Два тела на полу в трейлере моего дяди.
А теперь два тела в спальне.
Только в этот раз я не знаю, как они сюда попали. Я их не убивала…
— Алло? Ты все еще там? Прошу, ответь мне, Айви.
Телефон был зажат между щекой и плечом. Комната покачнулась, тени от мертвых тел танцевали на стенах, словно силуэты в кино.
Не помню, в каком году это было, но Делани было года четыре или пять. Шторм был таким сильным, что почти шесть дней ушло на восстановление электричества. Майкла в городе не было, но нам было все равно. Мы устраивали шоу теней на стене, я рассказывала ей истории. О диких животных, глупые сказки. И она смеялась так сильно, что писалась на постель.
Если бы только Делани знала правду, что ее мать — монстр. Убийца.
— Проклятье, я слышу твое дыхание! Ответь мне. Скажи хоть слово.
Я открыла рот, но смогла вымолвить лишь одно слово.
— Филомена.
На другом конце провода вздохнули.
— Прошу, не зови меня так, — но она не злилась, просто грустила.
— Он вернулся.
— Откуда ты знаешь? — спросила она дрожащим голосом.
— Только что я была у него в квартире, — прошептала я.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
ДО…
Я посмотрела на еду на столе. Скользкая курица и разваренный картофель лежали на блюде. Морковь и горошек в миске. Нераспечатанный пакет магазинных булочек.
Я снова позвала ее по имени, только тише.
— Делани, прошу, спускайся к ужину.
Бесполезно.
Она не придет.
Это была ее первая ночь. Как обычно мои надежды не оправдались. С тех пор, как я пришла домой, она заперлась у себя в комнате.
Шумно вздохнув, чтобы она меня услышала (если вообще слушала), я взяла вилку и положила себе кусок курицы. Картофель был мягким и холодным. Я высыпала на тарелку немного горошка рядом с курицей.
Аппетита не было.
Я все еще волновалась из-за полночного посетителя и каждую ночь допоздна засиживалась у окна, пытаясь поймать его. К утру я была похожа на загнанного пса. Копам не позвонила, боясь сильнее расстроить Делани и проявить себя, как городскую истеричку, а обо мне и так уже все были не высокого мнения.
Мой босс тоже не был рад. Недавняя статья в газете «подмочила репутацию компании», как он выразился. Я ожидала, что следующими его словами будут: "Мы тебя увольняем". Но этого не произошло.
Фрэн меня простила, но остальные все еще косо смотрели на меня, словно я нарочно наехала на бедную старушку.
Из всех дней, когда Делани должна была прийти домой, сегодняшний был худшим. Я была вымотана и взбудоражена из-за работы, и весь день еле сдерживалась от того, чтобы не принять таблетку неквила и отправиться в постель.
Я только выкладывала морковь на тарелку, когда Делани решила присоединиться ко мне.
На ней были джинсы и рубашка с V-образным вырезом, волосы собраны в пучок. Я снова обратила внимание на ее угловатое лицо и грудь… И темные круги под глазами.
— Как дела в школе?
Это был первый вопрос в эти дни, потому что она больше ничем не хотела со мной делиться.
— Отлично.
Она села, поморщившись, принюхалась к курице и положила на тарелку несколько ложек гороха и моркови.
— Это все, что ты съесть собираешься? — спросила я, опустив вилку и уставившись на нее.
— Я пытаюсь стать вегетарианкой, — сказала она мне, накалывая горошек на вилку и поднося ко рту.
— Ну, я готовила их на масле, так что ты уже нарушила правила, — вышло жестче, чем я планировала. Я устала и была раздражена, не зная, чего еще ждать от дочери. Теперь даже консервированный горошек я готовила неправильно.
— Сэм стала вегетарианкой и похудела. Фунтов на двадцать.
Я отодвинула свой стул и взяла тарелку. Поставила ее в раковину с остатками еды, развернулась и посмотрела на Делани.
— Тебе больше не надо худеть, Лэни. И так одна кожа да кости остались. Честно говоря, я начинаю волноваться.
Делани смотрела на меня с прищуром.
— Ты обо мне волнуешься? Я не сбиваю на машине старушек.
