— Хорошо, — киваю я. — Он умен. И будет еще лучше соображать, если поспит.
— Я сказал, что буду спать на диване.
Я облизываю губы, не зная, что ответить. Но раз уж Энди наверху, я киваю.
— Да, конечно, хотя…
— Что?
В его голосе пробуждается интерес.
— Может, лучше ляжешь на кровати?
— Потому что эта ночь может оказаться моей последней ночью в кровати?
— Нет-нет, — протестую я. — Я имела в виду совсем другое.
Впрочем, он прав. Такая мысль мне в голову приходила. Мне очень страшно, что мы не успеем вовремя найти противоядие. Я даже думать об этом боюсь. Но еще больше меня угнетает тот факт, что Блейк вовлечен в эту кошмарную историю из-за меня.
— Да, ты определенно должен лечь на кровати, — говорю я.
— Только если ты ко мне присоединишься.
— Блейк…
Я поднимаю глаза наверх, показывая, что там Энди.
— Ну, это уже прогресс, — замечает Блейк.
— Что? — с недоумением спрашиваю я.
— Ты не послала меня к черту, — поясняет он. Закинув голову назад, он смотрит в потолок. — Собственно говоря, если бы Энди там не было, мне кажется, ты бы приняла мое предложение.
Словно для того, чтобы проиллюстрировать свою мысль, он подходит ко мне вплотную и обнимает. Я прижимаюсь к нему, обхватываю за шею и поднимаю голову в ожидании поцелуя.
Блейк меня не разочаровывает, и все мое тело начинает покалывать от желания. Я так его хочу, что на несколько мгновений обо всем забываю, полностью растворившись в поцелуе.
У меня подгибаются колени, но это уже не имеет значения. Блейк крепко держит меня. И я позволяю этой мысли наполнить мое сердце и душу.
В то же время меня преследуют сомнения. Я с трудом отрываюсь от него и смотрю ему в глаза.
— Блейк, мы не должны…
— А я думаю иначе.
— Ты от меня ушел, — говорю я, чувствуя, как слова застревают в горле. — Ты оставил пустоту в моем сердце.
— Я никуда не уходил, дорогая. Это ты ушла.
Он прав, но одновременно и не прав.
— Я больше не буду жертвой.
— Поэтому ты ушла от меня до того, как ушел я. Таков твой способ сражаться.
— Да, — шепчу я, и слеза капает с кончика моего носа.
— Ты и сейчас сражаешься. Сражаешься с игрой.
— Да.
— Ты сражаешься за меня. Чтобы найти противоядие.
— Да. Что ты хо…
Он заставляет меня замолчать, прижав палец к моим губам.
— Ну а я сражаюсь за тебя. И не собираюсь сдаваться.
Слезы душат меня, и я понимаю, что сейчас потеряю над собой контроль. Если не из-за его слов, то из-за выражения глаз.
— Не делай этого со мной, Блейк.
— Чего не делать?
— Не вынуждай меня вновь в тебя влюбиться, — шепчу я, опустив глаза.
Он заставляет меня посмотреть на него.
— Ты никогда не переставала меня любить.
— Да. Но если ты снова уйдешь, я не уверена, что сумею это пережить.
— Малышка, — говорит он, притягивая меня для поцелуя. — Я никуда не собираюсь уходить.
И, чтобы доказать это, обнимает меня еще сильнее, закрепляя свое обещание страстным поцелуем.
Я растворяюсь в нем. Все мои сомнения и страхи исчезают в разгорающемся жаре, который исходит от нас обоих.
Я прижимаюсь к нему, мое тело хочет большего, и разум присоединяется к телу. Тихий голос моего сознания убеждает, что эта ночь может оказаться для нас последней. Но не это главная причина. Главная причина состоит в том, что я его хочу.
Я люблю Блейка.
И сейчас мне кажется, что я умру без его прикосновений… и к дьяволу последствия, плевать, что будет с игрой.
— Деви? — шепчет он, и его вопрос наполнен для меня глубоким смыслом.
— Да, — отвечаю я. — О, пожалуйста, да.
Меня будит резкий звонок моего сотового телефона. Потом я вспоминаю: у меня больше нет сотового телефона. Я сажусь и только тут понимаю, что это звонит телефон, стоящий на тумбочке возле кровати.
Я тянусь к нему через теплое пространство постели, где рядом со мной прошлой ночью спал Блейк. Часы показывают семь утра. Мне удалось поспать два часа. Замечательно, я должна быть свежа, как роза.
Телефон снова звонит, я позволяю себе сладко потянуться, а потом беру трубку.
— Алло, — говорю я, полагая, что звонит портье.
Однако в трубке звучит голос Линди.
— Какого дьявола ты вытворяешь?
Ответить на такой вопрос совсем не просто, я сажусь и провожу рукой по растрепанным волосам.
— Что? — Тут мой мозг наконец просыпается, и я сразу же чувствую себя маленькой и уязвимой. — Как ты меня нашла?
