Медведев думал. Материала в их отделе на любого из членов украинской оппозиции хоть отбавляй. Кроме Петренко. Да и тот, в основном, пяти и десятилетней давности. Больше всего информации хранилось на наиболее подставляемую фигуру из окружения Козаченко — Литовченко. Махинации на рынке нефтепродуктов им самим и членами его семьи, точнее родным братом. Создание липовых фирм в оффшорных зонах. Скрытие налогов. Материал убойный. Однако, шеф заинтересовался именно Петренко. И снова возвращаемся к вопросу: неужели Стас его «засветил»?
Щетинин вернулся на кухню и вновь налил водку.
— Ну, что, имеются соображения?
Медведев внимательно посмотрел на хозяина квартиры и решился задать вопрос:
— Почему именно Петренко?
— Да вот я тоже задавал себе вопрос: почему он заинтересовал киевлян? Честно говоря, ответа так найти и не смог.
— Внести раздор, как вы выразились, у нас…
— У них. — уточнил Вилен Иванович.
— Пусть будет у них, не получится. На данный момент штаб Козаченко представляет собой довольно монолитную структуру. Яркий показатель, их деятельность в период заболевания «Казачка». Общественное мнение? Может быть, хотя сомнительно. Кто будет работать с материалом?
— СТВ.
— Молчуненко?
— Нет. Кто точно не знаю, но не он.
— Второй тур двадцать первого ноября. Сроки крайне сжаты.
— Вот потому тебе и выделяется всего четыре дня на сбор материала. Там ребята уже начали монтаж записей, сделанных в Киеве. Твоя задача предоставить им московские плёнки.
— Дайте, хотя бы, неделю… За четыре могу не уложиться.
— Максимум — пять. Иначе, сорвём работу. — Щетинин поднял рюмку, — Давай ещё раз помянем. Пусть земля будет пухом.
Медведев на этот раз пил медленнее, да и к закуске только прикоснулся.
— Э, нет, друг, так не пойдёт. — генерал положил на тарелку мясо и картофель. — О Петренко, или о чём-то другом думать станешь после. Ешь, давай. Сам знаешь, не люблю, когда харч переводят.
* * *
— Садись. — Яценко сам придвинул стул голове Киевской областной рады, — ты, Петро Михайлович, на меня зла не держи. Должность собачья, от того так себя и веду.
— Да что вы, Владимир Николаевич… — начал было Панчук, но премьер его остановил.
— Брось выкать. Давай, как в былые времена. Помнишь, как у нынешнего моего конкурента под прицелом сидели, а после сорокоградусной нервы успокаивали?
Панчук усмехнулся:
— Есть что вспомнить.
— Да. Кто мог тогда подумать, что мы с ним вот так, в лоб столкнёмся. — Яценко пристально посмотрел на собеседника, — Как ты думаешь, твоя область мне голоса отдаст?
Панчук задумался. Премьер ждал. Фактически, ответ он знал и так. Голоса по Киевщине разделятся, в лучшем случае, напополам. Но рассчитывать следовало на худший результат. В последние дни приходилось частенько задумываться над тем, что было сделано неправильно в отношении киевского региона. И не мог найти ответа. Козаченко, словно пиявка, впился в столицу и её окрестности. И, как это ни странно, все его действия давали положительный результат. Самые массовые сборища проходили именно здесь, в многомиллионном, столичном городе, где, по идее лидерство должен был получить глава правительства. Все телеканалы премьер, как только зарегистрировался кандидатом в президенты, сразу же прибрал к рукам, вместе с прессой и радиовещанием. Про наглядную агитацию в столице и говорить нечего. Одних бигбордов развесили на два с половиной миллиона «баксов». Однако, именно в Киеве оппозиция, по сведениям СБУ и МВД, получила самую массовую поддержку.
Панчук, задумчиво теребя галстук, никак не мог решиться: стоит или не стоит говорить о том, что киевскую область премьер проиграл? Да и как оно могло быть иначе. До прихода Яценко в премьерское кресло на всех постах сидели свои люди, те, кого Петро Михайлович хорошо знал. И не один год, а лет так с десяток. Машина работала, шестерёнки крутились. Всё чин — чинарём. Да, два года назад, с приходом Яценко в кресло премьера, начались, как их там внук назвал? Пертурбации. Не слово, а срамота одна. И вот, благодаря тем самым пертурбациям, всё сыпаться и начало. Сначала сместили руководство верхнего звена. Киевлян заменили донецкими. Ладно, Бог с ним, как-нибудь пережили бы. Но ведь после ухватились за область и районы. Один из приближённых премьера, став начальником Стугновского отделения милиции, вовсе страх потерял. Сынок его совершил убийство, еле отмазали, так потом сам папаша в пьяном виде бабку на перекрёстке сбил на смерть. Никто раньше себе такого не позволял. Власть крепкой рукой держали. Да, народ гнули, но так, чтобы не перегнуть, не сломать. И закон чтили. А иначе нельзя. Сегодня ты беспредел устроишь, завтра он тебе в десятикратном размере вернётся. А эти, пришельцы, живут, как будто в последний день. И попробуй сидящему напротив мужику хоть слово против его землячков сказать, глотку перегрызёт. А налоговая инспекция? Частных предпринимателей до такой степени выдоила, диву даёшься, как они ещё лямку тянут.