Ее слова резали, словно нож. Стиснув зубы, я наблюдала, как она пронеслась в комнату. Когда она ушла, я опустилась на стул, массируя виски.
Это смешно. Мы с Делани были так близки, а теперь словно два незнакомых человека, живущих под одной крышей.
Хуже, чем незнакомцы. Скорее, как враги в эти дни.
И иногда, когда говорю с ней, ненавижу свой дрожащий голос. Ворчащая мать, постоянная критика… Но что я еще могу сделать?!
Я поднялась и пошла к ее комнате. Постучала и позвала через дверь.
— Выходи! Нам нужно поговорить.
Когда она не ответила, я повернула ручку. Заперто.
Я постучала сильнее.
— Сейчас же открой дверь, — секунды тикали, ярость бурлила во мне. Я все еще была потрясена тем, как повела себя за столом ночью, раскидывая еду по полу, словно ребенок. Я сделала глубокий вдох.
Мне нужно реагировать на все спокойнее.
— Мне нечего тебе сказать, — раздался тихий голос Делани с другой стороны.
— Ну, у меня есть, что тебе сказать. И я прошу впустить меня.
Делани не знала, что у меня есть ключ от двери. Мне бы не хотелось применять его, но выглядело так, что мне придется это сделать. Либо так, либо позволить ей навсегда вычеркнуть меня из своей жизни.
Но затем я услышала щелчок, и дверь со скрипом отворилась.
Я мягко толкнула ее и вошла в комнату.
Делани плюхнулась на постель, поджав ноги.
Кровать аккуратно заправлена, как и обычно. Два учебника математики, калькулятор и телефон Делани лежали рядом с ней и слоненком Бобом. У меня сжалось сердце. Увидев ее на кровати… Все, о чем я могла думать, это моя малышка, которая с нетерпением ждала, когда я приду в комнату, чтобы рассказать очередную историю…
Я бы никогда в этом не призналась, но иногда мне не хотелось этого делать. Хотелось лечь спать пораньше, чтобы выспаться перед работой. Теперь же моим желанием было свернуться рядом с ней калачиком и рассказать обо всем, о чем она попросит…
Я села на постель рядом с ней. Она отодвинулась на пару дюймов, все еще не поднимая на меня глаз.
— То, что произошло с Фрэн — несчастный случай. Не понимаю, почему из-за этого ты на меня злишься. Это действительно ошибка. Я ужасно себя чувствую из-за случившегося, поэтому помогала Фрэн, пока она мне это позволяла. Ты ненавидишь меня из-за этого? Потому что мне кажется, что ты меня терпеть не можешь, Лэни.
Делани смотрела на меня широко открытыми глазами.
— Я не слышала, чтобы ты когда-нибудь ругалась, мам.
— Ну а где еще ты этому научилась? Думаешь, что только ты можешь копить внутри себя гнев? — рассмеялась я хрипло.
— Знаю, что ты не нарочно так поступила, — сказала Делани приглушенно.
— Тогда почему злишься?
Делани пожала плечами.
— Полагаю… Не знаю. Дети в школе и так мне проблем доставляют. А потом пришлось отстаивать свою маму из-за тех статей…
Внутри меня что-то сжалось.
— Прости, милая. Мне ненавистно то, что они сделали. Мне бы хотелось, чтобы ты все мне рассказывала. Я позвоню и поговорю с директором Гейнсом утром…
— Нет! Не надо этого делать, — произнесла она, добавив с прежним напряжением. — Прошу, мам, не делай этого.
— Хорошо, — согласилась я.
Я ждала, что еще она скажет, но комнату наполнила оглушительная тишина.
— Они дразнят тебя еще из-за чего-то, Лэни? — наконец спросила я.
Я не рассчитывала на ее ответ, и когда она ответила, была удивлена.
— Из-за того, что мне нравятся мальчики.
— Хорошо, — тихо произнесла я.
— И еще мне нравятся девушки.
— О, — слова застряли в горле, словно арахисовое масло.
Я старалась придумать верный ответ…
— Знаешь, неважно, кто тебе нравится, малышка. Ты же это знаешь, верно? — спросила я.
Делани кивнула, и мне стало легче.
— Я рада, что ты мне рассказала. Я не представляю… как это для тебя тяжело.
Делани сильно затрясла головой, сжимая челюсти.
