Уинтерс недовольно морщил лоб.
– Юго-восток, 17 километров….– Тяжелая тишина плотным туманом опустилась на морпехов и лишь попискивание в эфире морзянки издавало хоть какой-то звук.
– Было бы слишком хорошо, если они были ближе…– процедил сержант.– Значит готовимся к походу. Надо будет подняться на поверхность, узнать уровень заражения, собрать по минимуму припасов и выдвигаться.
– Отсюда ходы на верх завалены. Придется идти через территорию гуков.– Подметил капрал.– Все отделение там поляжет, их же там тьма.
– Уинтерс, сколько раз мне надо повторить, что я запретил использовать контейнер, а?– Тон сержанта стал строгим.– Нет и ещё раз нет, неизвестно как он подействует на наши противогазы, тем более они нам пригодятся на верху.
– Сэр, избавится от врага в несколько минут и спокойно найти проход на поверхность, так будет гораздо меньше риска для нас всех.– Взгляды двух офицеров скрестились, как шпаги и в каждой шпаге горел огонь уверенности в собственной правоте.
– Нет и ещё раз нет. А ещё раз услышу от тебя это- поставлю к стене за не повиновение приказу, ясно?– Сурово отрезал сержант. Его глаза буровили капрала чистейшим раздражением.
– Есть, сэр…– Неохотно выдавил капрал. Сержант поморщился с схватился за левую руку, из рукава которой проступала вязкая субстанция.
– Значит так. Я, Мэтьюз, и остатки моего отделения идем на разведку. Уинтерс и остальные готовьтесь к отходу, соберите припасы, амуницию, проверьте противогазы, разделите и раздайте каждому радиопротекторы, для тех, кто идти не может соорудите носилки. За место химзы берите по два дождевика и бронежилет. Приступаем сейчас же!
Глава 6.
Предательство.
Раз уж Уэйд такой везучий на неожиданные находки провизии, он собирал последние порции риса и консерв. Склад оборудовали в лазарете. Андерсон, Филипс и Гарднер, все ещё дохлые от лихорадки, помогали чем могли. Капрал, не спав всю ночь, исчертил всю карту карандашом в попытках выстроить кратчайший путь. О'Нил был совсем плох, из состояния бреда он не выходил уже дня три. Притронуться к нему можно было разве что в специальных кузнечных перчатках. Морпех горел, как белый фосфор. Если честно, черт его знает, как он ещё жив. Поляк в темпе возился с препаратами, бурча что-то на польском, дёргая бровями и время от времени задаваясь риторическим вопросом: куда делась большая часть бёрнэйда (противоожогового средства и правда было очень мало, буквально четыре пачки). И каждый раз, когда Поляк спрашивал полупустые лекарственные ящики, Уэйд вспоминал ту ночь. Но без страха, что его раскроют. Они наконец то покидали чёртовы тоннели. Провизию и медикаменты складывали возле прохода небольшими, рассчитанными на каждого порциями. Для раненых и больных больше. Но рядом с этими порциями все ещё лежали не разложенные медикаменты и провизия.
Слабый вопль вырвался из раскалённых недр О'Нила. Безумный кукловод дёргал его за нитки агонии. Поляк, Филипс и Гарднер кинулись к нему, пытаясь удержать потерявшее контроль больное тело. Уэйд резко направился к неразобранным припасам, поискать обезболивающее, но в проходе лазарета встала беспокойная тень Манчини.
– Уэйд, сюда.– Шепотом позвал он его. Обернувшись на склонившихся над содрогающимся от боли О'Нилом морпехов, Уэйд незаметно выскользнул из лазарета.
– Ты почему не на посту?
– Там эта припёрлась. Ещё и с какими-то инвалидами. Я их винтовкой шугал, а им все равно, сейчас в тоннеле засели.– Манчини волновался.