— Я звонила тебе по сотовому, — говорит она. — Однако он лишь предлагает записать голосовое сообщение. Что ты с ним сделала? Выбросила на помойку?
Она почти угадала, и я выпрямляю спину.
— Я совершенно серьезно. Откуда ты узнала, что я здесь?
— Ладно, ладно. Успокойся. Пять различных сайтов в Интернете опубликовали твои фотографии. Похоже, ты там с двумя мужчинами? Честно, Деви, я не знала, что ты на такое способна.
Конечно, она меня дразнит, но можно не сомневаться, что Линди говорит правду: все с радостью начнут трезвонить о том, что прежняя дикая Деви вернулась и провела ночь сразу с двумя мужчинами.
Замечательно. Почему-то мне не кажется, что именно такую рекламную кампанию для меня готовили. Едва ли Тобайас будет доволен.
Честно говоря, все это не повышает уровень моего эндорфина.
— Это длинная история. Она связана с фильмом. Очень скучная. Обещаю, что все тебе расскажу, но сейчас мне нужно идти.
— Подожди!
— Линди, мне действительно…
— Я просто хочу знать. Вы с Блейком снова вместе? Ответь мне, и я оставлю тебя в покое.
Я смеюсь и даже что-то напеваю, ведь Линди заговорила о единственном светлом пятне во всем этом кошмаре.
— Я знала! — восклицает она. — Благодарение небесам!
— Линди, — говорю я, с трудом сдерживая смех.
— Ладно, я хочу знать подробности. Однако готова выслушать их потом. Я помню, что у тебя ранняя съемка. — Она делает короткую паузу. — Кстати, а почему ты не в студии? Разве сегодня не снимается большая сцена?
Очевидно, она еще не знает про Мак. А я не намерена ей рассказывать. Во всяком случае, сейчас.
— Тобайасу пришлось уехать в Нью-Йорк, и расписание съемок изменилось. Как я уже говорила, это длинная и скучная история. Скоро мы встретимся, и я тебе все расскажу.
— Я хочу знать все подробности о твоем воссоединении с Блейком.
Я вспоминаю о том, что происходило прошлой ночью между этими простынями, и решаю, что «все подробности» — понятие довольно растяжимое.
— Разумеется, — говорю я.
— Обещаешь?
— Безусловно.
И, несмотря на Януса и дурацкую игру, я намерена выполнить свое обещание.
Между тем пора снова приниматься за дело. Я отдохнула, мое тело все еще источает жар, и я чувствую себя неуязвимой.
Но только до тех пор, пока не вспоминаю о статьях в Интернете, о которых мне рассказала Линди. Если она нашла меня, то и Янус справится с этой задачей. Я быстро одеваюсь и выхожу из спальни.
На кухне Блейк гипнотизирует кофейник, словно рассчитывает, что так кофе сварится быстрее.
— Нам нужно выбираться отсюда, — говорю я и рассказываю, как Линди меня нашла. — А если эту задачку решила Линди, значит, она по плечу и Янусу.
— Согласен, — сказал Блейк.
— Где Энди? — спрашиваю я.
— Отправился в бизнес-центр. Хочет проверить, нет ли для нас послания в одном из компьютеров отеля. — Блейк вздыхает и проводит ладонью по волосам. — Остается надеяться, что он что-нибудь найдет, поскольку у меня нет никаких идей. А время идет. Нам необходимо разгадать ключ и найти противоядие.
— Мы обязательно его найдем, — говорю я, подходя к нему и обнимая за талию. — Я обещаю.
Он гладит меня по волосам и говорит:
— Посмотри-ка на себя. Пытаешься меня успокоить, а сама по уши в таком же дерьме.
Мне удается улыбнуться, но Блейк, конечно, видит, что улыбка получилась не слишком искренней.
— Отсчет идет для тебя. А мне всего лишь приходится иметь дело с убийцей. — Я облизываю губы, пытаясь скрыть страх. — Однажды мне удалось пережить встречу с Янусом. Я сумею это сделать еще раз.
— Мы оба выживем и вернемся к прежней жизни. Снова будем сниматься. И снова…
Он замолкает, но смысл его слов понятен. Мы снова будем вместе.
Я все понимаю, но мои мысли обращаются совсем к другим вещам. Он упомянул съемки. Наш фильм.
— Фильм, — говорю я и быстро целую его в губы. — Блейк, милый, ты гений!
Блейк сомневался в своей гениальности, но комплимент тем не менее оценил. Более того, ему нравилась легкость, с которой Деви с ним общалась. То, как она прикасалась к нему и как смотрела. И то, что она совсем не смущалась после ночи, проведенной вместе.
Он очень боялся, что она открыла ему свои объятия из страха или жалости. Страха перед игрой и жалости к нему, ведь следующей ночи у него может просто не быть. Возможно, она надеялась, что стоит им оказаться в одной постели, как все ужасы исчезнут.