— Я так думаю, — решился, всё-таки, Петро Михайлович сказать половинчатую правду, — Часть области за тебя проголосует. Процентов пятьдесят. Ну, а за вторую извини, поручиться не могу.
— Рад, — Яценко удовлетворённо похлопал главу области по плечу, достал коньяк, разлил в стопки, — рад, что не соврал. Сам знаешь, по мне лучше правда, пусть самая больная, но правда, чем боль от вранья. Давай выпьем, как в былые времена, за наш успех.
Коньяк оказался французский, из элитных сортов. В крепких напитках Петро Михайлович разбирался великолепно.
— С головами районных администраций поработал?
— Как договаривались, Владимир Николаевич. С каждым индивидуально. И «капусты» по своей инициативе им отстегнул.
— Вот за это хвалю. Я имею в виду инициативу. А деньгами особо не сори. Они нам ещё на второй тур понадобятся.
— Думаете, — опять перешёл на «вы» Панчук. Яценко сделал вид, что не заметил. — Всё-таки второй тур будет?
— Да вот, по всем прогнозам выходит, что так. — Яценко потянулся, вытянув вперёд руки с большими кулаками. Панчук невольно напрягся. Доходили слухи, что премьер полюблял точку в назидательном слове ставить кулаком. — Хотелось бы выиграть с первого тура, ну, да как оно будет. Денег вот только государственных жаль. Ведь сколько гривен уходит на какие-то бумажки… Козаченко после возвращения выступал на твоей территории? — неожиданно вернулся к наболевшей теме Яценко.
— Как можно? Вы же приказали. Правда, агитационные пункты его партии имеются. — тут же, на всякий случай, добавил Петро Михайлович, — но не по всей местности.
— Ничего, — премьер добавил в бокалы, — недолго им осталось. Агитировать.
* * *
— Стас, привет! Герман говорит. Мы можем встретиться?
— Вообще-то у меня мало времени. Сейчас за мной приедет машина.
— Я недалеко, стою возле отеля «Салют». Можешь выскочить?
Через пять минут Медведев, заметив приближающегося к нему Синчука, быстро спустился вниз по лестнице в подземный переход, в котором расположился магазин «Квадрат». Синчук последовал за ним.
Через пять минут они стояли возле стенда с исторической литературой, якобы рассматривая книжные полки.
— СТВ заказала фильм о Петренко. — первым начал разговор Медведев.
— Твоя инициатива?
— Нет. Решение приняли наверху.
— Стечение обстоятельств? — Синчук взял в руки мемуары князя Шульгина, покрутил их в руке и вернул на место.
— Надеюсь, да.
— Подозреваешь меня? — подполковник даже не смотрел на собеседника. Со стороны казалось, будто книгами интересуются совершенно незнакомые друг другу люди. — Напрасно. Мне нет никакого смысла налаживать контакты с твоим руководством. Акция у нас разовая. Деньги перевёл?
— Да.
— Тогда поговорим о деталях. Насколько серьёзен материал?
— Ерунда, хотя подпортить репутацию товарищу комсомольцу может.
— Кто на СТВ работает над фильмом?
— Мне не известно. Наши материалы пока не отправлены.
— Через кого они пойдут?
— Пупко Леонида Сергеевича. — начальника штаба Яценко, зятя нынешнего президента, моментально отметил Синчук.
— Ориентировочные сроки доставки?
— Максимум послезавтра.
— Время выхода фильма?
— Непосредственно перед вторым туром голосований.
— Второго тура может и не быть.
— Будет, Стас. Именно потому Козаченко и связывался с твоим руководством, что будет.
— А после Козаченко обвинил их в покушении на его жизнь. Стреножил по полной программе. — Синчук прислонился к стеллажу. — Козаченко встречался с Тимощуком непосредственно перед отравлением. В тот самый день.
— О чём шла речь? — вскинулся Медведев.
— Насколько я понял, Козаченко перетягивал Тимощука на свою сторону. Обещал, в случае победы на выборах, расширение полномочий для руководства службы.