– Чёрт возьми, этого ещё не хватало.– Уэйд закатил голову и тяжко выдохнул.– Ладно. Дуй обратно на пост, никого не пропускай к укреплениям, а я сейчас подойду.– Манчини скрылся в ту же секунду, а Уэйд боязливо заглянул внутрь лазарета. Гарднер и Филипс сдерживали О'Нила, а Поляк рылся в ящиках в поисках обезболивающего. Шаги Уэйда тонули в хрипах О'Нила. МакКингли жадно и тихо грёб медикаменты. Две пачки бёрнэйда отправились в карманы.
Уэйд исчез также незаметно, как появился и побежал к укреплению. Поляк, перерыв ящики вверх дном так и не нашел нужного.
– Уэйд, кинь обезболивающее! Уэйд!– Ответа не было, как и самого Уэйда, что вызвало у него лёгкий гнев. Добравшись до кучи медикаментов сам, он заметил, что их стало гораздо меньше. Плиту гнева залили бетоном недоумения. Выцепив ампулу морфия из этой медицинской кучи, он кинул ее Филипсу, а сам вышел из лазарета, осмотрелся и решил сходить на заставу в ближайшем тоннеле. Вдруг его Манчини позвал.
– Вот. Бери и уходи скорее. Беги!– Уэйд всучил пригоршню медикаментов в тонкие руки вьетнамки. За ее спиной, в тени тоннеля скрывались пять забинтованных с ног до головы, тощих силуэтов. Даже в густой тьме легко можно было увидеть их проступающие сквозь изрытую багровыми язвами кожу тонкие и ломкие скелеты. Девушка все воодушевлено трещала на своем, маленькой ножкой подпихивая мешок с рисом.– Не надо, просто беги отсюда, беги!– Уэйд перешёл на крик, совсем забыв об акустике в тоннелях.
– Уэйд?– Раздалось недоумение с польским акцентом где-то около заставы. Подземная тьма расплавилась в озаренном ужасом лице МакКингли, по которому вьетнамка все поняла и заспешила прочь, во тьму. Но стайка измождённых скелетов и так с трудом двигалась по тоннелям, а луч фонаря, смывший подземный мрак плотной стеной света остановил их на месте, как вкопанных.
– Поляк, стой!– Манчини следовал за ним в безнадежной попытке остановить сослуживца. Луч света бил Уэйда по глазам и все что он мог разобрать- это силуэт, тянущийся к кобуре.
– Беги!!!– Крик Уэйда обрушил ту стену и вьетнамка с невероятной быстротой и ловкостью скрылось в тоннеле, обронив несколько пачек обезболивающего. Обернувшись к Поляку, сквозь слепящий свет он ощутил, как на него нацелен поблескивающий «магнум», 44-ого калибра. МакКингли упал на пузо, чтобы уйти с линии огня так легко, неожиданно и молниеносно, как будто он всю жизнь только это и делал. Выиграв пару секунд, МакКингли попытался выхватить свой «хай пауэр», но твердая рука Поляка была быстрее. Экспансивная пуля кровожадно выглядывала из ствола револьвера. Уэйд осознавал, что пистолет у него в потной и грязной ладони, но он как будто… и не ощущал его. Странно.
Манчини не стоял столбом и за мгновение как Уэйда размазало бы по стенкам, он плечом протаранил Поляка. Выстрел был сравним по мощи со взрывом гранаты, пуля прогрызла бетон и застряла в нем. Манчини продолжил драку, его кулак уже летел в лицо Поляка, но тот увернулся, с разворота вломил итальянцу ногой по левой почке, и ещё одним мощным ударом ногой в корпус повалил того на бетон. Потрёпанным ботинком Поляк наступил Манчини на горло и взвел курок снова, целясь в лоб.
– Стой, сука!– Уэйд взял Поляка на мушку, твердо держа пистолет в правой руке. Поляк вновь нацелил на МакКингли устрашающий ствол «магнума».
– Так вот кто этот ублюдок, стыривший медикаменты! Ещё и чурбанам!!! Тебя убить
