Первой поднялась Инга. Она обреченно вздохнула и посмотрела на Оксану. Та тоже нехотя поднялась. Слободан встал последним.
— Бухгалтер, Инга, берите Попова под руки.
— Он… без сознания.
— Ничего не желаю слышать! Оксана, помогайте им!
— Мы не протиснем его в щель.
— Это ваши проблемы! Если вы не в состоянии его нести, я могу избавить вас от такой необходимости. — Он навел оружие на Виктора. — Избавить?
— Нет! — Оксана первой подошла к Попову. — Только разрешите его сначала перевязать.
— Некогда! Или несете, или я его…
— Несем, — вздохнул Слободан и помог Оксане поднять тяжеленного землянина…
Дальше все происходило как в кошмарном дневном полусне. Перед самой щелью Виктор пришел в себя, но, едва его запихнули в узкий коридорчик, он ударился спиной о скалу и снова обмяк. Как его удалось протащить через лазейку, Инга толком не поняла.
А затем была перепаханная взрывами площадка и окровавленная куча тряпья — все, что осталось от Герберта. Инга постаралась миновать жуткое место побыстрее.
Вниз по тропе идти было немного легче. Виктор снова пришел в себя и начал перебирать ногами. А внизу, на узкой полосе гальки, отделяющей скалы от леса, их ждал конвой из десятка грязных, потных, ухмыляющихся наемников.
Сначала пираты вели себя спокойно. Их главарь приказал перевязать раненого и принести из посадочного модуля носилки. Женщинам и Слободану он приказал сесть и не двигаться. Они подчинились. У Инги даже мелькнула мысль, что все закончилось не так уж плохо, но на самом деле ничто еще не закончилось.
Пятеро пиратов вдруг сорвались с места и побежали наверх. Минут через десять они вернулись, ведя с собой покорного и унылого Ханта.
— Слышь, марсианин, я передумал, — недобро ухмыляясь, сказал главарь. — За такую гниду, как ты, много не взять — кому ты нужен? — но все равно навар. Да и рация чего-то стоит.
— Это нечестно, — обиженно буркнул Рик.
— Кто бы говорил. — Главарь сплюнул на ботинки Ханту. — Или ты хочешь сказать, что военную хитрость замышлял? Сначала хотел усыпить нашу бдительность, а после отбить своих спутников?
— Ну-у… — Рик неопределенно пожал плечами.
— Ай, какой герой! — рассмеялся главарь. — Признайся, герой, перед кем из этих сучек хвост распускаешь? А? Перед блондинкой или брюнеткой? Чего молчишь? С какой нам начать? Может, монету кинем? Где она у тебя?
Он похлопал Рика по карманам.
— Откуда вы… узнали? — Лицо у Ханта вытянулось.
— Мы про вас много чего знаем. — Главарь выудил монету и повертел ее в пальцах. — Не ошибся я. Надо было с кем-нибудь на бутылку рома забиться. Смотри, Август, какая штучка.
Он бросил серебряный доллар одному из подручных. Тот тоже его повертел и хмыкнул.
— Ставлю брюнетку на решку, — заявил пират и подбросил доллар в воздух.
Поймав, он прихлопнул его ладонью сверху и протянул сложенные руки еще одному наемнику.
— Орел, — буркнул тот. — На нее же.
— Я первый, — хохотнул Август и раскрыл ладони.
Проигравший пират сграбастал монету.
— Так она ж с двух сторон одинаковая! Фальшивка! Август, ты сжульничал!
— Хорнет, брэк, — приказал главарь. — Если невтерпеж, вали блондинку.
Оксана неожиданно вскочила и бросилась в сторону леса. Вслед ей полетели свист и гогот. Хорнет и еще один пират бросились за ней.
— Скромная, видать! — крикнул Август. — Хочет, чтобы не прилюдно, а в кустиках! Сделай ее, Хорнет! А я не из стеснительных… А ты, голуба?
Глаза Инги расширились от ужаса. Пират схватил ее за плечи и бросил на землю. Попытавшийся было кинуться на врага Слободан получил в лицо ногой — с разворота, как в кино — и растянулся на гальке в полный рост…
Ингу от страха просто парализовало. Она не сопротивлялась, когда Август срывал с нее одежду, когда раздвигал ей ноги и когда входил в нее. Она не чувствовала боли или стыда. В ее голове билась всего одна мысль — неужели все это происходит на самом деле?! Когда Августа сменил другой наемник, Инга мутным от слез взглядом попыталась найти Ханта. Напротив Рика стоял пират с оружием на изготовку, но Хант и не думал бросаться на помощь Инге или Оксане, как это попытался сделать Слободан. Рик просто сидел, понуро опустив голову, и лишь иногда вздрагивал. Но не оттого, что, раскаиваясь, рыдал. Нет, просто рядом трое пиратов, в ожидании своей очереди к Инге, развлекались тем, что пинали Слободана. Не сильно, чтобы не забить бухгалтера насмерть, но методично. Из-под ног у них летели мелкие камешки, которые иногда попадали в Ханта. Вот он и вздрагивал…
Второй пират содрогнулся и, удовлетворенно выдохнув, сполз с Инги… С третьим она испытала даже нечто вроде удовольствия, но после пришла боль и нахлынуло отчаяние. Боль была жгучей, а отчаяние бесконечным, как Вселенная…
— Куда ж ты так торопишься?
Оксана запнулась и почувствовала сильный удар в спину. Земля резко приблизилась, и девушка уткнулась лицом в траву. Это был конец. Хриплое дыхание пирата раздавалось прямо над ухом. Наемник оттянул капюшон ее комбинезона и начал вспарывать одежду — от ворота вниз. Кожи коснулась прохладная сталь, и Оксана замерла. Весь мир вдруг словно застыл. Подвижным был лишь ветер. Он шумел листвой и басовито гудел в струнах лиан…
Трава прямо перед глазами, треск разрезаемой ткани и ветер. И сопение усевшегося на нее верхом пирата. Больше для девушки не существовало ни звуков, ни образов.
Наверное, поэтому она не услышала шагов и возни где-то позади. Лишь когда исчезла вдавливающая в траву тяжесть, Оксана очнулась и медленно села.
Комбинезон расползся, и спине стало прохладно. Девушка обернулась и вздрогнула. Догнавший ее пират больше не сопел. Он лежал ничком, и его ноги конвульсивно подергивались. Из затылка наемника торчал тяжелый армейский нож. Второй пират лежал на боку, неестественно запрокинув голову назад, и тоже не дышал.
А между ними стоял… Оксана подняла взгляд и поморгала, чтобы прогнать хлынувшие из глаз слезы. Это был он… Он протянул девушке руку и помог подняться.
— Идем, — сказал «военный». — Надо уйти в чащу, пока остальные не отправились искать этих двоих.
— Да. — Оксана сделала шаг, но ее ноги подкосились, и она едва не упала.
«Военный» подхватил ее на руки и легко понес в глубь леса.
Успокоилась девушка не скоро, но «военный» нес ее до тех пор, пока она не перестала рыдать. Когда же всхлипывания прекратились, он поставил ее на ноги, утер ей слезы и, прижав к груди, погладил по волосам.
— Все позади…
