– Понял, – сказал бандит. – Можешь не продолжать. Не очень-то я верю, что горошек для Эллипсоида, но рисковать не буду, да и дело того не стоит. Если врешь – считай, что тебе повезло.
Он нажал кнопку обрыва связи и передал коммуникатор Тимуру, который изо всех сил посылал мысленные сигналы благодарности бармену. Еще раз оглядел сложенные металлические ящики и скомандовал:
– Ладно, тут делать нечего, парни. На выход!
Тимур, стараясь сохранять невозмутимость, проводил бандитов до люка. Они вышли, не попрощавшись, лишь едва заметно кивнув головами. Закрывая дверь, Тимур заметил, что четвертый пират, тот, который дежурил у входа, стоит в проеме и внимательно его разглядывает. Капитану его лицо, с повязкой на лбу, показалось знакомым. По спине пробежал холодок. Тот самый бандит, который палил по ним с Виалисой из-за барной стойки у Диса!
Люк закрылся в тот момент, когда рот пирата только начал открываться. Было ясно как день, что первые слова, которые вылетят из искривленного яростью рта, будут «держи его!».
– Запускай! – крикнул Тимур, надеясь, что Дод все поймет и не станет переспрашивать.
По обшивке зашкрябали залпы вражеских бластеров и послышались возмущенные крики бандитов, но тут все звуки перекрыл гул запускаемых двигателей и корабль сильно тряхнуло. Из грузового отсека выскочила Виалиса. Ее глаза сверкали, как у пантеры, а в черных волосах застряли яркие зеленые горошины. Похоже, от испарений, она была слегка под кайфом.
– Нас узнали, улетаем! – объяснил Тимур и бросился к капитанскому месту. – Срочно всем пристегнуться!
Последние слова потонули в оглушительном реве кареглазой.
– Сейчас рванем! – прокричал Очкарик Дод. – Гравитаторы не включились, так что первые пять секунд будет жестко!
На главном табло замигали цифры таймера обратного отсчета. 5…4…3…2
Тимур как можно плотнее вжался в кресло, зажмурился и крепко закрыл уши руками. Кареглазую мелко затрясло, дрожь усилилась и затем, оттолкнувшись всеми своими десятками тысяч лошадиных сил, корабль метнулся ввысь.
В глазах Тимура потемнело от чудовищной перегрузки. Тело стало каменным, а в уши будто вставили пробки.
– Быть может сон, быть может сон, – закричал он песню, подслушанную в баре у Диса, надеясь, что это поможет ослабить давление на уши. – Я вижу здесь, я вижу здесь! Но почему так долог он, так долог, долог сука он!
На последней строчке, наконец, включились гравитаторы, которые снизили перегрузки, а так же система шумоподавления.
– Мать твою, Дод. Лучше бы меня убили, – простонал Тимур. – Больше никогда, никогда так не делай.
Дод любовно погладил техническую панель.
– Кареглазая! Ты все-таки смогла!
– А что, были сомнения? – пробурчал Тимур, активно массируя глаза. – Ты говорил, что со второй парой это возможно.
– Я говорил, теоретически возможно, – небрежно сказал Дод, продолжая поглаживать кнопки и рычаги. – В реальности такого, конечно, никто не делал.
Тимур с трудом приоткрыл один глаз и покосился на Очкарика.
– Да?
– Ты смеешься, капитан? Взлет с места на е-шке, ну ты даешь! Да это самоубийство!
Тимур включил микрофон и сказал:
– Как вы там? Кирик, Виалиса, подтвердите, что все в порядке. С мест не встаем, продолжаем набирать скорость. Через двадцать минут включаем прогрев гипердвигателей. Прыжок по плану через шесть часов десять минут.
Он закрыл рукой микрофон и сказал Доду:
– Так какого черта ты нас чуть не убил, старина?
Дод непонимающе посмотрел на капитана.
– Так все же хорошо вышло. К тому же процентов пятьдесят у нас было. Ты думаешь, я совсем безбашенный что ли?
– Полет нормальный, капитан, – донесся из динамиков голос Виалисы. Он звучал глухо и немного растерянно. – Но это было ужасно.
– Подтверждаю, – раздался голос Кирика. – Начинаю сканирование околовоздушного пространства Дюка на предмет возможной погони.
– Докладывай незамедлительно, помощник, – сказал Тимур.
Корабль продолжало трясти. Кареглазая радостно набирала скорость, преодолевая плотные слои атмосферы, всем своим свободным металлическим духом желая вырваться из ее плена, вынырнуть в открытый космос. Капитан дал команду Доду максимально ускориться. Погоня, к сожалению, была не просто возможна, а неизбежна. Вопрос был только в том, сумеют ли они продержаться до гиперпрыжка.
Вскоре тряска прекратилась. Сложились защитные шторки, и в панорамном окне показалась чернеющая гладь вселенной. Тимур встал с кресла и подошел к окну. Прислонился горячим лбом к прохладной поверхности и устремил взгляд к далеким точкам звезд. Кареглазая могла лететь на всем ходу миллион лет и все равно не приблизиться к ним.
Бутылка икрисовой валялась на полу. От резкого старта ее вытряхнуло из специального держателя, но она не разбилась. Тимур подобрал ее и сделал глоток. Мысли о величии вселенной его расстроили. Нигде так не осознаешь тщетность существования, как в открытом космосе.
– Плесни и мне, капитан, – подал голос Очкарик Дод.
Они выпили, и Тимур уселся за свое место. Вечность вечностью, а обязанности капитана с него никто не снимал. Зашуршал динамик.
– Докладываю. С Дюка только что вылетели три корабля. Система еще проверяет, но, похоже, это обыкновенные Дэшки.
Кирик, как всегда, был предельно спокоен. Одинаковым тоном он мог сообщить о взрыве галактики или подсказать, который час.
– Когда они нас догонят? – спросил Тимур. – Дод, запускай прогрев гипров.
– Окей, – Дод с хрустом дернул рычаг.
– Около часа, если они без апгрейженной тяги, – ответил Кирик.
Понятное дело, что с прокаченными магнитными турбинами, Д-класс начнет лупить по ним из пушек уже через пятнадцать минут.
– Твой выход Дод, – сказал Тимур. – Кареглазую нужно подстегнуть.
Техник раздраженно махнул рукой. Он полностью ушел в работу, уткнувшись носом в экраны и ошалело барабаня по клавиатуре.
– Помощник, – сказал Тимур в микрофон. – Выводи мне на главный координаты пиратских кораблей. Я начну считать маневр, а ты подстраивай пушки. Если угадаем, и если Дод нас выручит, можем отбрыкаться от первой атаки и скорость не потерять.
– Рано еще, капитан, – сказал Кирик. – Тем более, вы один на маневре будете. Если придется перетягивать, можем просесть.
Тимур знал, что рано. Он знал, что даже если они отобьются от первой атаки, у пиратов останется время еще как минимум на три захода. Однако решительные времена требовали решительных действий.
– Я сказал, выводи на главный, помощник! Будем считать.
