— Ничего, сэр. Смотрите, конечно, — ответил старший механик, пожимая плечами.
Скоро Чарли закончил осмотр и, поднявшись на плоскость, топнул ботинком, все ещё не привыкнув к необычному звуку: машины получили дополнительное бронирование, однако пока что испытать его не было возможности.
Забравшись в кабину, Эванс подключился к связи и через гомон голосов других пилотов перекинулся с Луцем парой слов. У Мейерхольда было хорошее настроение, и это порадовало Чарли. Когда друг был в форме, он мог творить в бою настоящие чудеса.
Персональный информатор в кабине сообщил, что до выхода на задание осталось семнадцать минут. Эванс не имел ничего против.
Информатор продолжал выдавать пилоту необходимую информацию, рассказывая о расположении сил противника и примерном количестве судов.
С полётной задачей было сложнее. Она изменялась несколько раз — видимо, в соответствии с изменением обстановки.
Наконец, буквально за минуту до выхода, задание было выработано окончательно: «Атака вспомогательных судов».
Зачем было атаковать вспомогательные суда, Чарли не понимал, однако старательно изучил появившиеся на экране схематические разрезы. Это были обычные строительные платформы, однако кто платит, тот и заказывает.
Первая волна «фархадов», состоявшая из полусотни машин, вышла с борта авианосца очень дружно и под командованием единственного затесавшегося в их ряды офицера чинно двинулась к целям.
Луц и Чарли шли рядом. Мейерхольд был спокоен, а Эванс немного нервничал.
Спустя двадцать минут им навстречу выскочила стайка штатных «вирнетов», и закружилась небольшая карусель. Бой был стремительный и короткий. Истребители ушли, оставив кувыркаться в космосе две свои разбитые машины.
Луцу и Чарли даже не удалось поучаствовать, и бонусы достались кому-то другому.
Скоро показались цели атаки — вспомогательные суда.
Отряд сразу рассредоточился и, как оказалось, вовремя — крейсеры, прикрывавшие монтажные платформы, открыли заградительный огонь.
Пока что противник действовал без особых изысков, и наёмники не встречали ничего такого, с чем бы они не были знакомы.
Мейерхольд и Эванс избавились от лёгких ракет и снесли на одном из буксиров какие-то надстройки.
«Могли бы подцепить ракеты и потяжелее», — подумал Чарли, понимая однако, что наниматели пока лишь присматриваются к новым работникам, поэтому и не стали для начала загружать их машины серьёзным оружием.
— Отлично, ребята! Теперь пройдёмся по ним пушками — и дело сделано! — объявил командир группы, но тут из-за кормы огромного крана-манипулятора выскочило несколько стремительных точек.
Чарли не было необходимости объяснять, кто это, — он понял по манёврам. Оставалось лишь крикнуть Луцу: «Смотри!», а затем прибавить тяги и уйти от основной группы, чтобы не нарваться на случайный снаряд.
Противник заметил уход Эванса, и к нему тотчас прилепился «вирнет».
Чарли бросил машину вправо, и первая очередь прошла мимо, затем он сделал разворот вокруг вертикальной оси и полоснул по задней сфере из четырех пушек.
Это был один из его коронных приёмов, однако снаряды ушли в пустоту — «вирнета» там не оказалось…
Где-то полыхнул взрыв — снаряд пришёлся точно в патронный короб. Свой или чужой разлетелся снопом белых искр — Чарли думать было некогда. Он вертелся волчком, едва ли осознавая, что и как делает. Время от времени его пушки били в верный силуэт, но «вирнет» совершал невероятные кульбиты и соскальзывал с прицельной рамки.
Поняв, что вот-вот совершит роковую ошибку, Эванс решил прекратить эту изматывающую карусель. Он рванул к основной группе и тотчас получил в корму пару снарядов.
К счастью, корпус выдержал.
А когда Чарли услышал команду: «отходим», он испытал огромное облегчение и радость оттого, что удалось выбраться живым.
— Луц! — позвал он.
— Не ори, Чарли, я рядом. — Мейерхольд качнул плоскостями, чтобы друг его заметил. Эванс заметил и нервно хохотнул:
— Что с твоим петушком, приятель? Кто-то взъерошил ему пёрышки!
— Твоя задница выглядит не лучше, — парировал Мейерхольд.
— Что, сильно порвали?
— Хвостовые плоскости целы, но клочки висят.
— А тебя как угораздило? — поинтересовался Чарли, разглядывая вмятины на корпусе машины Луца и следы на подвеске, оставшиеся от сорванной пушки.
— Я сам ничего не понял… — признался Мейерхольд. — Я выделывал такое, что самому не верилось — так они меня пугнули.
— Всем спасибо, ребята! Вы вели себя как настоящие профи, — объявил командир группы. Чарли даже вспомнил, как его зовут — капитан Лежар. Его «фархад», украшенный красными драконом, не имел ни царапинки. Наверное, капитану повезло, или он действительно был непревзойдённым мастером.
Сквозь быстрые переговоры пилотов пробивались приглушённые рыдания и всхлипывания, а чей-то срывающийся голос монотонно повторял:
— Я заработал пятьдесят тысяч… Зато я заработал пятьдесят тысяч…
— Кто это, Луц?
— Вроде Кристофер с Пропеллента…
— Это который рыжий?
— Да…
Скоро Чарли удалось определить машину Кристофера. Она имела номер «87», и её носовая часть вместе с фонарём кабины была смята.
Непонятно было, как пилот ещё управляет своим штурмовиком, но, судя по всему, это давалось бедняге с трудом. Время от времени его машина вздрагивала и выходила из строя, но потом возвращалась.
Наконец показался долгожданный борт авианосца и подошедшие «фархады» разошлись по ячейкам.
Последние секунды в сумраке транспортных туннелей — и вот они дома, на палубе восьмого яруса.
Над головой Чарли поднялся фонарь, и он выбрался на плоскость.
Радостные механики сейчас же подали ему стаканчик с какой-то горячей бурдой, и Эванс с благодарностью её принял.
— Спасибо, ребята, — сказал он, спускаясь с плоскости по приставной лесенке. — Взгляните на корму — можно ли что-то сделать…
Бригадир покачал головой, показывая жестами, что машина будет заменена.
— Да? — удивился Чарли. — Ну ладно. Это дело не моё, раз вы здесь такие богатые…
Он повернулся и пошёл к собравшимся неподалёку наёмникам, которые закуривали прямо на палубе, хотя это и не разрешалось. Все разговоры сводились к встрече с «сильверхантами» и выяснению, сбил ли Кристофер такого мастера случайно или ловил его в прицел сознательно.
Самого героя вскоре пронесли мимо санитары. Кристофер был в беспамятстве, а его тело сильно укорочено.
— Вот тебе и бонус, — сказал кто-то. — Обе ноги за пятьдесят тысяч.
