, ни одноразовых шприцов, ни продезинфицированного инструмента.
Сауни достал из санитарного пакета пузырек со спиртом и ватный тампон. Скальпель был у него в сумке, там же другие инструменты из разряда самых необходимых. Он стянул с раненого рубаху и наклонился над ним. Вскоре в чашку, принесенную Ламис, упали три осколка гранаты.
Сауни протер лоб и сказал:
– С этим порядок!
– Все осколки достал?
– Судя по ранам, все. Они не представляют угрозы. Раны не загноились, я их обработал.
– А что представляет угрозу? – спросил Табрай.
– Контузия. Это вещь коварная. Сначала вроде просто голова болит, слух ослабевает, зрение падает. Человек может передвигаться и работать. Но со временем его состояние может ухудшиться, причем резко.
– В чем это проявляется?
– В потере слуха, зрения.
– А совсем пройти контузия может?
– Всякое бывает, господин.
– Что нужно, чтобы раненый встал на ноги?
– Пока покой. Постельный режим. Свежего воздуха у нас в избытке. Фабричных лекарств у нас нет, но их можно заменить отварами из растений, которые произрастают в горах.
– У тебя они есть?
– Нет, но можно найти.
– Найди. Питание?
– Много не давать. Пища должна быть мягкой. Отварной рис, лепешка, размоченная в воде или молоке, творог. Надо смотреть за его самочувствием. Если состояние в течение недели резко не ухудшится, то можно будет сказать, что русский поправится.
– Напишешь все на бумаге.
– Мне надо перевязать раненого.
– Перевязывай, заканчивай, потом напишешь, как осуществлять уход за ним.
– Ты доверишь это мне?
– Ты хочешь быть сиделкой?
– Нет, я как раз просил освободить меня от ухаживания за гяуром.
– Тогда этим займутся Ламис и моя сестра Халида. Заканчивай.
– Раненого потом обратно в сарай?
– Не здесь же его оставлять! Там ему подготовят чистую постель, проведут свет от генератора. Так, а как насчет туалета? Ставить ведра?
– До уличного туалета раненый дойдет и сам.
– Ты точно сделал все, что нужно?
– Все, только что мог!
– Хоп. Напиши инструкцию по уходу и ступай!
Сауни заполнил наставлениями лист бумаги, собрал инструмент, окровавленные тампоны, пузырьки и ушел.
– Вахид! – крикнул Табрай.
Пятнадцатилетний парень, исполнявший при доме роль прислуги, появился тут же.
– Я, господин!
– Позови Ламис и тетю Халиду, потом скажи господину Хаймулло, чтобы прислал четверых своих людей и мастера Ибрагима.
– Слушаюсь! – Парень исчез.
Подошли женщины.
– Да, отец? – спросил Ламис.
Табрай объяснил дочери и сестре, что им придется делать, дал им листок.
– Мы все исполним, – проговорила Ламис.
В ее голосе прозвучали какие-то новые нотки, ранее не слыханные отцом. Она словно радовалась, что ей доверили уход за раненым врагом.
– Ты рада, Ламис?
Девушка потупила глаза.
– Я должна делать то, что говорит отец.
– Но тебе, кажется, по душе, что придется смотреть за русским?
– Я всегда говорю правду, и ты это знаешь. Скажу и сейчас. Мне интересно будет поговорить с человеком, который жил в другой стране. Хочу знать, как там живут люди. Я же у тебя такая любопытная.
– Смотри, Ламис, чтобы любопытство не переросло в нечто большее.
– О чем ты, отец? Я же мусульманка. Наши традиции, обычаи для меня закон.
– Вот это я как раз очень хорошо вижу. – Он вздохнул. – Если бы ты знала, как похожа на свою мать. Ты взяла от нее больше, чем от меня.
– Но мои братья – твоя точная копия.
– Ладно, посмотрите, соответствует ли инструкции доктора то, что вы приготовили на завтрак пленному. Если нет, сделайте что надо. Постелите в сарае кошму, на нее новый матрас, чистые простыни, подушку, одеяло. Ночью может быть прохладно. Потом, Ламис, покорми русского. Все! Занимайтесь. Как будет готова постель, раненого перенесут в сарай.
– Там темно, отец.
– Ты свое дело делай!
– Хорошо.
Дочь и сестра Табрая ушли, пришел мастер Ибрагим. До войны он работал в Кабуле, немного разбирался в технике, в электричестве.
– Ибрагим, в сарай надо провести свет от генератора.
– Это не сложно, Амир. Провод, патрон, лампочка, выключатель у меня есть.
– А освещению дома это не повредит?
– У вас мощный японский генератор. К нему можно подсоединить несколько таких домов, как ваш, а не только какую-то лампочку.
