С трудом приподняв голову, Степа увидел, что находится в центре большого полутемного зала, освещенном двумя масляными светильниками. В их тусклом свете можно было разобрать, что стены когда-то были украшены барельефами, но, как и повсюду, чьи-то руки тщательно выровняли поверхность камня.
Внезапно Степа сообразил, что в зале стало светлее. Прямо перед ним, шагах в двадцати, горел красный огонек, с каждой минутой становившийся все ярче. Вскоре Косухин понял – прямо перед ним, на большом квадратном возвышении, находился огромный, светящийся неровным красным огнем камень странной неправильной формы. Свет горел все сильнее, темнота отползала к углам, и вскоре стал виден полупрозрачный гигантский кристалл. Красный огонь рос, сгущался, сквозь него начали проступать ярко-белые пятнышки, напоминающие глаза…
– «Голова Слона», – вспомнил Степа. – Вот, значит, и увидел!..
– Хорошо! – Арцеулов встал, бросив взгляд на исчерченную пометками карту Шекар-Гомпа. – Быть по сему…
План обсуждали уже в третий раз. Сначала с Тэдом, затем с Цонхавой и, наконец, сейчас – в присутствии Наташи, Валюженича, Цонхавы и Цронцангамбо. Тут был и молчаливый монах, понимавший по-русски, но он, как и следовало ожидать, не проронил ни слова.
– Я не воин, – поджал губы Цронцангамбо. – Если что и поможет – то это рог Гэсэра. Его силы не прогонят врагов – но отвлекут….
Настоятель говорил по-бхотски, но переводчик не требовался – странное искусство Цонхавы действовало. Капитан был готов поспорить, но не стал. Они с Цронцангамбо действительно говорили на разных языках.
– Не будем мешать, – настоятель встал, кивнув старику-монаху. – Мы еще увидимся…
Они вышли, лишь Цонхава остался сидеть, о чем-то размышляя. Берг и Ростислав переглянулись.
– Господин Цонхава, – начал капитан, – вы пока не сказали главного… Мы должны попасть в Шекар-Гомп…
Монах улыбнулся:
– Я обещаю, что вы попадете туда. Думай о бое – это сейчас главное…
Арцеулов успокоился, прикинув, что между убежищем и монастырем может быть известный лишь Цонхаве тайный ход. Он взглянул на часы. Монах понял:
– Не буду мешать. Встретимся в святилище…
Он встал, поклонился и шагнул за порог.
– Пора, босс? – нетерпеливо бросил Тэд.
– Да… Проверьте оружие.
Каждый взял по карабину, карманы полушубков были набиты патронами.
– Ножи…
Валюженич засунул за пояс трофейный нож. Берг покачала головой.
– Вот. Это дал мне Степан…
На ее ладони оказался серебряный стилет. Валюженич широко открыл глаза:
– Оу! Артефакт! Китайская работа, династия Мин…
– Главное, он действует на этих нелюдей, – заметила Наташа, пряча оружие. – Я готова, господа…
Арцеулов еще раз окинул взглядом их временное убежище, показавшееся внезапно таким уютным и безопасным:
– Что ж, с Богом… Тэд, все помните?
– Все, генерал!..
– Хорошо, – кивнул капитан. – Пора…
Они прошли темным коридором, оказавшись в зале, где Валюженич не так давно столь удачно исполнял роль шамана. Теперь здесь было пусто, лишь в центре неподвижно сидел Цонхава. При виде вошедших он встал.
– Мы готовы, – сообщил Арцеулов. – Куда нам идти?
– Не спешите. Время есть, – монах устало повел головой. – Я размышлял… Как сказал бы брат Цронцангамбо – беседовал с Теми, Кто хранит нас, недостойных…
– Оу! – не выдержал Тэд. – Там наш замысел не одобрили?
