свою очередь, почему его это так тревожит. Потому, ответил тот, что что мы думаем, что там может быть нефть. Именно поэтому, парировал сэр Перси Кокс, я и установил нейтральные зоны, ибо в таком случае каждая из сторон, земли которых примыкают к такой зоне, получит половину с добываемой в ней нефти (213).
Создавал сэр Перси Кокс нейтральные зоны, прикрываясь при этом якобы тревожившими его благородными помыслами о защите интересов кочевых племен, далеко не случайно. Как человек дальновидный и прозорливый, хорошо сведущий в нравах, обычаях и традициях арабов Аравии, он имел в виду предотвратить образованием таких зон возможность получения какой-либо державой, в обход Англии, эксклюзивных прав на буровые работы в этих зонах в случае обнаружения в них нефти. Полагал, что Британия сможет стать участницей любой концессионной сделки, касающейся той или иной зоны, через одну из зависимых от нее сторон.
В день подписания документов в ‘Укайре, продолжает Х. Диксон, часов где-то в девять вечера, эмир Ибн Са’уд обратился к сэру Перси Коксу с просьбой повстречаться и переговорить с ним наедине. Перси Кокс взял с собой на эту встречу Х. Диксона, который и стал очевидцем всего там происшедшего. Мы вошли в огромный гостевой шатер эмира Ибн Са’уда, рассказывает Х. Диксон, и увидели, что ‘Абд ал-‘Азиз Аль Са’уд очень расстроен. «Мой друг, — молвил он, обращаясь к сэру Перси Коксу, — сегодня Вы лишили меня половины моих владений». И, посмотрев в глаза Перси Коксу, склонил голову. Тот подошел к нему, взял его за руку и сказал, что он точно знает, что чувствует его друг, эмир Ибн Са’уд. Потому-то и отдал ему часть территории Кувейта. Произнеся эти слова, посмотрел на эмира Ибн Са’уда и добавил, что то, как воспримет решения, принятые в ‘Укайре, шейх Ахмад, правитель Кувейта, он не знает, и вот это его тревожит.
Майор Мор, тогдашний политический агент Англии в Кувейте, который должен был отстаивать в ‘Укайре интересы Кувейта, пишет Х. Диксон, не проронил во время переговоров ни слова. Дело, как водится, решили за счет слабого. Шейх Ахмад ал-Джабир Аль Сабах, всего лишь год как пришедший к власти, потерял, не сделав ни выстрела, две трети земель, которые предки его собирали столетиями. В одночасье южные границы Кувейта стали на 100 миль ближе к столице. От того удара судьбы, что шейх Ахмад получил тогда, он не мог оправиться до конца жизни. Вера его в Британскую империю, дотоле незыблемая, замечает Х. Диксон, основательно пошатнулась (214). В беседах с ним, сообщает он, шейх Ахмад впоследствии не раз говорил, что решения, принятые в ‘Укайре, были ничем иным, как принесением малого народа в жертву более крупному и более сильному (215).
Соглашение между Недждом и Кувейтом по пограничным вопросам датировано 2 декабря 1922 года. Подписали его в ‘Укайре со стороны Неджда ‘Абд Аллах ад-Дамлюджи (свое согласие с текстом документа эмир Ибн Са’уд подтвердил личной печатью), а со стороны Кувейта — майор Мор (от имени шейха Ахмада). Когда сэр Перси Кокс и майор Мор, одетые в парадные мундиры, прибыли после конференции в ‘Укайре в Кувейт, чтобы проинформировать шейха Ахмада о достгнутых на ней результатах и завершить процедуру заключения соглашения, тот находился в крайне расстроенном состоянии. Молча поставив свою подпись на документе, спросил, почему сэр Перси Кокс отдал 2/3 территории Кувейта эмиру Ибн Са’уду, не поинтересовавшись даже мнением на этот счет правителя Кувейта. Сэр Перси Кокс ответил, что в данном конкретном случае меч, дескать, оказался сильнее пера. И пояснил: случись, правитель Кувейта не уступил бы эти земли эмиру Ибн Са’уду добром, тот определенно затеял бы ссору, и отобрал бы их у него силой. И, возможно, лишил бы его тогда территории, значительно большей по размеру, чем та, что отдал ему он, сэр Перси Кокс.
Надо сказать, что взамен территориальных «уступок» Неджду, силой навязанных шейху Ахмаду, сэр Перси Кокс гарантировал правителю Кувейта от имени британского правительства неизменность границ Кувейта с Ираком, равно как и неприкосновенность недвижимой собственности, имевшейся у семейства Аль Сабах в Южном Ираке.
Границы, установленные сэром Перси Коксом, разделили племена Неджда. В течение столетий они свободно передвигались на северо-запад по торговым делам. Теперь же на их многовековом беспрепятственном пути появились границы. Харальд Диксон считал, что европейский подход к разграничению земель едва ли был приемлем для Аравии с ее обычаями и традиционными местами обитания племен. Высказывался в том плане, что шейхи племен едва ли поймут логику притнятых в ‘Укайре решений, никак не согласующихся с их традициями и, ко всему прочему, еще и навязанными им извне (216).
Соглашение в ‘Укайре больно ударило по нескольким племенам, особенно по бану мутайр. Потому-то верховный вождь этого племени, шейх Файсал ал-Давиш, и задался мыслью «расстроить» это соглашение. Так, сообщают хронисты, и вспыхнули искры мятежа ихванов, опалившего вскоре земли Неджда и приграничных с ним территорий.
Следует, думается, отметить, что с заключением соглашения в Эль-‘Укайре набеги ихванов на Кувейт не прекратились. Не снял эмир Ибн Са’уд и установленную им торговую блокаду с Кувейта. Сохранение этой блокады, введенной эмиром Ибн Са’удом еще в 1920 г., явилось его ответом на отказ шейха Ахмада собирать в пользу казны Неджда налоги с бедуинов, которым он дозволил бы после снятия блокады являться в Кувейт из Неджда за покупками товаров. На обращение к нему эмира Ибн Са’уда с соответствующим пожеланием шейх Ахмад прямо сказал, что он — не губернатор Неджда, в круг полномочий которого входит сбор налогов с населения этой провинции, а правитель Кувейта, самостоятельного и независимого шейхства. Отрицательно отреагировал он и на другое пожелание-обращение эмира Ибн Са’уда — о размещении на территории Кувейта специального агента для сбора таких налогов.
Из-за торговой блокады и жестких репрессивных мер со стороны властей Неджда в отношении нарушителей этой блокады из числа недждцев Кувейт нес колоссальные убытки. Терзали Кувейт и непрекратившиеся с подписанием соглашения в ‘Укайре набеги ихванов во главе с шейхом Файсалом ал-Давишом.
После конференции в Эль-Укайре земли в Верхней Аравии, включая Кувейт и Хиджаз, а также в соседней Трансиордании, вновь стали подвергаться набегам ихванов, отрицательно реагировавших на достигнутые в Укайре договоренности. Так в повестке дня деятельности Англии в этом районе мира встал вопрос о демаркации границ удела Ибн Сауда не только с хашимитским Ираком, но и с хашимитской Трансиорданией. Для «устранения недопонимания между соседними королевствами», как говорилось в письме сэра Перси Кокса, направленном Ибн Са’уду, то есть для урегулирования отношений эмира Неджда с королем Хиджаза
