есть опозоренными дважды, на поле боя и во время переговоров, иными словами, мечом и словом, шейх Файсал ал-Давиш, настоящий кочевник, не мог.
С тех самых пор форт в Эль-Джахре жители Кувейта называют Красным, ибо стены его и все пространство вокруг в дни обороны были буквально залиты кровью. Саму же Эль-Джахру именуют «местом, принесенным в жертву независимости Кувейта», а день 12 октября 1920 г. величают не иначе как «днем спасения Отечества». Защита Эдь-Джахры, пишет историк Абу Хакима, стала для населения Кувейта делом чести, для всех и каждого, а для самого Кувейта — делом жизни и смерти (194).
На состоявшейся затем встрече в Кувейте шейха Салима с доверенными лицами шейха Файсала ал-Давиша во главе с шейхом Джуфраном ал-Фукмом, вождем колена сухабба из племени бану мутайр, присутствовал майор Дж. Мор, английский политический агент в Кувейте (1920–1929). Суть заявления, сделанного им на этой встрече, повторяла содержание листовок, сброшенных несколькими днями ранее с английских аэропланов на лагерь ихванов, а именно: англичане не останутся сторонними наблюдателями происходящего. Не будут сидеть, сложа руки, в то время как населенные пункты Кувейта, равно как и жительствующие там подданные Британской империи с их имуществом, подвергаются внешней угрозе. Новое нападение на Кувейт английское правительство квалифицирует как враждебную акцию, направленную и против Британской империи; и такой акции будет дан должный отпор (195).
В последовавшем затем послании британского правительства эмиру Ибн Са’уду говорилось, что, несмотря на то, что англо-турецкое соглашение от 1913 г. так и не было сторонами ратифицировано по причине начавшейся 1-ой мировой войны, обозначенные в нем границы Кувейта Англия признает.
Помимо жестких заявлений и демонстрации силы ихванам путем поднятия в воздух аэропланов, англичане отправили в Кувейтскую бухту отряд боевых кораблей. На побережье шейхства высадился английский десант. Несколько залпов из орудий палубной артиллерии в сторону позиций ихванов ясно продемонстрировали им серьезность заявлений и намерений англичан относительно защиты Кувейта. Другими словами, британцы недвусмысленно дали понять ихванам, что хотели бы, чтобы они в земли Кувейта, вставшего под протекторат британской короны, больше не вторгались, и — во избежание недоразумений — отодвинулись от них, и как можно дальше.
Ничего иного, как ретироваться, ихванам не оставалось. И, погрузив на верблюдов бурдюки с водой, они из удела Сабахов ушли (26 октября).
Дальнейшие контакты, проведенные англичанами с правителем Кувейта и эмиром Неджда, показали, что их разногласия по территориальным вопросам не только сохранились, но и не претерпели никаких изменений. Шейх Салим настаивал на том, что территория, подконтрольная Кувейту, простиралась на расстояние в 140 километров во все стороны от крепостных стен столицы шейхства. Эмир Ибн Са’уд, в свою очередь, утверждал, что юрисдикция Кувейта дальше крепостных стен, возведенных вокруг города Эль-Кувейт, не распространялась (196).
Вместе с тем, получая от англичан финансовую субсидию, эмир Ибн Са’уд не мог не прислушиваться к их словам. Пытаясь сбить тот накал напряженности в отношениях с ними, что появился в связи с событиями вокруг Эль-Джахры, убеждал их в том, что никаких распоряжений ихванам насчет набега на Кувейт лично им не давал. Валил все происшедшее на шейха Файсала ал-Давиша. Утверждал, что сшибка у Эль-Джахры — это личная инициатива шейха Файсала.
Весной 1921 г. эмир Ибн Са’уд прознал от своих агентов в Джабаль Шаммаре о том, что при дворе нового тамошнего эмира ‘Абд Аллаха ибн Мит’аба ибн ‘Абд ал-'Азиза Аль Рашида появилось немало сторонников шарифской семьи. Дошли до него слухи и об их планах по объединению Джабаль Шаммара с Королевством Хиджаз. Осозновая всю опасность для Неджда, таящуюся в единении его старых и непримиримых противников, эмир Ибн Са’уд решил купировать обозначившуюся новую потенциальную для него угрозу и предпринять в этих целях военный поход против Хаиля.
Нанеся несколько поражений джабаль шаммарам, войско Ибн Са’уда в мае 1921 г. подошло к стенам Хаиля и осадило город. Запасы продовольствия заканчивались и эмир Джабаль Шаммара направил к Ибн Са’уду делегацию для переговоров. Готов был, как сообщают хронисты, согласиться на то, чтобы территория его эмирата охватывала только город Хаиль и дайру (место обитания) племени бану шаммар. Эмир Ибн Са’уд на это не пошел; настаивал на полной капитуляции (197). Знать Хаиля, почувствовав, что эмир ‘Абд Аллах ибн Мит’аб может склонить голову и согласиться с требованиями Ибн Са’уда, сместила его и признала новым эмиром Мухаммада ибн Талала. Поскольку жителям Хаиля удалось все же в ходе дерзкой вылазки, проведенной под покровом ночи, продовольствие раздобыть и в город по подземным тайным ходам доставить, Хаиль по-прежнему оставался в руках Рашидитов.
В промежутке между маем и августом 1921 г., когда эмир Ибн Са’уд возобновил осаду Хаиля, обложив его со всех сторон 10-тысячным войском, знать Неджда, вожди племен, улемы и эмиры худжжр на маджлисе, проведенном в Эр-Рияде, постановили впредь именовать своего эмира-имама «султаном Неджда и присоединенных областей».
Спустя почти два месяца после новой осады Хаиля, начавшейся в августе 1921 г. и продолжавшейся 55 дней, когда положение осажденных сделалось безнадежным, они отправили на переговоры к султану Ибн Са’уду своего представителя из клана Субханов, и стороны договорись о сдаче города. Когда же войско Ибн Са’уда в назначенное время проследовало в Хаиль через въездные ворота, Ибн Талал неожиданно для всех укрылся в крепости. Его гонцы с заранее приготовленными письмами к британским властям в Южной Месопотами и к королю Файсалу незамедлительно доставили их по назначению. В посланиях этих он просил их оказать ему помощь и не допустить перехода Хаиля и всего Джабаль Шаммара под власть Са’удов. Никакой реакции с их стороны на его обращение не последовало, и он сдался — на условии сохранения ему жизни. Известно, что до конца жизни Ибн Талал, последний независимый эмир Джабаль Шаммара из клана Рашидитов, проживал в Эр-Рияде, в качестве почетного пленника. Выдал свою дочь замуж за Ибн Са’уда. Пал от руки убийцы (1954). Лишил жизни Ибн Талала один из его рабов.
1 ноября 1921 г. хронисты Дома Са’удов именуют «днем кончины» эмирата Джабаль Шаммар и династии Аль Рашид. Жители Хаиля присягнули на верность султану Ибн Са’уду 2 ноября. Специальным указом Ибн Са’уд запретил грабежи в городе и гарантировал защиту проживавшей в нем коммуны шиитов. Надо сказать, что за «нисхождение к неверным», как ихваны звали шиитов, Ибн Са’уд подвергся с их стороны жесткой и открытой критике. С переходом Джабаль Шаммара под власть Са’удов, роль и влиение их удела на Аравийском полуострове усилились. Он превратился в один из всеаравийских «центров силы» (198).
Шаммары — это одно из колен ветви бану раби’а