– Не мне судить о высшей воле, Тадеуш. По-моему, «Там», если пользоваться твоими словами, смотрят на вас, как на детей, которые думают остановить ураган, строя стену из камыша. Но и камыш может стать камнем… Мы никуда не пойдем – добраться до Шекар-Гомпа можно и отсюда…
Ростислав хотел переспросить, но тут из темного прохода выступили молчаливые фигуры в желтых одеждах. Последние монахи Шекар-Гомпа медленно проходили мимо них и, так же молча поклонившись, исчезали в другой двери. Монах, шедший последним, чуть задержался и жестом отозвал Валюженича в сторону. Тот поспешил подойти. Монах улыбнулся и показал ему четыре пальца.
Брови Тэда поползли вверх. Старик вновь улыбнулся, указав на него, Арцеулова, Берг, а затем кивнул в сторону Шекар-Гомпа, после чего достал из-за пояса маленький мешочек и вручил Валюженичу.
– Оу, сувенир? – обрадовался тот. – Для всех четверых, да? Спасибо…
Монах кивнул и, поклонившись, исчез в проходе. Тем временем Цонхава что-то сказал настоятелю. Цронцангамбо пожал плечами и повернулся к Арцеулову и Берг:
– Желаю вам успеха. Я буду молиться за вас… Не судите меня строго – у каждого своя ноша… Мир вам, посланцы Гэсэра!..
И, не дожидаясь ответа, исчез в темноте.
– Мы готовы, господин Цонхава, – повторил Арцеулов.
Монах, не отвечая, подошел к одной из стен, на вид совершенно ровной и гладкой, медленно поднял руки ладонями вперед и стал негромко произносить короткие резкие слова.
– Не понимаю, – шепнул Валюженич. – Это, кажется, не по-бхотски…
Арцеулов тоже заметил, что утратил способность понимать чужую речь. Вспомнив совет монаха, он сосредоточился и стал внимательно слушать. Вначале слова оставались непонятными, но внезапно в сознании промелькнуло:
– Открываю… Тропу… Света…
– Тропа Света! – прошептала Наташа, которая тоже попыталась вслушаться, похоже, с большим успехом. – Он говорит, что просит Небо открыть Тропу…
Руки монаха еле заметно дрогнули, и стена начала бледнеть. Камень таял, оплывая ровным белесым свечением. Через несколько минут четко обозначился проход – высокая дверь, заполненная легким молочным туманом.
– Оу! – не выдержал Валюженич. – Этого не умел и мистер Гудини!
Цонхава подождал еще несколько секунд, затем опустил руки и повернулся:
– Если вы поняли мои слова, то уже знаете – это «Тропа Света». Нам не нужны подземные ходы – Тропа Света выведет, куда пожелаете. К счастью наши враги еще не научились такому… Вы готовы?
Все переглянулись. Арцеулов обернулся к девушке:
– Наталья Федоровна?
Берг молча кивнула в ответ, ее руки сжимали карабин, глаза, не отрываясь, смотрели в молочную пелену.
– Тэд? Все поняли?
– Йе! – Валюженич поднял вверх два пальца, изображая знак «Victory». – Жду сигнала, босс!
– Мы готовы! – капитан обернулся к монаху. Цонхава мгновение помолчал, а затем вновь поднял руки:
– Я открываю путь… Да пребудет с вами Тот, в Кого вы верите, и Кто оберегает вас!
– Спасибо! С Богом!…
В тот же миг молочный туман исчез. В пустом темном проходе показалась грубо побеленная стена коридора, освещенная синеватым светом. Ростислав кивнул девушке и быстро прошел вперед. Наташа в последний раз оглянулась, поймала спокойную, немного печальную улыбку Цонхавы и последовала за Арцеуловым. Проход оказался коротким – не длиннее двух шагов. Как только девушка вступила на темный пол, проход за ее спиной вновь засветился молочным светом. Там, где только что находилась дверь, теперь была лишь глухая стена – каменная стена Шекар-Гомпа.
